Анатолий Носович - Красный Царицын. Взгляд изнутри [Записки белого разведчика]

Итак, с 20 июля Царицын, а вместе с ним и весь Северный Кавказ перешел в ведение ничем не ограниченного сатрапа Сталина-Джугашвили.

К этому времени и местная контрреволюционная организация, стоящая на платформе Учредительного Собрания значительно окрепла и, получив из Москвы деньги, готовилась к активному выступлению для помощи донским казакам в деле освобождения Царицына.

К большому сожалению, прибывший из Москвы глава этой организации, инженер Алексеев и его два сына, были мало знакомы с настоящей обстановкой, и, благодаря неправильно составленному плану, основанному на привлечении в ряды активно выступающих сербского батальона, быстро оказалась раскрытой. Многие из знающих настроение этих сербских выходцев, предупреждали Алексеева о ненадежности данного элемента.

Но Алексеев не послушался, попался в руки ловкого шпиона, в лице помощника коменданта города, который прикинулся контрреволюционно настроенным, заслужил доверие и выдал всех, а также выдал место, где были спрятаны деньги организации в количестве 9 миллионов.

Резолюция Сталина была короткая: расстрелять. Инженер Алексеев, его два сына, а вместе с ними значительное количество офицеров, которые частью состояли в организации, а частью лишь по подозрению в соучастии в ней, были схвачены чрезвычайкой и немедленно без всякого суда расстреляны.

Незадолго до раскрытия этого заговора Сталин совершенно покончил с военным комиссариатом и штабом округа [11] Военный комиссариат и штаб округа — Северо-Кавказский военный округ был создан декретом СНК от 4 мая 1918 г.; управление округа в мае 1918 г. формировалось в Москве, с 18 июня находилось в Царицыне. Окружным военкомом были К. Я. Зедин (10 мая — 28 июня 1918 г.) и Н. А. Анисимов (28 июня — 19 июля 1918 г.), военным руководителем — А. Е. Снесарев (4 мая — 23 сентября 1918 г.). 19 июля 1918 г. окружной военный комиссариат был заменен Военным Советом округа, в который вошли И. В. Сталин и С. К. Минин, военными руководителями стали А. Н. Ковалевский, а затем К. Е. Ворошилов. . 5 августа по его приказанию все артиллерийское управление с о всеми письмоводителями и самыми мелкими служащими было арестовано и заключено первоначально под стражу при чрезвычайке, а некоторое время спустя было посажено на баржу, которую поместили на середине Волги. В то же самое время по его приказу управление штаба северо-кавказского округа ликвидировалось, а 10 августа все ответственные чины штаба тоже были арестованы и заключены под стражу. Причины ареста были те же: подозрения в контрреволюционной работе. Начался форменный разгром всех учреждений, присланных из центра.

Характерной особенностью этого разгона было отношение Сталина к руководящим телеграммам из центра. Когда Троцкий, обеспокоенный разрушением с таким трудом налаженного им управления округом, прислал телеграмму о необходимости оставить штаб и комиссариат на прежних условиях и дать им возможность работать, то Сталин сделал категорическую и многозначащую надпись на телеграмме:

— Не принимать во внимание.

Так эту телеграмму и не приняли во внимание, а все артиллерийское и часть штабного управления продолжает сидеть на барже в Царицыне.

Открытие заговора инженера Алексеева произошло в ночь с 13 на 14 августа н. ст. В это время казаки подошли к Царицыну почти вплотную. В самом Царицыне господствовало угнетенное настроение.

В среде рабочих особенно лесных пристаней, так называемого «грузолеса», и французского завода господствовало противобольшевистское настроение.

Царицын, казалось, был накануне своего падения.

Но обстановка и стечение случайностей были на стороне большевиков. Отчасти причиной к этому послужило и открытие заговора Алексеева. Прежде всего, это раскрытие в корне пресекло всякую возможность активной помощи казаков, и разбило не только указанную организацию, но и всякие другие попытки к таковым. А главным образом дало Сталину в руки мотив, при помощи которого он сумел уговорить рабочих стать под ружье.

Сталин в своих уговорах рабочих опирался на то, что буржуазия, при помощи вышеуказанных заговоров, вновь хочет взять верх.

Главным образом поднялись рабочие «грузолеса» и выставили значительные силы против казаков.

Кроме того, это раскрытие самым сильным образом отозвалось на местной «буржуазии». Самые видные лица из местного купечества и аристократии тоже попали на баржу в условия, в которых едва ли когда-либо и где-либо содержались самые закоренелые преступники. Между прочим, в число этих заложников были взяты местные купцы братья Репниковы, очень популярные в городе благодаря своему либерализму. Популярность Репниковых была столь велика, что когда разнесся слух, что старший брат Репников умер на барже, то с настроением даже столь подавленного террором города пришлось посчитаться и смягчить положение младшего Репникова.

На случай взятия города казаками баржи с заложниками и арестованным офицерством были приготовлены к взрыву и потоплению.

Настроение в городе было настолько подавленное, что никто не смел говорить о положении вещей. Всюду были сыщики и шпионы, так называемые в совдепии «осведомители». Попасть на баржу стало самым легким делом, но выбраться из нее можно было лишь на дно Волги-матушки. В это же самое время на баржу попал и французский консул г. Шарбо, по обвинению в сношении с контрреволюционерами и содействии им. Американский консул и сербский полковник Христич, член военной миссии, кажется, спаслись от баржи поспешным бегством.

Вот как начал расправляться Сталин с тем элементом, который казался ему подозрительным.

Положение и режим содержания на баржах был ужасный. Каждый буржуй, который мог кормиться из дому, должен был кормить пятерых несостоятельных арестантов, а каждый офицер троих. У многих не оказалось средств на такие расходы: тогда арестованный лишался возможности питаться совершенно и приговаривался к голодной смерти. У катера, который отвозил им пищу, каждый день были душу раздирающие сцены. Приезжающие за пищей глумились, опрокидывали тарелки, выкидывали содержимое, ругали площадной бранью женщин и детей. Но самым ужасным зрелищем было зрелище перевода с баржи заключенного в тюрьму. — Это означало…

Утренний расстрел.

Вот в каких условиях жизни царицынцы ожидали в августе месяце своего освобождения.

Увы, это освобождение не пришло…

Очевидцы, удравшие из самой пасти управления большевиками Царицына, рассказывают, что в ночь с 17 на 18 августа н. ст. паника в среди большевистского управления войсками достигла высшего напряжения. По бывшему штабу округа, ставшему штабом Сталина, Минина и Ворошилова [12] Ворошилов Климент Ефремович_{ 1881–1969) из рабочих, слесарь. В партии с 1903 года. В 1917 году пред. Луганского совета. Делегат 6-го съезда РСДРП(б) и 2-го Всероссийского съезда Советов, член ВЦИК. Один из организаторов ВЧК. С марта 1918 г. участвовал в боях против немцев на Украине. С апреля 1918 г. командующий 5-й социалистической украинской армией, отступал с ней через территорию Дона к Царицыну. В июле-августе 1918 г. командовал группой войск при обороне Царицына. В августе-сентябре член Военного совета СКВО, в сентябре-октябре член РВС Южного фронта, в октябре-декабре 1918 г. командующий 10-й армией. С января 1919 г. нарком внутренних дел Советской Украины. Делегат 8-го съезда РКП(б), примыкал к «военной оппозиции». В июне-июле 1919 г. командующий 14-й армией и внутренним Украинским фронтом, в ноябре 1919 — мае 1921 гг. член РВС 1-й конной армии. В 1921–1924 гг. командующий войсками Северо-Кавказского военного округа. С 1926 по 1960 гг. входил в Политбюро ЦК и Президиум ЦК, с 1925 по 1940 гг. возглавлял военное ведомство Советского Союза, а с 1953 по 1960 гг. был Председателем Президиума Верховного Совета СССР — формальным главой государства. , бегали растерянные «красные», стратеги кто с чем. Никто не знал, что предпринять. Минин был за эвакуацию и сдачу Царицына. Только Сталин еще крепился и надеялся на агитацию в рядах наступающих казаков. Но тем не менее все было погружено на пароходы и в каждый данный момент все те, кто разграбил, разорил и будет продолжать свое злое дело разрушения нашей родины, собирались улизнуть от правосудия.