Игорь Зимин - Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью.

Анализируя заболевание, приведшее к смерти Петра I, авторы указывают, что первые признаки, связанные с задержкой мочеиспускания, появились в 1722 г. Они утверждают: «Не подлежит сомнению, что это азотемия, которая могла быть вызвана хроническим гепатитом. Из клинической практики известно, что при хронической печеночной недостаточности функция почек часто нарушается, прогрессивно ухудшаясь без видимых оснований. Затруднения оттока мочи, приводящие в конечном итоге к азотемии, могут иметь место при двухсторонней закупорке камнями мочеточников, сдавлении последних карциномой в результате опухолевого процесса мочеполовых органов, при развитии аденомы предстательной железы и стриктуре уретры вследствие воспалительного процесса в мочеиспускательном канале.

Учитывая, что периодически возникавшая задержка мочи продолжалась в течение почти трех лет (1722–1725 гг.) и не сопровождалась отчетливыми клиническими проявлениями злокачественного новообразования (раковая кахексия и др.), этот диагноз можно отвергнуть. Полагаем, что не стоит говорить и о двухсторонней закупорке мочеточников, поскольку при патологоанатомическом изучении камней в них не найдено, но „приметна была затверделость в мышце мочевого пузыря (colla vesicae) и антонов огонь“. Остается предположить, что причиной азотемии явилась либо аденома предстательной железы, приводящая в своей заключительной стадии к задержке мочеиспускания и развитию уремии, либо стриктура уретры, развившаяся вследствие воспалительного процесса». [1684]

Подчеркну, что врачи категорически отвергают версию сифилиса. Ссылаясь на сочинение В. Рихтера, они замечают, что «даже сейчас нам нечего добавить к его аргументации, остается лишь сожалеть, что тяга к сенсации зачастую преобладает над стремлением к научной истине». Таким образом, согласно выводам специалистов Военно-медицинской академии им. С. М. Кирова, изучивших материалы, связанные с историей болезни Петра I, смерть царя наступила вследствие азотемии.

Во вступительной статье к сборнику мемуаров, посвященных деятельности Петра Великого, [1685]упоминается, что, по мнению многих специалистов, воспалительный процесс в уретре мог быть следствием заболевания Петра I urethritis gnorrhocia, но никак не сифилисом.

По мнению специалистов кафедры урологии ПСПбГМУ им. акад. И. П. Павлова, наиболее вероятной причиной смерти императора послужил уросепсис в сочетании с острой почечной недостаточностью, осложнённой уремией вследствие обструкции мочевых путей. Спорен другой вопрос: какова конкретная причина нарушения оттока мочи, приведшая к обтурационной ОПН, – стриктура уретры или аденома предстательной железы? Наверное, этот вопрос не имеет ответа. [1686]

Эту опасность постоянно имели в виду все придворные. Более того, только подозрение на подобное заболевание моментально исключало придворного из привилегированного круга общения. «Фактор сифилиса» даже использовался в придворных интригах. Например, когда в 1749–1750 гг. начала восходить звезда последнего фаворита 40-летней императрицы Елизаветы Петровны, 22-летнего И. И. Шувалова, у него обозначился конкурент – 20-летний поручик Никита Афанасьевич Бекетов. Шуваловы, желая устранить конкурента, предложили Н. А. Бекетову какое-то косметическое средство (белила), якобы для поддержания свежести кожи лица. Тот неосмотрительно воспользовался белилами, в результате чего лицо Бекетова покрылось мелкой розоватой сыпью, напоминавшей сифилитическую. На это немедленно обратили внимание Елизаветы Петровны, которая запретила Н. А. Бекетову бывать при Дворе.

Екатерина II из собственных средств («комнатных денег») финансировала содержание Калинкинской больницы [1687]в Петербурге, специализировавшейся на лечении сифилитических больных. В июне 1773 г. императрица приказала заплатить «в Медицинскую коллегию за пользование женщин от венерической болезни 2238 руб. 19 коп.»; [1688]в 1775 г. – «В Медицинскую контору за лечение в Петербурге от венерической болезни марта в 6 1774 г. по 1 число сего 1775 г. женок и девок и им на пищу и содержание 850 руб.». [1689]Содержание больных было совершенно скудным, поэтому императрица и жертвовала собственные деньги.

Д. Г. Левицкий. Портрет А. С. Протасовой. 1800 г.

Если упомянуть о фаворитах императрицы, то следует подчеркнуть, что они проходили обязательный медицинский осмотр: «Когда Государыня намеревалась возвысить кого на степень своего любовника, тогда приказывала наперснице своей Марьи Савичне Перекусихиной позвать его к себе обедать, куда приходила Государыня как бы нечаянно. Там разговаривала она с гостем и старалась изведать: достоин <���ли> был он того высокого предпочтения, которое ему предназначалось. Когда обращал он на себя внимание Государыни, тогда давала она глазами знать Марьи Савичне, которая по уходе Ея сообщала о сем тому, кто понравился. Рано на другой день являлся к нему придворный доктор, который свидетельствовал состояние здоровья его. В тот же вечер, с новым званием камергера или флигель-адъютанта, сопровождал он Государыню в Эрмитаж и переходил в приготовленные для него комнаты. Порядок сей завелся с Потемкина и продолжался неизменно». [1690]

Физические кондиции кандидата в фавориты в ходе трехдневного тест-драйва проверяла другая придворная дама – камер-фрейлина Анна Степановна Протасова, которую именовали «дегустатором» потенциальных фаворитов. [1691]

Безусловно, знакомили. К тому были все основания, поскольку в начале XIX в., на фоне обвального распространения сифилиса в эпоху наполеоновских войн, придворные медики принимали все необходимые меры для предотвращения появления этой болезни в Зимнем дворце. Так, вдовствующая императрица Мария Федоровна в 1814 г. перед отъездом 17-летнего великого князя Николая Павловича в Париж приказала лейб-медику В. П. Крайтону свозить его в Калинкинскую больницу, специализировавшуюся на лечении сифилитических больных. В больнице великому князю в деталях продемонстрировали все последствия «любви». Это произвело на молодого человека столь сильное впечатление, что он, женившись в 21 год, на момент свадьбы оставался девственником. [1692]

В 1835 г. Николай Павлович принял решение повторить столь эффективный педагогический прием по отношению к своему старшему сыну – будущему Александру II. Обратившись к дежурному ординатору Реймеру, сопровождавшему его при обзоре палат больницы, Николай Павлович молвил: «Я пришлю сюда своего сына, и ты покажи ему самые ужасные примеры сифилитической болезни на мужчинах и женщинах». Добавлю, что влюбчивому наследнику тогда исполнилось 17 лет.