Питер Беллвуд - Покорение человеком Тихого океана

В 1872 г. фон Хает взялся за изучение пещеры с костями моа близ Крайстчерча [631]. Новые находки — шлифованные каменные орудия, деревянные опорные столбы — заставили его несколько пересмотреть свои прежние взгляды. В слое, относящемся к периоду охотников на моа, не было обнаружено ни одной раковины — они появились только в поздних, явно маорийских слоях, где, напротив, полностью отсутствовали кости моа. Фон Хает обратил на это внимание. Многие, в том числе помощник Хаста А. Маккей, выступили с критикой его первоначальной гипотезы. Маккей, в частности, считал, что моа были уничтожены маори, прибывшими на Новую Зеландию около 1350 г. [927]. Маккея поддержали другие ученые [759; 361], и к 1879 г. фон Хасту пришлось признать, что охотники на моа были всего-навсего первыми маори (ср. общий обзор раннего периода новозеландской археологии [319; 371]).

После работ фон Хаста, который был для своего времени очень аккуратным и вдумчивым исследователем, наступил явный спад новозеландской археологии. До 20—30-х годов XX в. археологических исследований было крайне мало; в Отаго велись довольно беспорядочные раскопки, которые зачастую губили памятники. Лишь исследования Г. Скиннера проводились на достаточно высоком уровне. Одна из его заслуг — разграничение «южной» (о-в Южный и о-ва Чатем) и «северной» (о-в Северный) культур. Первую Г. Скиннер считал полинезийской, во второй же он усматривал соединение полинезийских и меланезийских черт (в особенности в художественных стилях; ср. [1274; 1275; 1276]). Хотя прямое меланезийское влияние на Новую Зеландию оставалось недоказанным, Скиннеру удалось увидеть глубинное различие между двумя культурами Новой Зеландии.

А теперь перейдем к данным современной археологии. Основополагающая работа — книга Р. Даффа «Маорийская культура периода охотников на моа» — была опубликована в 1950 г. Опираясь, в частности, на свои раскопки замечательного погребения Уаирау-Бар в Марлборо, Дафф заключил, что доистория Новой Зеландии является целиком и полностью полинезийской и что культуре маори, увиденной в 1769 г. Дж. Куком, предшествовала культура охотников на моа (Дафф использовал термин фон Хаста). Последние прибыли на Новую Зеландию с о-вов Общества около 1000 г. Как считает Р. Дафф, эта культура «незаметно и неосознанно переросла в культуру маори — попросту превратилась в нее; на обособленном острове Южный этот процесс шел несколько медленнее» [364, с. 194].

Культура маори, по мнению Даффа, развилась прежде всего в южной части Ивитини, оттуда распространилась по всему острову Северный и северной части о-ва Южный. Маори периода охотников на моа не знали земледелия, военного искусства, не строили крепостей и не изготавливали оружия. Р. Дафф прибегнул к гипотезе о «флоте» из семи лодок, прибывшем на о-в Северный около 1350 г., с которым на о-в Северный пришло искусство обработки земли — необходимый стимул для дальнейшего развития культуры маори. Гипотеза Даффа не потеряла своего значения и в наше время, хотя некоторые ее положения, в частности касающиеся земледелия и военного дела, были пересмотрены.

В 1959 г. Дж. Голсон «переформулировал» Даффа [539], назвав всю доисторию новозеландской восточнополинезийской культурой и разделив ее на два периода — архаический и классический, или классический маорийский. Эта терминология, ставшая общепринятой, используется ниже.

Только Дафф и Голсон предложили периодизацию, относящуюся ко всей Новой Зеландии. Для района Окленда и для о-ва Южный впоследствии были разработаны отдельные более подробные классификации. Выделение всего двух периодов в истории культуры является существенным упрощением действительного хода культурного развития, но такая простота иногда полезна.

Дж. Голсону и другим современным археологам гипотеза о последовательных миграциях казалась малоприемлемой. Сейчас принято считать, что Новая Зеландия была заселена одним миграционным потоком, а все дальнейшее ее культурное развитие стимулировалось только изнутри. Появление в более позднее время новых поселенцев, пристававших на своих лодках к разным точкам новозеландского побережья, не могло оказать существенного воздействия на уже установившуюся культуру; земледелие, военное дело и некоторые виды оружия, вероятно, были известны на Новой Зеландии изначально.

Архаический период представлен рядом артефактов, очень близких к находкам в памятниках Маупити и Ваитоотиа на о-вах Общества и в ранних слоях памятника Хане на Маркизских островах. Эти памятники, как и ранние новозеландские, относятся приблизительно к 1000 г. н. э.; скорее всего первые маорийские поселенцы прибыли на Новую Зеландию из Центральной Полинезии. Точнее определить прародину маори не удается, поскольку в принципе для Восточной Полинезии характерна высокая степень культурного единства. Однако Р. Грин предполагает, что перламутровая блесна, найденная на стоянке архаического периода Таируа на п-ове Коромандел (о-в Северный), маркизского происхождения [580] и что в X–XI вв. на северо-восточном побережье о-ва Северный существовало поселение маркизцев. И. Синото, основываясь на подобии ряда артефактов, также считает, что такое поселение существовало [1265]; в то же время, многие новозеландские памятники, в особенности Уаирау-Бар, скорее сходны с памятниками Маупити (о-ва Общества). Возможно, примерно одновременно Новая Зеландия была заселена сразу несколькими группами полинезийцев; такое предположение не противоречит гипотезе о непрерывном, внутренне стимулированном развитии ее культуры в дальнейшем. Данные радиоуглеродного анализа однозначно указывают на то, что после заселения Новой Зеландии все ее побережье было освоено очень быстро; артефакты, обнаруженные в разных местностях, позволяют говорить о единообразии материальной культуры. Памятники, относящиеся к 1000–1100 гг. имеются повсеместно, и выделить самое раннее поселение не удается.

Первопоселенцы, прибывшие на Новую Зеландию, не нашли там многих привычных тропических растений, но их поразило обилие пернатых. К сожалению, им недолго пришлось наслаждаться богатством авифауны: птицы вымирали невероятно быстро, виной чему были и природа, и сами люди. К XVII в. на грани исчезновения оказались нелетающие бескилевые птицы моа и орлы (Harpagornis moorei), питавшиеся ими. В доисторический период исчезли также гигантские дрофы (Aptornis otidiformis), нелетающие гуси (Cnemiornis calcitrans), лебеди (Chenopis sumnerensis), лысухи (Palaeolimnas chatamensis), ястребы (Circus eylesi) и вороны (Palaeocorax moriorum).

Отряд моа включал 6 родов и 20–22 вида; эти птицы были очень важны в хозяйстве первопоселенцев. Кости моа, так же как и кости лебедя, часто шли на изготовление рыболовных крючков и украшений. Виды моа объединяли маленьких птичек размером с киви и гигантов до 3 м высотой (Dinornis maximus). Ко времени заселения Новой Зеландии еще существовали все 6 родов моа; самыми распространенными были моа (Eurapteryx) — птицы средней величины. Высказывалось предположение, что моа были довольно пугливыми отшельниками, откладывавшими лишь по одному яйцу; в таком случае их земной рай был очень быстро разорен людьми и собаками.