Коллектив авторов - История гражданской войны в СССР в 5 томах. Т. I. [Без иллюстраций]

Царские методы расправы вызвали возмущение даже в мелкобуржуазных кругах. Даже Савинков, бывший в то время управляющим военным министерством, запросил Корнилова, удобно ли оставлять Довбор-Мусницкого во главе корпуса. Но решительность Довбор-Мусницкого как раз и служила великолепным аттестатом политической его благонадежности. Корнилов ответил Савинкову: "Польский корпус формируется из добровольцев, поэтому в него могут попасть лишь те офицеры и солдаты, которые согласятся выполнять требования, предъявляемые генералом Довбор-Мусницким. Этого генерала, как человека твердого и отличного боевого начальника, я ставлю высоко и считаю, что он является особенно желательным как командир добровольческого Польского корпуса"[670].

К октябрю месяцу в корпусе насчитывалось около 17 тысяч солдат, из них - 1 200 офицеров и чиновников. В это число не вошел запасный полк, где временами количество солдат доходило до 16 тысяч.

В расчетах контрреволюции Польский корпус занимал почетное место. "Поляки обещали прислать свой корпус. Наверное будет"[671] - так по словам Краснова говорил Керенский, торопя контрреволюционные отряды выступать на охваченный восстанием .революционный Петроград.

Из других национальных частей, которые контрреволюция числила в своем активе, следует назвать "дикую дивизию", переформированную в корпус в момент корниловского восстания. В дивизии, составленной из кавказских горских национальностей, было примерно полторы тысячи бойцов.

Революция почти не коснулась национальных частей, существовавших при царизме. В полках "дикой дивизии" комитетов или совсем не было или они занимались проверкой каптенармусов. Власть командиров держалась на "родовом" праве. В полках царила свирепая дисциплина вплоть до ручной расправы. Группа солдат, бежавших из "дикой дивизии", была опрошена советом и нарисовала такую картину произвола и разноплеменной розни, какую знала только царская армия.

Неудача корниловского восстания открыла доступ революции в кавказские части. Реакция решила направить их в родные места, полагая, что национальная буржуазия сумеет приостановить в частях влияние революции.

Первые украинские - гайдамацкие - формирования начали стихийно образовываться еще в дни Февральской революции. В течение марта и апреля в тылу Юго-западного фронта, а также во всех сколько-нибудь значительных гарнизонах Петрограда, Москвы, Казани и других городов самочинно создавались специальные украинские воинские части с желто-голубыми знаменами и кокардами. В Киеве сформирован был особый украинский имени Богдана Хмельницкого полк, в ряды которого вошло значительное число солдат действующей армии.

Несмотря на то, что первый украинский полк - Богдановский - принял резолюцию доверия Временному правительству, последнее считало необходимым все же положить предел начавшемуся движению. Командующий Юго-западным фронтом генерал Брусилов телеграфно потребовал немедленно приостановить приток в Киев солдат-украинцев с фронта, в случае неповиновения "распустить полк" и прекратить начавшиеся "бесчинства"[672] хотя бы силой оружия.

Однако рост революционного движения в мае-июне заставил Временное правительство сделать ряд уступок украинской буржуазии. Готовя армию к наступлению на Галицийском фронте, правительство Керенского проявило первую попытку использовать украинские формирования в борьбе с революционным движением и большевизмом.

Молебны, крестные ходы украинских воинов по Киеву, значительное влияние на них офицерства, сближение украинцев с донским казачеством и, главное, солидный процент кулаков в первых украинских формированиях - все это позволяло Временному правительству надеяться, что украинские полки окажутся хорошим орудием в руках буржуазии.

Десятого мая украинская делегация от Всероссийского войскового комитета в одном поезде с Керенским направилась на Юго-западный фронт к генералу Брусилову. Как военный министр, так и главнокомандующий Юго-западного фронта отнеслись к вопросу о создании украинских воинских частей вполне доброжелательно. Военный министр утвердил украинский войсковой комитет и разрешил формировать первый украинский казачий имени Богдана Хмельницкого полк. Генерал Брусилов, в свою очередь, пообещал выделить на фронте особых три корпуса для пополнения их исключительно украинцами.

Развернутое наступление русской буржуазии против завоеваний Февральской революции, усиление в центре и на местах великодержавных настроений, в корне враждебных даже самым умеренным национальным требованиям, заставили Временное правительство задержать темпы формирования украинских частей. В новом конфликте между Временным правительством и Центральной радой украинские части становились опасной силой. Поэтому в августе и сентябре 1917 года военное командование, не разрешив новых формирований, попыталось вывести уже созданные украинские части на фронт. Этой мерой правительство рассчитывало обезоружить Центральную раду и обессилить ее сторонников.

Вот почему ни Корнилов, ни Ставка в борьбе с революцией не пользовались украинизированными частями, опираясь всецело на казаков, отчасти на поляков и более всего на ударников и юнкеров.

Только накануне Октябрьской революции смертельная опасность заставила русскую буржуазию искать помощи, правда, без особого успеха у тех самых гайдамацких полков, созданию которых ее правительство только недавно всячески препятствовало.

Огромное значение реакция придавала чехословацким частям. Формировать их из австрийских военнопленных и перебежчиков начало еще царское правительство. Но до революции это дело шло довольно туго. Особое постановление так называемого международного Гаагского трибунала запрещало комплектовать части из военнопленных. Но тот же трибунал запрещал и применение газов, и никто не посчитался с этим постановлением. В данном случае самодержавие боялось, как бы Германия в ответ не создала особой армии из пленных поляков. С другой стороны, англо-французы косо смотрели на формирование чехословацких отрядов. "Союзники", пообещав установить независимую чехословацкую республику, опасались чрезмерного влияния самодержавия на дела нового государства.

После Февральской революции чехословацкие формирования пошли быстрей: антантовские генералы надеялись в чехословацких отрядах найти опору в борьбе против революции.

24 марта 1917 года военный совет утвердил положение о формировании чехословацких отрядов из австрийских военнопленных.

Быстрота организации чехословацких войск шла в прямой зависимости от разложения армии: в апреле создавали только отряды, а в августе уже начали комплектовать целый корпус. Председатель чехословацкого национального совета профессор Массарик обратился в Ставку с предложением ускорить формирование. Массарик просил учредить для этого постоянное представительство совета при Ставке и при высшем командовании чехословацкими формированиями. Национальный совет при активной поддержке соглашателей и при финансовой поддержке Антанты развил большую кампанию по вербовке военнопленных. К 23 августа в корпусе, в первой и второй чехословацких дивизиях, насчитывалось 25 тысяч бойцов, не считая артиллерии. В частях корпуса был введен французский военный устав, а командный состав был приравнен к офицерам русской армии. После ликвидации корниловщины формирование корпуса значительно ускорилось. По плану генерала Корнилова на Петроград и Москву предполагалось двинуть чехословаков вместе с корниловцами. Чехов же предполагали использовать против большевиков и в дни Октябрьской революции. Из письма генерала Алексеева мы узнаем, что 8 ноября - через две недели после октябрьских событий - собирались передвинуть чехословацкие части ближе к Дону для совместного с казаками выступления против большевиков.