Владислав Голдин - Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века
- Название:Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:РИСИ
- Год:2016
- Город:М.
- ISBN:978-5-7893-0241-5
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Владислав Голдин - Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века краткое содержание
Издание снабжено документальными приложениями. Предназначено для специалистов, преподавателей вузов и научных работников, аспирантов и студентов, всех интересующихся проблемами отечественной и всемирной истории, Русского Зарубежья, международных отношений и истории спецслужб.
Генералов похищали в Париже. Русское военное Зарубежье и советские спецслужбы в 30-е годы XX века - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Борьба против эмиграции, и в том числе против ее военных организаций, по-прежнему велась главным образом по линии двух структур ОГПУ: контрразведки и разведки. Контрразведывательный отдел (КРО) с 1927 года возглавлял опытный чекист, поляк по национальности Я.К. Ольский (Куликовский). В октябре 1929 года он был назначен по совместительству и начальником Особого отдела ОГПУ. Его помощниками являлись С. В. Пузицкий и В.А. Стырне, имевшие большой опыт борьбы с белоэмиграцией и участвовавшие в 20-е годы в целом ряде крупных операций ОГПУ против нее, о которых автор этой книги подробно писал в монографии, посвященной противоборству российской военной эмиграции и советских спецслужб в 20-е годы XX века. В январе 1930 года на должность помощника начальника КРО был назначен Н.А. Николаев-Журид, с 1919 года служивший в органах ВЧК-ОГПУ.
В структуре Контрразведывательного отдела было восемь отделений. Борьбой с белой эмиграцией занималось 6-е отделение, возглавляемое Н.И. Демиденко. Осенью 1930 года произошла реорганизация системы контрразведки. Приказом ОГПУ от 10 сентября 1930 года для «объединения борьбы с контршпионажем» и «белогвардейско-кулацкой и повстанческой контрреволюцией», в т.ч. в Красной Армии, в состав Особого отдела были включены ранее упраздненные Контрразведывательный и Восточный отделы. 15 сентября того же года была утверждена новая структура и штаты Особого отдела. Его начальником был назначен Я.К. Ольский, его заместителем стал Л.Б. Залин, а помощниками — С.В. Пузицкий (назначенный через месяц заместителем начальника Особого отдела), В.А. Стырне, Н.Г. Николаев-Журид и Л.А. Иванов. Борьба с белой эмиграцией была возложена на возглавляемый Николаевым-Журидом 2-й отдел Особого отдела, в компетенцию которого входила борьба с антисоветской деятельностью белогвардейских, крестьянских, молодежных групп и организаций и бандитизмом {62} . О деятельности и преобразованиях Иностранного отдела ОГПУ пойдет речь несколько ниже.
Председателю ОГПУ Менжинскому так и не удалось в это трудное время восстановить свои силы и здоровье. Он постепенно отходил отдел. Его возвращение в ОГПУ в апреле 1931 года, хотя и с врачебным ограничением и выполнением только основных и самых важных обязанностей без всякой другой нагрузки, оказалось недолгим, и через несколько месяцев он опять оказался в больнице. «Никаких занятий. Только лежи 24 часа в сутки то с пузырем на груди, то с грелкой, то ванна, то массаж», — с горечью и болью писал Менжинский в своем дневнике. — Смерть — вот она. Ты день лежишь в гамаке, а она сидит напротив… Заставили жить, психологией заниматься» {63} . Его периодические возвращения к работе врачи жестко ограничивали 8-часовым рабочим днем.
31 декабря 1931 года Менжинский перенес приступ грудной жабы (стенокардии), а спустя неделю, 6 января 1932 года — инфаркт миокарда. Тем не менее 31 января он вновь приступил к работе. И все-таки состояние здоровья заставило Менжинского 13 апреля 1932 года обратиться с письмом к Сталину с просьбой освободить от работы в ОГПУ, но решение этого вопроса было последним отложено {64} .
В ноябре 1933 года Менжинский покинул квартиру в Кремле, потому что не мог уже подниматься на второй этаж, где она располагалась. После этого он окончательно поселился на даче Шестые Горки. Летом 1933 года председатель ОГПУ месяц лечился в Кисловодске. Но, когда он покидал курорт, врачи настоятельно рекомендовали ему работать не более трех — четырех часов в день. Поэтому он приезжал на работу не чаще двух раз в неделю, а сотрудников приглашал к себе только по очень серьезным делам. Упомянутый Атабеков в книге, изданной за рубежом, писал: «Менжинский почти все время болеет и никаких рычагов управления в ГПУ уже в руках не держит, всем командует Ягода».
Вместе с тем позиции последнего в руководстве ОГПУ в период отсутствия и постепенного отхода от дел болеющего Менжинского не были прочными, а его непримиримая борьба с врагами, реальными и мнимыми, с использованием всех методов, не гнушаясь подтасовки и фабрикации дел, встречала неприятие и сопротивление со стороны части руководящих кадров ОГПУ. Под особым подозрением руководства страны находились старые военные специалисты, как те, кто еще в годы Гражданской войны сделал выбор в пользу сотрудничества с советской властью, так и те, которые вернулись в страну из-за рубежа. И подобные подозрения, и недоверие неизбежно должны были вызвать и вызывали соответствующие действия органов ОГПУ.
В серии заведенных против военспецов уголовных (а фактически политических) дел и организованных затем судебных процессов особое место по своим масштабам занимала операция «Весна», осуществляемая на Украине местными руководителями органов госбезопасности при поддержке Ягоды. Упомянем и операцию «Генштабисты». В рамках этих и других чекистских операций, проводимых в СССР в 1930–1932 годах, были арестованы более трех (а по другим данным, даже около десяти) тысяч бывших офицеров и генералов старой армии, служивших в РККА. Были, например, репрессированы бывшие генералы А.И. Верховский, А.А. Свечин, А.Е. Снесарев, а также вернувшиеся из эмиграции и заслужившие, казалось бы, прощение советской власти генералы Г.К. Гравицкий, Е.И. Зеленин, И.Л. Николаев, А.С. Секретев и др. Все указанные реэмигранты были приговорены Коллегией ОГПУ к смертной казни 3 апреля 1931 года в числе 31 активного участника «организации бывших белогвардейцев» и 8 апреля расстреляны. Спустя годы они были реабилитированы как необоснованно репрессированные и безвинно пострадавшие {65} .
В связи с этими операциями и процессами, где выявились факты использования незаконных методов ведения следствия и фальсификации уголовных дел, а также в силу ряда других причин, в борьбу с Ягодой и его сподвижниками вступили такие руководящие работники ОГПУ, как второй заместитель председателя этого ведомства и по совместительству руководитель внешней разведки С.А. Мессинг, начальник Секретно-оперативного управления Е.Г. Евдокимов, начальник Организационно-административного управления И.А. Воронцов, начальник Особого отдела Я.К. Ольский, полпред ОГПУ по Московской области Л.Н. Бельский и др. Добавим, что в числе оппозиционеров были и другие известные чекисты, например, В.А. Стырне и Р.А. Пилляр. Оппоненты Ягоды видели пути повышения эффективности работы органов госбезопасности не в абсолютизации силовых и карательных методов, не в тотальном терроре, руководствуясь принципом «арестуем, а потом разберемся», но в улучшении оперативной работы.
Подобная дискуссия в высших кругах советских органов госбезопасности происходила впервые за всю их историю. Арбитром в развернувшихся в ОГПУ спорах выступило Политбюро ЦК ВКП(б). 25 июля 1931 года И.В. Сталиным был вынесен на его заседание вопрос «О кадрах ОГПУ». Постановлением Политбюро Мессинг был освобожден от работы в ОГПУ и назначен в распоряжение ЦК. От обязанностей заведующего Особым отделом был освобожден Ольский, хотя его и предполагалось, как указывалось в этом документе, оставить на работе в ОГПУ. В отношении Евдокимова было первоначально принято предложение Менжинского о направлении его полпредом ОГПУ в Ленинградскую область. От своих обязанностей в ОГПУ был освобожден и направлен на хозяйственную работу Воронцов.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: