Юджин Роган - Падение Османской империи [Первая мировая война на Ближнем Востоке, 1914–1920]

Чтобы устранить угрозу джихада, которая, как им казалось, нависала над ними дамокловым мечом, британцы считали необходимым подтвердить свое превосходство над османами — вернув утраченные территории, прорвав осаду Эль-Кута и продолжив завоевания в османских землях. Им нужно было любой ценой больше не дать османам победить.

Между тем на фоне упорного противостояния на Западном фронте у британцев было не так много ресурсов, чтобы переломить ситуацию на Ближнем Востоке. В феврале 1916 года Германия начала новую крупную наступательную операцию против французских сил под Верденом. По словам начальника немецкого генерального штаба генерала Эриха фон Фалькенхайна, это была «война на истощение». Ее задачей было не столько взять Верден, сколько максимально обескровить французскую армию в ходе обороны города. Подвергаясь мощнейшему артиллерийскому обстрелу, интенсивность которого на некоторых участках фронта достигала 40 снарядов в минуту, французы десять месяцев сдерживали немецкие войска. К тому моменту, когда в декабре 1916 года немцы отказались от планов дальнейшего наступления, они понесли почти такие же тяжелые потери, как и французы, — 337 000 против 377 000 убитыми и ранеными соответственно. Чтобы не дать немцам возможность совершить решающий прорыв, который обеспечил бы им победу на Западном фронте, британцы вынуждены были сосредоточить свои основные силы во Франции для помощи союзнику.

Таким образом, Париж и Лондон стояли перед дилеммой: с одной стороны, им нельзя было позволить османам одержать очередную крупную победу, способную разжечь пламя джихада в войсках и колониях союзников по Антанте; с другой — им нужно было решить эту задачу, не перебрасывая войска с Западного фронта, где фактически решался исход войны. Эта дилемма обрекла их в Эль-Куте на очередной провал.

С первых же дней защитники Эль-Кута ощутили на себе все опасности и тяготы осады. Они чувствовали себя как пресловутая рыба в бочке. «Турки поливали нас градом снарядов, — вспоминал младший офицер Дж. Хивуд из Оксфордширского и Бакингемширского легкого пехотного полка. — На более близком расстоянии они сметали все живое сплошным пулеметным огнем. А со стороны реки нас держали под постоянным прицелом снайперы». Пока британцы под непрекращающимся огнем пытались углубить свои траншеи, турки приблизили свои окопы к британским позициям на расстояние всего в сотню метров. «В первые недели турки не предпринимали массированных атак, но они подошли очень близко к нашим позициям и иногда устраивали нам кошмарные ночи, совершая вылазки к нашим траншеям», — признавался Хивуд [379] Из архивов Имперского военного музея, документ за номером 7666, личные бумаги майора Дж. Хивуда. Хивуд описал эти события в 1917 г. .

Командующий 6-й турецкой армией фельдмаршал барон Кольмар фон дер Гольц лично прибыл на фронт под Эль-Кутом, чтобы встретиться с Нуреттин-беем и обсудить с ним дальнейшую стратегию. Двое командиров кардинально разошлись во мнениях. Нуреттин, воинственный боевой генерал, хотел взять Эль-Кут штурмом и разгромить британцев в открытом бою. Гольц же желал уберечь войска от лишних потерь и выступал за продолжение блокады до тех пор, пока у британцев не кончатся запасы боеприпасов и еды и они не сдадутся по собственной воле. Поскольку они так и не смогли прийти к соглашению, Нуреттин просто дождался, когда Гольц уедет инспектировать другие участки персидского фронта, и бросил свои войска в бой [380] `Ali al-Wardi, Lamahat ijtima`iyya min tarikh al-`Iraq al-hadith [Социальные аспекты современной истории Ирака] (Baghdad: al-Maktaba al-Wataniyya, 1974), 4:231. Согласно аль-Варди, напряженные отношения между двумя командующими были вызваны тем, что Нуреттин был против назначения немусульманина командующим 6-й турецкой армией. .

Османский командующий решил начать штурм Эль-Кута накануне Рождества. Артиллерия пробила большие бреши в глинобитных стенах крепости, а османские пехотинцы волна за волной шли в атаку на траншеи противника. Подразделение Хивуда приняло на себя основной удар: «Они продолжали атаковать нас даже после захода солнца и обстреливали всю ночь… Им удалось захватить один из бастионов форта и построить там временную баррикаду из тюков сена, бочек, мешков с мукой и прочего, что нашлось под рукой. Враги были с одной стороны баррикады, наши солдаты с другой. Обстрел и сражение продолжались почти всю ночь, и наши потери росли». Убитых и раненых было много с обеих сторон, но, что характерно для Первой мировой войны, нападавшие пострадали гораздо больше оборонявшихся. Когда над Эль-Кутом забрезжил рассвет и наступило рождественское утро, британцы увидели сотни убитых и раненых османских солдат: их тела покрывали всю территорию между траншеями противников. Многие британские солдаты пытались помочь раненым туркам, однако были вынуждены отказаться от этого из-за непрекращающегося пулеметного огня с османской стороны. В конце концов они ограничились тем, что бросали раненым хлеб и бутылки с водой, и были вынуждены слушать их стоны, пока неумолимая смерть не установила тишину на поле кровавой битвы. Несколько недель спустя тела османских солдат все еще продолжали лежать там, где они нашли свою смерть в канун Рождества.

После неудачной атаки 24 декабря Нуреттин-бей больше не предпринимал попыток штурмовать британские позиции. Признав правоту Гольца, он приказал ужесточить блокаду Эль-Кута, перерезав все пути снабжения и подвергая укрепленные районы интенсивному артиллерийскому, пулеметному и снайперскому обстрелу. Когда Гольц вернулся из поездки по персидскому фронту, он был потрясен масштабами потерь, понесенных османскими войсками в ходе рождественского штурма, и стал ходатайствовать о переводе Нуреттина на Кавказский фронт. В начале января его ходатайство было удовлетворено, и в Месопотамию на смену своенравному генералу прибыл Халиль-бей, двоюродный брат военного министра Энвер-паши.

Британцы также понесли потери в ходе предрождественской атаки, и Чарльз Таунсенд начал задаваться вопросом, как долго они смогут выдержать осаду. На протяжении первой ее недели ежедневные потери британо-индийских сил превышали 75 человек убитыми, ранеными и больными. При таких темпах армия Таунсенда численностью 7800 человек сократилась бы до 6600 к 1 января и всего до 5400 человек к 15 января. Поддерживая связь со штабом Экспедиционных сил по беспроволочному телеграфу, Таунсенд пытался убедить командование в необходимости как можно быстрее начать операцию по снятию осады Эль-Кута, пока его армия была еще достаточно сильна для того, чтобы помочь собственному освобождению [381] F. J. Moberly, The Campaign in Mesopotamia, 1914–1918 (London: HMSO, 1924), 2:194. .