Юрий Мухин - Как не надо делать революцию

Но разве организованная преступность в России была побеждена? Вот, к примеру, сообщение от 13.09.2014: «Адвокат Татьяна Акимцева убита в Москве. Неизвестный застрелил женщину и ее водителя на улице Гашека. … Акимцева работала адвокатом потерпевших по делу в отношении «ореховской» группировки. В ходе процесса по делу Белкина и Пронина «одно из ходатайств ей угрожали прибить на крышку гроба».

От 24.10.2014 снова: «Убит адвокат по делу «ореховской группировки»… В Одинцовском районе Подмосковья неизвестные убили адвоката по делу «ореховской» группировки Виталия Моисеева и его супругу». http://vz.ru/incidents/2014/10/24/712144.html

Моисеев представлял интересы свидетеля по делу «ореховской преступной группировки», на самого свидетеля неоднократно покушались, он был дважды тяжело ранен, его телохранитель был убит. Теперь убили адвоката. Как видите, УБОПа нет, а организованная преступность никуда не делась.

А теперь о потребности перевода сотрудников УБОП на борьбу с экстремистской деятельностью. В очередной раз напомню. Шестьдесят лет назад, в 1946 году в СССР проживало около 170 млн. человек, а сейчас в Russia — около 140 млн. человек. Тем не менее, в 1946 году в СССР было совершено 0,546 млн. преступлений всех видов, а в 2006 году, в начале борьбы с экстремизмом в России, их было зарегистрировано 3,8 млн. — в семь раз больше. В СССР в 1946 году убийств было 10,3 тысячи, а в Russia в 2005 году, убыль населения от уголовных преступлений — почти 60 тысяч (30,8 убитых, 18 тысяч умерших от ран и 20 тысяч пропавших без вести) — почти в шесть раз больше. Так вот, экстремистских преступлений в 2006 году было 263, то есть, одно на 15 000 остальных.

Тут надо понять, что если есть люди, специализированные на борьбе с организованной преступностью, то наберите вы их хоть из самих преступников, но они эту организованную преступность все равно задавят уже в силу того, что им для получения зарплаты и премий необходимо ежемесячно представлять отчеты о своей борьбе. Невозможно иметь в государстве власть членов ОПГ и одновременно иметь людей, борющихся с ОПГ. Разумеется, что организованной преступности, добравшейся до государственной власти в России, нужно было в первую очередь упразднить тех, кто с нею боролся, — УБОПы. И организованная преступность их упразднила.

А, может, в обществе была насущная потребность в законе «О противодействии экстремистской деятельности»? 14–15 августа 2010 г. ВЦИОМ был проведен всероссийский опрос, о том, какие проблемы волнуют граждан России. Так вот, граждане России главной проблемой страны считают алкоголизм и наркоманию (57 %). В тройку самых острых проблем попали также инфляция (55 %) и безработица (50 %). В первую десятку рейтинга входят также проблема уровня жизни, коррупции (по 41 %), преступности (32 %), ситуация в сфере ЖКХ и ЖКУ и в сфере здравоохранения (по 28 %), а также вопросы пенсионного обеспечения (27 %) и положения молодежи (26 %). Несколько реже россияне тревожатся по поводу терроризма, состояния морали и нравственности, экологической ситуации (по 22 %), влияния олигархов на жизнь страны (20 %). Далее в рейтинге следуют проблемы образования (17 %), демографии (16 %), экономического кризиса и задержек выплат заработных плат (по 14 %). Ситуация в армии и национальная безопасность волнуют по 10 % опрошенных. Межнациональные отношения тревожат 8 %, положение России в мире и отношения со странами СНГ — по 7 %. И, наконец, наименьшее беспокойство у наших сограждан вызывает проблема экстремизма (5 %).

Но Дума и Президент тысячи сотрудников УБОП перенацелили на мифических страшных экстремистов и началась вакханалия фабрикации дел «за разжигание национальной розни». Почему именно экстремизм, почему не перенацелили УБОП, скажем, на борьбу с квартирными кражами? Потому, что тот, кто имел власть прекратить борьбу с организованной преступностью, имел еще и четко выраженную национальность. И Ройтман это не скрывает, и мы это видим — речь идет о еврейской организованной преступности.

Вот пример, который я так часто давал, что его уже можно было выучить наизусть. Бывший министр печати РФ, Борис Миронов в 2006 году написал статью, в которой разоблачил уголовное преступное сообщество, орудовавшее в Новосибирской области толи под прямым руководством, толи под крылом губернатора Новосибирской области В. Толоконского. Написал, что выдающаяся роль в этом преступном сообществе принадлежит помощнику Толоконского Солодкину и сыну Солодкина, которого Толоконский поставил вице-мэром Новосибирска на освободившуюся (ниже увидите почему) вакансию.

Думаете, по результатам этого расследования Бориса Миронова прокуратура бросилась возбуждать уголовные дела или хотя бы проверять обвинения против Толоконникова и Солодкиных?

Ничуть. Прокуратура воспользовалась борьбой с экстремизмом и те сотрудники, кто должен был бы разоблачить ОПГ Новосибирской области, сфабриковали уголовное дело против Миронова по статье 282 — «русской статье». Поскольку в этом преступном сообществе были евреи, и Толоконский с Солодкиными тоже евреи, то Миронова арестовали и посадили.

Но спустя 4 года, весной 2010 «Российская газета», все же, вынуждена была анонсировать: «14 апреля в Центральном районном суде решали вопрос об изменении или продлении ареста вице-мэра Новосибирска А. Солодкина. Высокопоставленный чиновник оказался на одной скамье подсудимых со своим отцом, советником губернатора. Солодкиных обвиняют в руководстве бандой киллеров, на счету которой десятки преступлений. Судья, зачитывая свое решение о продлении ареста для Солодкина-младшего, заявила, что дела против него и его отца были объединены в одно производство с делами об убийствах вице-мэров Новосибирска И. Белякова и В. Марьясова». (Понятно, откуда в Новосибирске возникали открытые для бандитов вакансии вице-мэров?)

Далее, из материала «Социально опасный вице-мэр» мы узнаем:

«По словам следователя по особо важным делам Романа Цыганкова, деятельность организованного преступного сообщества охватывает 1995–2009 годы, в настоящий момент при расследовании объединено уже более 20 уголовных дел, установлено более 40 потерпевших. Сообщество имело четкую иерархию и было глубоко законспирировано, утверждал Роман Цыганков. В частности, одно из подразделений сообщества выполняло функции технической разведки: с помощью современных технических средств не только прослушивались переговоры потенциальных жертв, но и собиралась информация о деятельности правоохранительных органов, чем и объясняется столь длительное «беспроблемное» существование преступной группы.

Кроме оценок следствия, которые Роман Цыганков назвал «клеветой и оскорблением», в запасе у защиты вице-мэра были и более серьезные аргументы. Так, с личным поручительством о том, что Александр Солодкин не скроется и не будет угрожать свидетелям, в суде выступили депутат Госдумы Николай Харитонов (была зачитана его правительственная телеграмма), а также Герой России и прославленный спортсмен Александр Карелин. Кроме того, о неприменении к вице-мэру строгих мер пресечения лично ходатайствовал перед судом губернатор Новосибирской области Виктор Толоконский: в тексте ходатайства было обещано, что Александр Солодкин будет активно содействовать следствию. Заметим, что в данный момент вице-мэр отказывается давать показания по делу, о чем напомнил суду Роман Цыганков. «Как губернатор мог подписать такое ходатайство, не ознакомившись с материалами дела, неясно», — прокомментировал следователь по особо важным делам». Мог только в одном случае — если Толоконский все подробности уголовных похождений Солодкиных знает лучше следствия, то есть, если он сам организовывал их преступления.