Манфред Хельманн - Российские самодержцы. Екатерина II. Иван Грозный

Возможность бегства представителей высшей знати, таких, как князья Бельские, в Литву существовала всегда. Бельские происходили из дома Ягеллонов и были вполне способны склонить короля Сигизмунда I к нападению на восточного соседа. Период перемирия между соседями истек к Рождеству 1533 года, никакого договора между ними не существовало, и ситуация была чревата опасностью. Сигизмунд I по своей натуре не был воинственным и не стремился к новым вооруженным столкновениям. Однако надменный тон, взятый Москвой по отношению к польско-литовским послам, возможно, под влиянием Михаила Глинского, первоначально игравшего в стране роль вершителя судеб, вызвал раздражение литовских магнатов. Именно они принудили Сигизмунда нанести удар. Летом 1534 года крупный литовский полководец Георг Радзивилл совместно с крымскими татарами перешел в наступление на московские приграничные земли. Это послужило началом третьей за четверть века войны между двумя соседями. Впрочем, она протекала отнюдь не так, как предполагали литовцы. Города и крепости оказывали сопротивление; лишь сельские земли подвергались разграблениям и пожарам. Москвитяне не только объединились для сопротивления, они, со своей стороны, нападали на литовские территории. То же самое повторилось и в 1535 году. Литовцам, которые были вооружены и экипированы лучше, более современно, удалось занять некоторые небольшие города, среди них Гомель. Однако москвитяне со всей поспешностью возвели несколько крепостей и к началу 1536 года были в состоянии отражать литовские атаки. Литовским завоевателям пришлось распрощаться с надеждой на возврат Смоленска и в феврале 1536 года начать мирные переговоры. Переговоры растянулись на целый год. 17 февраля 1537 года было заключено новое перемирие, вначале на пять лет. Москва сохранила за собой Смоленск. Что же касалось прочих земель, то было достигнуто соглашение об установлении новой границы, которая давала некоторый выигрыш в территории. Москва утвердила свои позиции. Не могло быть и речи о том, что опекунство было слабым.

Наоборот: на востоке Елене и Оболенскому удалось поставить во главе татарского Казанского ханства угодного им хана, который признавал главенство Москвы. С северо-западным соседом, шведским королем Густавом Вазой, в 1537 году был заключен договор о нейтралитете. Перемирие, заключенное с владетельными князьями в Ливонии, было продлено. Не были разорваны и связи с императорским двором. Постоянно велись работы по усовершенствованию оборонительных сооружений, в 1535 году на востоке сооружены Пермь и другие пограничные крепости. Был положен конец инфляции, усилившейся еще при Василии III, и посредством жестких мер достигнута стабилизация валюты. При этом изображение на монетах, маленьких кусочках серебра, стало иным: место всадника с поднятым мечом занял всадник с копьем. От русского слова «копье» произошло название мелкой монеты (копейка).

Происходили изменения и в социальной сфере. Издавна представители мелкого служилого люда («боярские дети») или «кабальные» люди из низших слоев благодаря своим способностям и доверию великого князя поднимались на самый верх. Однако путь в боярскую думу был для них закрыт. В период регентства Елены и эти представители придворной знати (дворяне) получили впервые доступ в боярскую думу, так что еще до начала самостоятельного правления Ивана IV в верхних эшелонах власти московского государства возросло значение придворной аристократии, принадлежность которой к элите определялась не землевладением или благородным происхождением, а важностью занимаемой должности при дворе.

Совет регентства во главе с Еленой и ее советником князем Оболенским в трудные годы после смерти Василия сумел не допустить кризиса в государстве, усилить обороноспособность против внешней угрозы и подавить внутренние оппозиционные силы. Не подлежит сомнению, что умная и энергичная великая княгиня Елена пользовалась авторитетом. Она скончалась внезапно 3 апреля 1538 года. Императорский посол Сигизмунд фон Герберштейн утверждает, что она была отравлена, на что указывают и историографы. В результате Иван IV, достигший восьмилетнего возраста, и его младший брат Георгий (Юрий) лишились не только матери, но и покровительницы, которая защищала их от произвола боярских группировок, соперничающих друг с другом. Кроме того, московское государство поразил глубокий кризис.

Лишь семь дней спустя после смерти Елены Оболенский по приказу братьев Василия и Ивана Шуйских был арестован и умер в тюрьме от голода. Его сестра Аграфена была сослана в дальний монастырь. Малолетний Иван IV лишился няньки, которая относилась к нему по-матерински. Шуйские полностью захватили власть, хозяйничали в стране и при дворе по своему усмотрению, сместили митрополита Даниила и назначили на его место игумена подмосковного Троице-Сергиева монастыря Иоасафа (Скрипицына), которого считали своим сторонником. Князь Андрей, дядя Ивана IV, не только был освобожден из-под надзора, но и приближен ко двору (1541 год), восстановлен во всех своих владениях и правах (в том числе набор служилых людей), однако вскоре удалился в Коломну, в назначенный ему отцом удел великого княжества.

Впрочем, Шуйские были вынуждены освободить из заключения не только собственных родственников, к примеру, Андрея Шуйского, но и других бояр, арестованных Еленой и Оболенским, в их числе князя Ивана Бельского. После возвращения Бельского в Москву в июле 1540 года он и его сторонники немедленно начали борьбу за власть с Шуйскими. Митрополит Иоасаф перешел на сторону Бельского. Тем не менее, вначале Шуйские были более сильны. Дело дошло до стычек и жутких сцен. Митрополита Иоасафа сторонники Шуйских забросали камнями, и тот спасся бегством в спальню малолетнего Ивана IV. Шуйские, не обращая на это внимания, схватили его в присутствии мальчика. Он был отправлен в Кирилло-Белозерский монастырь. Преемником Шуйские определили архиепископа Новгородского Макария; Шуйские издавна поддерживали связи с новгородцами и надеялись обрести сторонника на московском патриаршем троне. Князь Иван Бельский вновь был арестован и заключен в тюрьму. В руках Шуйских сконцентрировалась неограниченная власть. После смерти Ивана Шуйского она перешла в руки его родного брата Андрея и их кузенов Ивана и Андрея. Боярская дума вначале подчинилась.

Единственная опасность, угрожавшая власти Шуйских, исходила от самого подрастающего великого князя Ивана IV. Среди многочисленных царедворцев, окружавших мальчика, немного было тех, кому он мог доверять. Один из таких людей — Федор Воронцов, брат Михаила, который был арестован по приказу его матери. Чтобы исключить для юного великого князя всякую возможность объединить вокруг себя желательных для него лиц, Шуйские применили силу. Трое Шуйских в присутствии мальчика и митрополита схватили Воронцова, избили его до