Коллектив авторов - Война во время мира: Военизированные конфликты после Первой мировой войны. 1917–1923

Однако на ранних этапах эти армии также прошли через военизированную фазу. В начале 1919 года их командные структуры оставались подвижными и неразработанными, офицеры превышали своим числом рядовых, отсутствовало деление на рода войск, подготовка бойцов была слабой, а их оснащение — достойным жалости. Неудивительно, что в начальный период «войн за независимость» новым прибалтийским армиям приходилось полагаться на помощь иностранных войск и военных специалистов {521} 521 Parrott A. The Baltic States from 1914 to 1923. P. 156. .

Литовская добровольческая армия, созданная 23 ноября 1918 года, первоначально набиралась по добровольному принципу. Однако вследствие нехватки людей она быстро превратилась в призывную армию. Ее костяк составляли младшие офицеры бывшей царской армии, ветераны Первой мировой войны, вернувшиеся в Литву из России в 1918–1920 годах. В июле 1920 года литовскую армию возглавил бывший капитан царской армии Константинас Жукас {522} 522 Lescius V. Lietuvos kariuomenē. 1998. P. 90. . Тем не менее к маю 1919 года она превратилась в боеспособное войско, насчитывавшее около // тысяч солдат {523} 523 Ibid. 162. . В Эстонии лишь трое из 90 офицеров (главным образом обучавшихся в России), организовавших эстонские вооруженные силы, имели опыт командования дивизией, и еще 70 — опыт командования батальоном {524} 524 Miljan T. Historical Dictionary of Estonia. P. 109. .

Возраставшая популярность «шаулисов» не уберегла их от подозрений со стороны армейских чиновников, относившихся к ним как к сборищу неуправляемых элементов. Некоторые офицеры официально жаловались на то, что «шаулисы» совершают акты личной мести в отношении гражданских лиц, что они полностью деморализованы и участвуют в незаконных арестах, реквизициях и грабежах {525} 525 См. доклад Лауринайтиса, опубликованный в: Vareikis V Lietuvos šaulių sçjungos politinē ir kariné veikla, 1919–1923. Kaunas, 1999. P. 68. . Нередкая подмена «шаулисами» полицейских сил приводила к путанице и протестам со стороны местного населения. В результате этого нажима правительство в октябре 1920 года издало указ, запрещавший «шаулисам» проводить обыски, аресты и реквизиции без официального приказа командующего армией {526} 526 Vareikis V. Lietuvos šaulių sqjungos. R 52. .

Напряженные отношения между «шаулисами» и армией еще сильнее омрачились в результате инцидента, произошедшего во время собрания ССЛ под Каунасом в Иванов день 23 июня 1922 года. Празднование, в котором участвовало около 100 «шаулисов» и почти 3 тысячи зрителей, завершилось стычкой между толпой полупьяных солдат местного гарнизона и «шаулисами», открывшими огонь и ранившими пятерых солдат {527} 527 Baisus jvykis // Trimitas. 1922. № 25. P. 12–13. . Этот инцидент получил негативное освещение в национальной печати и повредил репутации ССЛ {528} 528 Steigiamasis Seimas // Lietuvos zinios. 1922. [9 июля.] № 105. P. 2. . Попытка Путвиса защитить «шаулисов» в печати была пресечена военной цензурой. Более того, итогом этого инцидента стал официальный парламентский запрос, когда заместитель министра обороны обвинил ССЛ в организации беспорядков. Вскоре последовали и другие публичные обвинения: на этот раз речь шла о преобладании родственников Путвиса в Центральном бюро ССЛ, отсутствии твердого руководства у движения и о подозрениях в финансовых махинациях. Путвис принял эти обвинения очень близко к сердцу и 24 июля 1922 года подал в отставку с поста главы ССЛ.

Руководство армии не желало делиться монополией на официально санкционированное насилие с военизированной организацией, претендовавшей на роль авангарда нации. На низовом уровне между ССЛ и армией происходили мелкие конфликты — обычно в тех случаях, когда «шаулисы» пытались претендовать на свою долю трофеев, захваченных в бою {529} 529 Matusas J. Lietuvos šaulių sąjungos istorija. R 182. . Также «шаулисы» были недовольны армейским приказом от 5 декабря 1919 года о регистрации всего огнестрельного оружия (но вынуждены были его исполнять). Однако более серьезные трения всплыли на поверхность тогда, когда высокопоставленные армейские чиновники попытались ограничить публичный характер ССЛ и его независимость. Явным отражением этих поползновений стали попытки подвергнуть цензуре газету ССЛ в середине 1922 года, а также переписать устав ССЛ и внедрить в него в качестве вице-шефа представителя армии в сентябре 1922 года {530} 530 Marcinkevičius-Mantautas A. (Red.). Vladas Putvinskis-Pütvis. T. 1. P. 225. . С этого момента военная сторона деятельности ССЛ полностью оказалась под армейским контролем, так как движению было позволено сохранить независимость только в социальной и культурной сфере. Наконец, после проведенных в 1935 году реформ ССЛ оказался в непосредственном подчинении у командующего армией, фактически превратившись в ее военный резерв.

С середины 1920-х годов прибалтийские правительства (и в первую очередь армейское руководство) усилили свои попытки интегрировать все три военизированных движения в официальные армейские структуры. Обычно это достигалось путем непосредственного подчинения лидеров этих движений командующим армиями, назначения армейских офицеров в руководящие органы движений, введения более строгого контроля за применением оружия и прикрепления военизированных частей к местным административным структурам. К концу 1920-х годов все три организации были территориально разделены и привязаны к местным администрациям. Например, территориальная организация «айзсаргов» предусматривала наличие отделений при всех муниципалитетах ( pagasts), сгруппированных в девятнадцать полков — по одному для каждого латвийского уезда ( aprinkis ) {531} 531 Lumans V.O. Latvia in World War II. P. 27. . В целом эти изменения укрепляли ярко выраженную иерархическую структуру движений, самой характерной чертой которых было наличие харизматических лидеров (Владас Путвис, Винцас Креве-Мицкявичус, Альфреде Берзиньш, Йохан Лайдонер) и тесных связей с военным и правящим истеблишментом.

По-видимому, из всех трех прибалтийских движений «шаулисы» дольше всех сохраняли свою полунезависимость. В 1919–1921 годах они функционировали главным образом как независимый орган. С 1921 года в военных делах они подчинялись армии, но лишь в 1935 году вся их деятельность (включая социальную и культурную) оказалась под полным контролем командующего армией. В Латвии за контроль над «айзеаргами» боролись армия и Ульманис: после переворота 1934 года «айзеарги» были выведены из подчинения Министерству внутренних дел и переданы в ведение нового Министерства общественных работ, которое возглавлял вождь «айзсаргов» Альфреде Берзиньш, бывший доверенным лицом Ульманиса {532} 532 Ibid. P. 27, 45. . Латвийский диктатор покровительствовал «айзеаргам» за счет армии, что лишь усилило трения в отношениях между ними. К концу 1930-х годов литовское и латвийское военизированные движения были превращены в военный резерв регулярной армии. Между тем «Кайтселийт» играл роль армейского резерва с самых первых дней своего существования: с декабря 1918 года он подчинялся непосредственно главнокомандующему эстонской армией.