Сергей Кара-Мурза - 1917 Февраль ↔ Октябрь. Две революции — два проекта

Придя к власти именно в катастрофических условиях, большевики повели дело исходя из реальности. Обеспечить минимальное снабжение города через рынок при быстрой инфляции, разрухе в промышленности и отсутствии товарных запасов было невозможно. Реально покупать хлеб на свободном рынке рабочие не могли. Были нужны чрезвычайные меры. Эта программа была очень важным этапом в экономической и социальной политике Советского государства. Поскольку она пришлась на этап становления государства, она оказала большое влияние на последующие этапы.

Термин военный коммунизм многих вводит в заблуждение, он не имеет отношения к коммунизму или социализму. Смысл его — существование как в общине воинов , жизнь без производства и без торговли. Главные признаки военного коммунизма — перенос центра тяжести экономической политики с производства на распределение. Это происходит, когда спад производства достигает такого критического уровня, что главным для выживания общества становится распределение того, что имеется в наличии. Поскольку жизненные ресурсы при этом пополняются в малой степени, возникает их резкая нехватка, и при распределении через свободный рынок их цены подскочили бы так высоко, что самые необходимые для жизни продукты стали бы недоступны для большой части населения. Поэтому вводится нерыночное уравнительное распределение.

На нерыночной основе (часто с применением насилия) государство отчуждает продукты, особенно продовольствие. Резко сужается денежное обращение, продукты распределяются по карточкам — по фиксированным низким ценам или бесплатно. Наиболее изученными примерами служит военный коммунизм во время Великой Французской революции, в Германии во время Первой мировой войны, в России в 1918-1921 гг., в Великобритании во время Второй мировой войны. Тот факт, что в обществах с очень разной культурой и разными идеологиями в чрезвычайных обстоятельствах возникает очень сходный уклад с уравнительным распределением, говорит о том, что это — единственный способ пережить трудности с минимальными потерями человеческих жизней.

Анализ института военного коммунизма дал А.А. Богданов («Вопросы социализма», 1918). Он показывает, что военный коммунизм в мирное время представлен в армии, как авторитарной потребительской коммуны. А во время большой войны потребительский коммунизм распространяется из армии на все общество. Богданов произвел структурный анализ явления, взяв как чистый случай Германию. Важный вывод: структура военного коммунизма, возникнув в чрезвычайных условиях, после исчезновения породивших ее условий сама собой не распадается. Выход из военного коммунизма — особая и сложная задача. В России, писал Богданов, решить ее будет особенно непросто, поскольку в системе государства очень большую роль играют Советы солдатских депутатов, проникнутые мышлением военного коммунизма. В этом видели угрозы и царское и Временное правительства, это было одно из препятствий для реализации военного коммунизма.

Богданов показывает, что социализм не входит в число «родителей» военного коммунизма, это — порождение чрезвычайного режима, не имеющего никакой генетической связи с социализмом, но указывает на особую проблему: «Военный коммунизм есть все же коммунизм; и его резкое противоречие с обычными формами индивидуального присвоения создает ту атмосферу миража, в которой смутные прообразы социализма принимаются за его осуществление».

В России в тот момент «максималисты» считали, что военный коммунизм станет трамплином в социализм, но они были меньшинством в среде большевиков и левых эсеров.

Ход событий был таков. Декретом ВЦИК 9 мая 1918 г. была введена продовольственная диктатура. Наркому продовольствия были предоставлены чрезвычайные полномочия. Хлебная монополия была введена еще Временным правительством, но не выполнялась. Советский декрет предусматривал применение вооруженной силы в случае оказания противодействия «отбиранию хлеба». Все организации и учреждения обязаны «безоговорочно и немедленно» исполнять все распоряжения наркома по вопросам продовольствия. Крестьянам устанавливались нормы душевого потребления: 12 пудов зерна, 1 пуд крупы на год и т.д. Сверх этого весь хлеб считался излишками и подлежал отчуждению.

Наркомпрод посылал в хлебные районы рабочие продотряды. Половина добытого ими зерна поступала предприятию, сформировавшему отряд, половина передавалась Наркомпроду. 174Эти отряды составили затем единую Продармию, которая к декабрю 1918 г. насчитывала 41 тыс. человек. Продармия была включена в состав войск внутренней охраны Республики (ВОХР). Был также издан декрет, по которому в хлебных районах 85% стоимости товаров, отпущенных кооперативам, крестьяне должны были оплачивать не деньгами, а натурой.

В июне 1918 г. были созданы комитеты бедноты (комбеды), которые, предполагалось, будут помогать продотрядам. О комбедах много писали в художественной литературе, но эта структура была неэффективной: бедноты уже оказалось гораздо меньше, чем думали, а эта новая активная группа входила в конфликты с Советами и вызывала недовольство у середняков. 2 декабря 1918 г. комбеды были распущены.

11 января 1919 г. СНК принимает декрет о продовольственной разверстке , согласно которому все количество хлеба и фуража, необходимого для удовлетворения государственных потребностей, разверстывалось между производящими хлеб губерниями и дальше — между уездами, волостями, деревнями и дворами (использовался принцип круговой поруки). Эти чрезвычайные меры дали определенные результаты. Угроза голодной смерти (но не угроза голода) в городах и в армии была устранена.

За счет прямого внерыночного распределения городское население получало от 20 до 50% потребляемого продовольствия. Остальное давал черный рынок («мешочничество»), на который власти смотрели сквозь пальцы. Рабочим было разрешено привозить в город продукты питания в количестве до полутора пудов (они стали называться «полуторапудовики»). Эта временная мера продлевалась, а потом негласно была узаконена.

Очень большое значение имел и тот факт, что Советское правительство сумело наладить сотрудничество с имевшейся в России огромной сетью потребительской кооперации и через нее организовать прямой товарообмен. Э. Карр пишет: «Результаты, достигнутые Советским правительством в его системе распределения в период военного коммунизма, объясняются почти полностью его успехом в превращении кооперативного движения в основной инструмент этой политики. Под влиянием гражданской войны ускорился процесс привязки кооперативов к советской административной машине и использования их для ликвидации недостатков этой системы».