Коллектив авторов - История гражданской войны в СССР в 5 томах. Т. I. [Без иллюстраций]

Оказалось, что вождю "революционной демократии" Керенскому и комитету союза офицеров "совершенно по дороге". Барановскому не нравилось лишь, что Главный комитет идет напролом в подготовке диктатуры и тем "создает затруднения деятельности Керенского".

Правительство не могло пойти на роспуск союза. Такой акт мог оттолкнуть весь генералитет армии, и без того настроенный недоверчиво к Керенскому. Союз офицеров уцелел. Главари его временно прекратили накопление новых кадров, надеясь скоро заняться широкой политической работой. Опекаемый правительством союз офицеров при Ставке превратился в своеобразный пересыльно-вербовочный пункт контрреволюционных сил. Руководитель союза генерал Алексеев развернул большую работу по собиранию и переброске белогвардейцев в районы Дона и Кубани, в распоряжение казачьего атамана генерала Каледина. Делегаты союза посещали отдельные армии, пользуясь официальными командировками.

Номере нарастания революции деятельность союза становилась активной и открытой. Оправившиеся от недавнего разгрома офицеры кое-где начали выступать с корниловскими требованиями. В ряде армий произошли офицерские съезды. Командиры требовали усиления борьбы с большевиками и прекращения травли офицеров. Насколько осмелели деятели союза, можно видеть по резолюции офицерского съезда 10-й армии: "Так как главным основанием всеобщей разрухи в армии послужило посеянное среди солдат недоверие к офицерам, то Временное правительство должно ясно и определенно, особым актом еще раз заявить о своем доверии к офицерству, честно исполняющему свой долг перед родиной и революцией... Офицерство является не врагом солдата, а другом русской революции. Политическая борьба не должна иметь места в рядах армии, но члены общества свободны, в принадлежности к любой из политических партий... Мы обращаемся к Временному правительству помочь нам проведением в жизнь намеченных выше мероприятий и деятельной борьбой с большевизмом, пользуясь для этого отдельными частями, не потерявшими боеспособности, иначе и этот новый подвиг офицерства не достигнет цели"[667]. В предчувствии решающей схватки офицеры заговорили языком своего недавнего вдохновителя генерала Корнилова.

Особо надо отметить работу союза офицеров в юнкерских училищах и школах прапорщиков. Всего в старой армии насчитывалось 26 юнкерских училищ. Большая часть их была расположена в крупных центрах: в Петрограде - 8, в Киеве - 4, в Москве и Одессе - по 2. Точное количество юнкеров установить трудно - состав их часто менялся. Но в общем один только выпуск старших классов училищ давал более трех тысяч офицеров. Школ прапорщиков насчитывалось 38. Расположены они были в тех же городах, что и юнкерские училища, или около них. Общий выпуск всех школ давал без малого 19 тысяч прапорщиков. Удаленные от революционного влияния солдатской массы, военные училища и школы прапорщиков представляли крайне благоприятную почву для деятельности союза офицеров.

Завербовав в первую очередь командный состав этих училищ и школ, реакция быстро овладела и юнкерской массой. Контрреволюционное настроение в школах было господствующим. Даже эсеро-меньшевики составляли меньшинство, не говоря уже о большевиках, - они были вкраплены единицами. Юнкера не нуждались в сокрытии своих взглядов под маской "социалистических партий". Юнкера выполняли роль лучших ударных отрядов контрреволюции и первыми выступили против диктатуры пролетариата с оружием в руках.

Как ни лихорадочно шло формирование ударных батальонов, несколько десятков надежных отрядов не могло уже задержать стремительного хода революции. Тем более, что революция часто проникала и в отборные белые батальоны. В материалах Ставки сохранились списки частей, подлежавших исключению из состава батальонов смерти, как "опозоривших себя" отказом выступить на фронт или выполнить боевой приказ. Попадаются в списках и ударные части.

Для борьбы с революцией нужны были массовые боевые силы. Реакция пыталась их найти в буржуазных национальных формированиях. Однако великорусская реакция поддерживала далеко не все формирования бывших угнетенных наций, а лишь те, которые непосредственно не угрожали целости колониальной империи. Польша, например, была занята германскими армиями. Формирование польских частей давало в руки российской буржуазии дополнительные средства для борьбы с Германией: эксплуатируя национальный подъем, поляков можно было направить против германских оккупантов. Отсюда - неодинаковое отношение к разным национальным формированиям: украинцам особенно вначале мешали; поляков всячески поддерживали и поощряли. Но в том и в другом случае тщательным подбором командных кадров старались сохранить национальные части в своих руках.

Из польских формирований уже к июлю месяцу на фронте существовали:

1. Польская стрелковая дивизия в составе четырех трех-баталъонных полков.

2. Уланский полк из четырех эскадронов.

3. Польский запасный пехотный полк.

4. Инженерная рота.

Все части входили в состав 7-й армии за исключением запасного полка, расположенного в Белгороде Курской губернии. По плану военного министерства предполагалось деформировать польскую дивизию до нормального типа, создать такую же вторую польскую дивизию, придать обеим дивизиям артиллерию и свести их в Польский корпус. Формирование корпуса проходило со значительными трудностями. Польские пролетарии и. крестьяне оказались захваченными революцией не в меньшей мере, чем русские. Против польской буржуазии, захватившей руководство формированием, выступали революционные элементы. Еще в апреле месяце, в момент, когда польская буржуазия выбросила лозунг "Отдельная польская армия в России", петроградская группа польских интернационалистов заявила, что "отдельная польская армия в России"[668] не может быть лозунгом польских рабочих и солдат.

Польские большевики возглавили борьбу против буржуазных партий, стремясь рассеять националистский угар и вскрыть классовую суть политики руководителей Польского корпуса. Дело дошло до волнений в польском запасном полку, где 27 июля революционная масса выгнала полковника Винницкого, заменив его выборным командиром подпоручиком Яцкевичем. Корнилов приказал немедленно подавить движение, телеграфировав Керенскому:

"Относительно принятия мер прекращения беспорядков польском запасполку, расположенном Белгороде, признаю необходимым поручить это комкору польского генлейт Довбор-Мусницкому, дав его распоряжение военную силу"[669]. Командир корпуса принялся за решительную чистку полка. Более 400 солдат якобы за отказ от службы в Польском корпусе было отправлено на фронт. Большевистски настроенных солдат арестовывали и предавали суду "за нарушение боевых приказов".