Игорь Зимин - Врачи двора Его Императорского Величества, или Как лечили царскую семью.

Развитие болезни маленькой принцессы прослеживается по лаконичным записям в дневнике Николая II. Поначалу заболевание не вызвало особого беспокойства, несмотря на высокую температуру, дядя (Николай II) и отец (герцог Гессенский Эрнст Людвиг) продолжали вести светскую жизнь: «Дочка Ерни заболела желудком; Гирш объявил, что у нее „детская холера“. К вечеру темпер[атура] поднялась до 39,3. Обедали Чертковы. Вечером в театре был небольшой концерт и балет. Были дома в 12 ч.» (2 ноября). [1025]На следующий день маленькая принцесса Елизавета «между 9 ч. и 10 ч. утра она скончалась без всяких страданий!» (3 ноября). Своих детей Николай II немедленно отправил в Царское Село. [1026]

В. фон Каульбах. Принцесса Елизавета Мария Алиса Виктория Гессенская и Прирейнская

Принцесса Елизавета Мария Алиса Виктория с матерью Викторией Мелитой, герцогиней Гессенской

Объективная медицинская информация дошла в «Сведениях о кончине Ее Высочества принцессы Елизаветы Гессенской». В документе говорится, что принцесса «1 ноября чувствовала себя вполне хорошо, целый день бегала и резвилась, в ночь с 1 на 2 ноября в 8 часов появилась рвота с расстройством желудка». 3 ноября в 9.30 она скончалась, сохраняя до конца полное сознание. Медики констатировали, что «могли поставить диагноз только на сильную токсическую инфекцию, но определить какого она свойства… не могли, так как при данных обстоятельствах и скоропостижности болезни не было возможности производить бактериологических исследований». [1027]

Вскрытие, проведенное профессорами Варшавского университета 3 ноября 1903 г., показало, что «Августейшая больная умерла вследствие брюшного тифа приблизительно в конце первой недели этой болезни. Ближайшею причиною смерти была очень сильная интоксикация тифозным ядом». [1028]Поскольку принцесса пробыла в Скреневицах буквально три дня, то, очевидно, тиф она привезла из Дармштадта. В бюллетене, который был опубликован в газетах, ничего не говорится о тифе, речь шла только о том, что принцесса умерла в результате «острых явлений желудочно-кишечного канала».

Татьяна с матерью на Детской половине Александровского дворца. 1913 г.

Татьяна во время болезни. 1913 г.

Последней в императорской семье брюшным тифом болела великая княжна Татьяна Николаевна в феврале 1913 г. Некоторые данные об этой болезни можно почерпнуть из дневника Николая II. Во-первых, болезнь 19-летней великой княжны началась 25 февраля 1913 г., когда врачи диагностировали у больной «тифозную лихорадку», и продолжалась до конца марта 1913 г.. [1029]Во-вторых, великую княжну изолировали в отдельной комнате [1030]Александровского дворца. [1031]В-третьих, судя по записям императора, болезнь протекала «нормально» и не угрожала жизни молодой девушки. [1032]

Впервые [1033]эпидемия холеры [1034]была зафиксирована в России в 1823 г.. [1035]До Петербурга болезнь дошла в 1831 г. Тогда в Петербурге от холеры погибло около 7000 человек, что стало поводом для знаменитого холерного бунта на Сенной площади. [1036]Это была первая волна холерной эпидемии, впоследствии они прокатывались по России довольно регулярно. [1037]

Как всякое новое эпидемическое заболевание, холера вызвала панику буквально среди всех слоев населения, поскольку болезнь не щадила ни бедняков, ни аристократов. [1038]К этому были все основания, поскольку болезнь развивалась стремительно, приводя к летальному исходу в течение нескольких дней. Естественно, в этой ситуации делалось все возможное для того, чтобы обезопасить первых лиц империи и членов их семей. [1039]

Еще до появления холеры в Петербурге началась подготовка к изоляции Зимнего дворца. В октябре 1830 г. министр Императорского двора князь П. М. Волконский приказал обер-гофмаршалу Д. Н. Дурново: «В случае появления, от чего Боже охрани, болезни холеры в Санкт-Петербурге, Зимний дворец будет совершенно оцеплен, а потому я предлагаю Вашему Высокопревосходительству приказать заблаговременно сделать запасы на два месяца для продовольствия Пожарной и Рабочей команд». [1040]Таким образом, тогда предполагалось замкнуть Зимний дворец в строгий карантин, включая весь служительский персонал. [1041]

Тогда же отправили распоряжения в пригородные дворцовые города «о делании надлежащих распоряжений на случай холеры согласно предписанию Министра Императорского Двора от 1 октября 1830 г.». Эти распоряжения касались устройства временных лазаретов. [1042]О том, что Николай I держал эту проблему на постоянном контроле, свидетельствует его высочайшее повеление от 10 ноября 1830 г.: «Устроить в Петергофе временной лазарет в Экзерциц-зале противу Орла, где был кадетский госпиталь». [1043]

Замечу, что, когда из Москвы пришло известие о вспышке холеры, Николай I немедленно выехал в древнюю столицу. Его присутствие во многом способствовало прекращению паники и стабилизации ситуации. Затем император вернулся в Царское Село, проведя 11 дней в карантине в Твери.

Когда весной 1831 г. семья императора переехала сначала в Царское Село, а затем в Петергоф, эти дворцовые пригороды были оцеплены гвардейскими полками, расквартированными в деревнях, [1044]поскольку в дворцовых городах ввели режим жесткого карантина. [1045]С 17 июня по сентябрь 1831 г. жителям столицы запретили въезд в дворцовые резиденции. На дорогах по охраняемому периметру установили шлагбаумы с часовыми и приказом никого не впускать и не выпускать. Территорию между деревнями контролировали конные разъезды, «чтобы никто не прокрадывался».

Вместе с тем предписывалось «пропускать беспрепятственно через карантины… фельдъегерей, людей с разными припасами, мясом, живностью и другими вещами для Высочайшего Двора, кои будут иметь билеты от Уланского полковника князя Багратиона». [1046]

Все пакеты, доставляемые из столицы в Петергоф на пароходах, окуривались. Распоряжением Николая I (15 июня 1831 г.) вся находящаяся на дежурстве в Царском Селе и Петергофе прислуга не сменялась «впредь до повеления». Ключевые министры вместе со своим аппаратом также переезжали в дворцовые пригородные города. Так, по приказу Николая I от 17 июня 1831 г. министр иностранных дел граф К. В. Нессельроде переехал в Петергоф «с чинами канцелярии».