Сара Брэдфорд - Лукреция Борджиа

Война была стихией Альфонсо: при обороне своего государства он выказал храбрость, целеустремленность и политическую мудрость. Воинственный кардинал, Ипполито умело помогал ему. Первым делом герцог удалил ненавистный символ венецианского владычества — вицедоминуса, представитель дожа на подвластных Венеции землях, — занозу, что засела в боку Феррары в последнюю войну с Венецией. Затем он вежливо отозвал из Венеции своего посла. Венецианцы ответили тем, что конфисковали его дворец. Более важным для экономики Феррары стало то, что герцог вернул земли, захваченные венецианцами. В число этих земель входил и Эсте. по названию этого города семья получила свое имя. В Комаккьо он возобновил добычу соли: венецианцы запрещали там этот промысел. Затем Альфонсо повысил пошлину на товары, идущие через Феррару из Болоньи и Романьи. Венецианцев взбесила такая наглость, и в декабре они направили против него флот по реке По. Флот этот потерпел унизительное поражение. Сила Альфонсо зиждилась на тесном его союзе с Людовиком (не самый, надо сказать, надежный союзник), да и понтифику этот союз очень не нравился. Папа обрушил свою злобу, ксенофобию и агрессию на герцога Феррары.

Авот к Гонзага война благосклонности не проявила: 9 августа 1509 года венецианцы взяли в плен и посадили в тюрьму бывшего своего главнокомандующего. Лукреция горевала, а вот Эсте ничуть не обеспокоились, в особенности Изабелла: она дала волю своему административному таланту и политическим интригам, теперь ей не мешало присутствие все более враждебно настроенного к ней супруга и его окружения. Впоследствии папа заявил, что Гонзага посадили благодаря закулисным действиям Альфонсо и Ипполито. По свидетельству Гонзага, писала ему только Лукреция (все ее письма к нему пропали), лишь она беспокоилась о нем, пока он сидел в венецианской тюрьме.

В отсутствие мужей Лукреция и Изабелла обменивались военными новостями. В начале июня маленький Эрколе сильно болел, и его врач, Франческо Кастелло, очень беспокоился о нем. Альфонсо также слал по два письма в день, справлялся о здоровье ребенка. Лукреция снова была беременна, и снова она занялась реконструкцией дома: в этот раз начала ремонт комнат, которые ранее занимала Изабелла.

В мае Лукреция часто писала к Альфонсо, обсуждала с ним военное положение, сообщала последние новости, спрашивала его мнение по разным вопросам. Время было опасное: войска часто перемещались. Как-то в один день она написала ему трижды: один раз, чтобы сообщить о том, что к Ферраре подходит отряд численностью примерно в 1500 человек. Ее просили дать им проход, солдаты уверяли, что идут воевать за короля Франции. Второй раз она сообщила о том, что взят в плен отряд венецианской пехоты, а в третьем письме спрашивала у него совета, должна ли она вернуть оружие отряду, которому она при условии разоружения разрешила пройти через город. 31 мая она получила письмо от градоначальника Кодигоро. В нем сообщалось о присутствии вооруженных венецианских кораблей, которые они преследовали на расстоянии восьми миль. Градоначальник просил у Альфонсо артиллерию, но Лукреция посоветовала ему думать лишь о собственной обороне, незачем начинать перестрелку, ведь дело кончится тем, что венецианцы пригонят сюда другие корабли. Вечером того же дня в Феррару пришла новость о победе Альфонсо: он отвоевал у Венеции свое владение — Полезино. Лукреция написала ему письмо, в котором горячо поздравила мужа. В Феррару прибыли послы Франции и императора Священной Римской империи. Лукреция оказала им достойный прием. Не будет ли Альфонсо так добр сообщить, прибудет он в Феррару встретить их или же они сами поедут к нему для переговоров? 1 июня, получив ответ, она сказала послам, что он назначил им встречу в аббатстве: там он осаждает две башни. Лукреция как заботливая жена послала туда «серебряную посуду и шпалеры, чтобы их немного поддержать». 4 июня пришло известие от правителя Равенны, брата легата понтифика в Болонье: он пожаловался, что люди из Кодигоро напали на них по дороге и отобрали ее посылку. Она немедленно написала и потребовала вернуть похищенное добро, а потом тактично уладила этот вопрос: в письме губернатору она сказала, что Альфонсо такие акции не одобряет, но он намерен жить в дружбе со своими соседями и в особенности с папскими чиновниками.

10 июня под гром пушек и рев труб Альфонсо с триумфом вошел в город. На площади отслужили мессу. Маленький Эрколе выздоровел. Проспери видел его играющим в комнате матери. Лукреция отдыхала там, не обращая внимания на шум в других помещениях здания. В тот месяц в палаццо Корте случился пожар, уничтоживший зал Паладинов и несколько других комнат вместе со шпалерами и гардинами. В июле Альфонсо снова уехал: венецианцы стремились вернуть земли, которых они лишились после сражения при Аньяделло. Им удалось захватить Падую, а затем и Эсте — «сердце мое сжимается от боли», — написала ему Лукреция. Она получила несколько писем от градоначальника Лендинары с призывом о помощи и ответила, что ему нечего опасаться: она уже выслала подкрепление нескольким крепостям. С такими делами она привыкла справляться и будет продолжать это делать, пока Альфонсо не вернется в Феррару, «а это, — писала она, — как я надеюсь, скоро произойдет. Я же, со своей стороны, приложу все усилия, чтобы у вас все было хорошо».

В конце июля, по свидетельству Проспери, Лукреция пригласила акушерку: должно быть, скоро должны были произойти роды. Беременность у нее была трудная, начался август, роды не наступали, а она испытывала боли. Приехала Анджела Борджиа составить ей компанию. Через несколько недель, желая вырваться из дома, а возможно, и с целью помолиться за Гонзага (весть о его пленении дошла до нее накануне), она отправилась в монастырь Корпус Домини. Тряская дорога в экипаже едва не вызвала у нее роды в монастыре. Она успела вернуться во дворец, и там, в бывших комнатах Изабеллы, 25 августа родила еще одного сына. Мальчика назвали Ипполито, в честь дяди-кардинала. «Он беленький, хорошо сложенный и похож на отца», — доложил Проспери.

В ту осень Венеция усилила давление на Феррару, и оба брата Эсте не отлучались с полей сражений. В конце ноября венецианцы захватили бастион Лендинара. В донесениях Проспери ощущалось предчувствие беды, страх перед осадой. Венецианцы старались с помощью кораблей перекинуть мост через реку По, произошла схватка, когда феррарцы попытались им помешать. «Мы в опасности, надо, чтобы французы и император отвлекли их в другом направлении», — написал он и попросил Изабеллу убедить их помочь ее братьям. Феррару охватил страх, и, чтобы не случилось паники, Лукреция, по совету Альфонсо, отменила намеченную поездку в Модену. где она должна была встретить овдовевшую герцогиню Урбино, Елизавету, вместе с племянницей ее и невесткой, Леонорой Гонзага, вышедшей замуж за нынешнего герцога Франческо Мария делла Ровере. Лукреции нельзя было допустить, чтобы отъезд ее люди восприняли как побег. «Решение герцога в высшей степени благоразумно, — одобрил Проспери, — я вижу, каким ужасом охвачены горожане». Ариосто отправили к папе за помощью, но в Остии Юлий так разгневался на него, что посланец в страхе бежал, боялся, что его сбросят в море. В Ферраре Лукреция продолжала вести дела. Чтобы добыть денег, распорядитель гардероба, по ее приказу, заложил нить крупных жемчужин, принадлежавших некогда герцогине Элеоноре, и несколько красивых собственных ее украшений. Туда же ушло и изрядное количество серебра.