Джон Бальфур - Османская империя [Шесть столетий от возвышения до упадка, XIV–ХХ вв.]

Окруженная побеждающими врагами, Болгария была вынуждена просить мира при посредничестве России. По Бухарестскому мирному договору она была вынуждена уступить часть территории всем противникам. Из своих завоеваний в предыдущей войне она сохранила только долину Струмицы и участок фракийского побережья. Сербия получила за ее счет значительную часть Македонии, Греция — еще большую часть Македонии вместе с береговой линией, включавшей порт Кавала в Западной Фракии. Румыния получила Добруджу со стратегически важной границей от Дуная до Черного моря. Турция, по отдельному договору, вернула себе Адрианополь вместе с Кырккилиссой, местом ее прежнего поражения, и часть Восточной Фракии, которая включала Димотику и, следовательно, перерезала железную дорогу на Софию. Так Болгария в считаные дни утратила господствующее положение на Балканах, которое, благодаря Берлинскому договору, занимала последние тридцать пять лет.

Османская империя вступила в последнюю, роковую фазу своей истории, кульминация которой пришлась на Первую мировую войну. В июне 1913 года был убит Махмуд Шевкет-паша, великий визирь, сторонник юнионистов. Это была месть за убийство Назым-паши во время имевшего место ранее революционного переворота в Блистательной Порте. Отныне и впредь младотурки из Комитета единения и прогресса безраздельно правили в империи, установив власть, по сути столь же абсолютную, какой была власть Абдул Хамида. Они правили, не имея оппозиции, с помощью эффективного и безжалостного триумвирата, составленного из наиболее радикальных элементов в Партии единения и прогресса.

Во главе его стоял Энвер, самый молодой из троицы. Популярный герой революции, которому шел всего лишь третий десяток, он по-прежнему оставался живым символом свободы молодой Турции. Он видел себя избранником судьбы в наполеоновских традициях. Теперь он был военным министром, генералом и пашой и собирался вскоре потешить свое честолюбие женитьбой на османской принцессе, получив благодаря этому почетный титул дамада. По мере возрастания его престижа о нем стали говорить, имея в виду его чрезмерное тщеславие: «Энвер-паша убил Энвер-бея». Его происхождение точно неизвестно — возможно, он был сыном железнодорожного носильщика, хотя, может быть, и железнодорожного чиновника. Энвер окончил школу военных наук и вошел в новый средний класс армии. У солдат он вызывал преданное восхищение. Холодный и невозмутимый, весьма привлекательный внешне, Энвер был безрассуден в решениях, импульсивен в действиях и бесстрашен в бою. Исполняя должностные обязанности, он отдал всю свою энергию реформе и, прежде всего, обновлению турецкой армии.

Вторым из триумвиров — на девять лет старше Энвера — был Джемаль-паша, выходец из семьи турецких военных и сам компетентный профессиональный солдат. Чернобородый и коренастый, но подвижный и энергичный, он ничего не упускал, охватывая все вокруг взглядом своих темных проницательных глаз, и всегда действовал быстро и решительно. Став после государственного переворота военным губернатором Стамбула, Джемаль-паша показал умение в организации полицейских сил в их неотступном использовании в интересах своей партии. Позже он последовательно занимал посты морского министра, командующего армией в Сирии, где он управлял в автократическом стиле династического принца. Обладая вежливыми манерами и властной уверенностью, он был человеком холодного ума, нередко беспощадным, вплоть до жестокости, при исполнении своих должностных обязанностей и в преследовании своих интересов.

Самым способным из трех триумвиров был Талаат-паша — сугубо гражданская личность. Этот выходец из народа — он жил в районе Адрианополя — гордился своими крестьянскими корнями. Говорили, что в его жилах текла цыганская кровь. Получив местное образование, он стал почтовым работником, потом телеграфистом, вырос до должности в управлении почт и телеграфов Салоник. Это позволило ему поддержать практической работой избранный политический курс Комитета единения и прогресса. После революции он сыграл ведущую роль в организации и управлении партийным механизмом, быстро продвинулся по карьерной лестнице и стал министром внутренних дел. Он крепко держал в руках провинциальную администрацию. Талаат был человеком энергичным и азартным, властным и острым на язык, чрезвычайно общительным, обладавшим грубоватой откровенной простотой, за которой скрывался быстрый, гибкий ум и реалистичный взгляд на жизнь. Решительный и напористый в действиях, он был патриотом до грани шовинизма, ставящим интересы страны превыше всего, получившим благодаря своим личным качествам прозвище Дантон турецкой революции.

Вне триумвирата довольно влиятельное положение занимал Джавид, ловкий донме, еврей по происхождению, но мусульманин по вероисповеданию, обладавший быстрым умом финансиста. Он был опытным министром финансов. Великим визирем был принц Саид Халим, из династии египетских хедивов, сменивший Махмуда Шевкета. Благовоспитанный представитель прежнего мусульманского режима и ортодоксальный мусульманин, он был вполне готов отдать себя делу юнионистов, служа в комитете удобным контактом одновременно с мусульманскими народами империи и иностранными послами в Порте.

В одном важном назначении — шейх-уль-ислама — юнионисты радикально отступили от существующих прецедентов. Традиционно этот могущественный сановник, главный религиозный авторитет страны, благодаря непревзойденному знанию исламской теологии и права, назначался напрямую султаном и находился вне парламентской иерархии. Он выбирался из рядов самых строгих членов улемы. Будучи консерватором, он постоянно служил препятствием на пути либеральных реформ. Решив освободиться от этого препятствия, юнионисты выбрали на этот пост Мустафу Хейри-бея, который больше не причислял себя к религиозной элите и даже перестал носить ее символ — тюрбан, — намереваясь впредь напрямую участвовать в политике. Он стал членом парламента, участвовал в судебных заседаниях в качестве министра юстиции и религии. Таким образом, юнионисты, используя традиционный религиозный институт для продвижения своих планов социальной и политической модернизации, назначили его шейх-уль-исламом. Назначение было благосклонно принято не только улемой, но и консервативными элементами в целом. Появился новый элемент потенциального светского контроля над религиозной областью.

Такой контроль применялся и к дворцу. В период контрреволюции он служил сборным пунктом для сил, противоборствующих юнионистам, и главный евнух императорского дворца среди другой дворцовой челяди был предан военно-полевому суду и повешен после мятежа. Его дамады и принцы крови продолжали играть оппозиционную роль. С января 1914 года он лишился такого влияния. Члены семьи султана были полностью отстранены от участия в политических делах и членства в политических партиях, а их свобода общения была ограничена. В то же самое время многие члены свиты султана были заменены сторонниками комитета, который теперь эффективно контролировал и дворец.