Иоганн Дройзен - История эллинизма [В 3 томах]

Δέρδας 'Αριδαίου παις, άνέψεος Περδίκκα και Φιλίππου (Schol. Thucyd., I, 57; см. выше прим. 14). Упоминаемый среди свидетелей договора 423 года Дерда (см. выше прим. 11), должно быть, был этот же самый. Сын его, вероятно, есть упоминаемый Аристотелем Сирра (Polit, V, 8, 11), а сын этого Сирры – второй Дерда. Ср.: «Theopomp., fr. 155.

άδελφην Δερδα και Μαχάτα (Satyr, ар. Athen., XI, 557). -

У Демосфена (In Aristocrat., § 149) мы находим третьего брата Гарпала, где говорится, что в 336 году он передал Ификрату в заложники несколько амфиполитян. К этой же фамилии принадлежит называемый между свидетелями договора 423 года Παυς]ανίας Μαχητού (С. I. Attic, I, n° 42), вероятно, тот же самый, которого называет Фукидид (I, 62).

Plut, Apophth., 24. 25. Упоминаемый Плутархом родственник Гарпала есть Кратес. Я не могу не оставить моего прежнего предположения, что Антигониды принадлежали к этому дому. Известный кривой на один глаз Антигон, сын Филиппа, несомненно происходил из знатного дома, как это еще видно из даваемого ему Сенекой названия nepos Alexandra, а не был поденщиком, αυτουργός, как это по своему излюбленному обыкновению говорит Дурис. Но его отцом, несомненно, не мог быть тот Филипп, который в 327 году был сатрапом Индии и, вероятно, принадлежал к дому Элимиотиды, так как Антигон на основании слов Порфирия о его возрасте родился не позже 384 года.

Αντίπατρος γάρ έγρηγόρει (Plut., Apophth., 27). -χρή πίνειν, Αντίπατρος γάρ Ικανός 'εστι νηφεύων (Athen., Χ, 435).

Anonym., ар. Boissonade, Anecdota, И, 464.

Plut., Alex., 2. Ее отец Неоптолем вместе со сроим отцом Алкетом упоминается уже в постановлении афинского морского союза от 387 года (С. I. Attic., И, п° 17, строка 14). По смерти Алкеты Неоптолем и его брат Арибба, царствовавшие недолгое время вместе, разделили царство молоссов и по смерти Неоптолема опека над его детьми, Олимпиадой и Александром, перешла в руки их дяди Ариббы. В 357 году Олимпиада стала супругой Филиппа, а вскоре и ее брат является при дворе Филиппа (in Macedoniam nomine sororis arcessit omnique studio spe regni sollicitatum и т. д., Iustin., VIII, 6). Уже в 352 году Филипп был побужден воевать с Ариббой (Demosth., Olynth., I, § 14). Потом, когда Александру было двадцать лет, он уговорил его поднять оружие против своего дяди (ereptum Arybbae regnum puero admodum tradit, Iustin., ibid.). Арибба бежал в Афины и добился постановления, что афинские стратеги должны принять меры, 6'πως α[ναύτό]ς και of παίδες αύτου [κομι]σωνται την άρχην την πατρ[ώαν] (С. I. Attic., II, n° 115). В это время Филипп завоевал и передал Молоссу также и основанные элейцами города в Кассопии у Амбракийского залива. Арибба, по-видимому, вскоре после этого умер, и Александр остался единственным повелителем Эпира.

Неизвестно, основано ли изображение Олимпиады на находящейся в берлинском монетном кабинете золотой монете (представляющей собою, по-видимому, уникум) на подлинной традиции, или нет. По мнению von Sallet (Num. Zeitung, III, 56), эта монета принадлежит времени Каракаллы.

Об олимпийской победе (01. 106), о взятии Потидеи и о победе Пармениона над иллирийскими дарданцами (Plut., Alex., 3). По расчету Ideler'a (Abh. der Berl. Acad. 1820 и 1821, и Handb. der Chronol., I, 403 слл.) рождение Александра приходится на Боэдромион (01. 106) (16 сент. – 14 окт. 356 года). Мы увидим из Приложения, что оно должно быть помещено после 24 сентября и ранее половины декабря. Невозможно, чтобы весть об одержанной около 17 июля в Олимпии победе достигла царя только в конце сентября. Синхронизм этих трех событий, подобно многим другим синхронизмам греческой истории, есть или народная комбинация, или придуман для облегчения заучивания в школах, но бесспорно лишен всякого прагмо тического значения.

Theopomp., fr., 27, ар. Polyb., VIII, 11.

Если в основе этого сохраненного Плутархом анекдота лежит истина, то этот факт должен был происходить до войны с Перинфом и Византием, т. е. когда Александру еще не было пятнадцать лет. Перс Артабаз и его зять Мемнон, бежавшие из Персии, уже находились при дворе Пеллы.

Несомненно, что это знаменитое уже в древности письмо есть подделка; Аристотель, которому тогда не было тридцати лет, еще не пользовался славой, какую приписывает ему это письмо.

Действительно, целомудрие было одною из его лучших добродетелей и подтверждается многими примерами. Будучи юношей, он настолько бежал от любовных наслаждений, что его родители, озабоченные этим, старались соблазнить его одной красивой гетерой, которая должна была проникнуть в его спальню; Александр стыдливо отвернулся от нее и горько жаловался на этот случаи.

Из множества относящихся сюда рассказов особенно характеристичен рассказ об удивительном действии, какое имела на него музыка; когда раз Антигенид пел под аккомпанимент флейты боевую песню, Александр вскочил и схватился за оружие ([Plut.], De fort. Alex… II, 2).

Во время отсутствия отца ему было вверено управление страною. Плутарх так выражается об этом: απολειφτείς κύριος έν Μακεδονία των πραγμάτων και της σφραγιδος (Plut., Alex., 9).

Curt., VIII, 1, 25. Это вторжение иллирийцев должно относиться к первым месяцам 337 года. Кз одного места у Демосфена (Pro Coron., § 244) видно, что оратор сам отправлялся к ним в качестве посла.

Plut., Apophth. Phil. 22. По поводу преподавания Аристотеля Филипп говорит сыну: όπως μη πολλά τοιαύτα πράξης, έφ' οΐς έγω πεπραγμένος μεταμέλομαι.

Древнейшее из дошедших до нас известий об этой сцене принадлежит Сатиру (fr. 3 ар. Athen., XIII, 537). Иллириянка Авдата и элимиотянка Фила, вероятно, умерли еще до 357 года, так как в этом году последовал брак Филиппа с Олимпиадой. Об обеих фессалиянках, Никасиполиде и Филинне, Сатир говорит только, что он прижил с ними детей, следовательно, они не были законными женами. Филинна была матерью Арридея. После нее Сатир называет «фракиянку» Меду и племянницу Аттала, Клеопатру, обеих с указанием έπεισήγαγε τη Όλυμπιάδι.

Характер этой зависимости неясен. Сатир (fr. 5) говорит о Филиппе: προσεκτήσατο δε καΙ την Μολόττων βασιλείαν γήμας Όλυμπιάδα. Следовательно, в Эпире было в ходу право женщин на участие в престолонаследии. Олимпиада со своим братом Александром считалась наследницей одной половины страны, а другая принадлежала ее дяде и опекуну Арриббе. Этот последний со всем своим семейством, был изгнан Филиппом, который присоединил сюда еще города на Амбракийском заливе и отдал их и все царство Александру, конечно, не без известных обязательств со стороны последнего. В прежнее время Эпир находился в зависимости от Фессалии: ν Ксенофоита (Hellen., VI, 1, 7) царь Алкета называется δ εν Ήπείρω ύπαρχος.