Михаил Артамонов - История хазар

Как видно из изложенного, наибольшей неопределенностью отличались восточные границы Хазарского царства, что, вероятно, находится в связи со степным и даже пустынным характером областей, расположенных в этом направлении. Гиркания или что вероятнее, гургандж (Джурджания), до которой по письму Иосифа простирались хазарские владения, действительно была первым государством, на которое притязания хазар не могли распространяться. Кочевавшие между ней и Хазарией гузы не имели прочного государственного устройства и, по крайней мере, часть их временами находилась в подчинении у хазар. Арабские географы (Кудама) считали страну между собственно Хазарией и Джурджанией хазарской. Согласно Масуди, Мангышлак принадлежал хазарам.

Б. А. Рыбаков, больше всего озабоченный тем, чтобы представить Хазарию незначительным ханством, все благосостояние которого зависело от выгодного географического положения на торговых путях, особенно возмущен теми размерами хазарских владений, которые очерчены в письме царя Иосифа, и считает их совершенно невероятными3. Однако вышеизложенные данные из истории хазар со всей убедительностью свидетельствуют, что в VII-IX вв. Хазарский каганат был действительно огромной империей, обнимавшей почти всю южную половину Восточной Европы. Ко времени царя Иосифа размеры этой державы сильно сократились: на востоке к самой Волге подступили владения гузов, на севере волжско-камские болгары только формально значились под властью хазар, из славянских племен данниками хазар оставались одни вятичи; все другие подвластные им ранее славянские племена вошли в состав Русского государства. Причерноморские степи, во время пребывания там мадьяр еще признававшие, если не власть, то авторитет хазарского государя, с появлением печенегов превратились во враждебную периферию. Крым почти полностью вышел из-под власти хазар и даже кубанские (черные) болгары заняли полунезависимое от них положение. На Северном Кавказе вполне самостоятельными стали аланы и только близко родственное хазарам население предгорного Северного Дагестана, по-видимому, оставалось в составе их государства. Таким образом, сообщение Иосифа о размерах Хазарского каганата отражает не столько действительное его состояние в середине X в., сколько притязания хазар, основанные на прошлом величии их империи. Хазарский царь еще считал себя владыкой огромной территории, на которую простиралась власть его предков, хотя фактически в подчинении у Иосифа оставалась лишь ее незначительная часть.

Кроме общего очерка хазарских владений, Иосиф сообщает размеры страны, в которой живет он сам. На восток она простиралась на 20 фарсахов догирканского (Каспийского) моря, на юг на 30 фарсахов до реки Уг-ру, на запад на 30 (в краткой редакции - 40) фарсахов до реки по имени Бузан и на север на 20 (в краткой редакции - 30) фарсахов пути до той же реки Бузан и до «склона нашей реки к морю гирканскому»4. Общая протяженность этой страны с востока на запад и с юга на север, таким образом, исчислялась в 50 или 60 фарсахов.

Б. А. Рыбаков, правильно полагая, что в данном случае имеются в виду размеры собственно Хазарии, т. е. страны, заселенной самими хазарами, предпринял попытку перенести указания о ней Иосифа на современную карту. Однако при- этом он сделал ряд совершенно произвольных допущений и произвел отсчет расстояний не от столицы Хазарии Итиля, а от искусственно найденной точки к югу от Сарпинских озер5. В подкрепление своей конструкции Б. А. Рыбаков привлек карту Идриси, составленную в 1154г., т. е. 200 лет спустя после письма Иосифа. Созданная на основе Птолемея по литературным данным, в которых автор карты не сумел разобраться, она ничего к ним не добавляет и ничего не уточняет, а наоборот, в отношении к Хазарии приводит к путанице, жертвой которой и стал доверившийся ей Б. А. Рыбаков 6. По карте Идриси Семендер лежит южнее Беленджера. Б. А. Рыбаков нисколько не сомневается в том, что так и было в действительности7. А между тем, во всех довольно многочисленных походах арабов против хазар из Дербента на их пути оказывался сначала Беленджер, а потом Семендер. Следовательно, взаимное положение этих городов у Идриси перепутано. Далее, на карте Идриси показаны отдельно от Итиля и на довольно значительном от него расстоянии два города: Бейда и Хамлидж. Первый из них Б. А Рыбаков отожествляет со своим предполагаемым центром Хазарии южнее Сарпинских озер, откуда якобы Иосиф и вел отсчет расстояний до границ своей страны. На самом деле этих городов как особых, отличных от Итиля, в Хазарии не было. Ал-Бейда называлась столица хазар на Волге, позже ставшая известной по имени реки, на которой она находилась, - Итиль; Хамли-джем, как мы увидим, именовалась часть этой же столицы.

Страну, о которой идет речь, Иосиф представлял в виде окружности с диаметром в 50 или 60 фарсахов. Размеры ее в направлении четырех стран света он, однако, указывает не из геометрического ее центра по радиусам, а из точки, смещенной к северо-востоку от него. Совершенно очевидно, что это не произвольная точка, а тот административный центр Хазарии, в котором находился царь Иосиф, т. е. столица Хазарии - Итиль. Хотя точное положение этого города остается неизвестным, его надо искать на нижней Волге. Страна, административным, а негеографическим центром которой был Итиль, охватывала, по Б. А. Рыбакову, треугольник между Волгой и Доном с основанием по линии Манычей на юге. Однако такие границы получены им искусственным путем и не соответствуют бесспорным данным, согласно которым собственно Хазария простиралась значительно дальше на юг, и, если принять во внимание свидетельство Иосифа, обнимала не только всю волжскую дельту, но и значительную территорию к востоку от нижней Волги.

Б. А. Рыбаков глубоко ошибается, принимая фарсах за линейную меру длины, подобную миле, версте или километру. На самом деле фарсах в разных условиях имел различную протяженность и точно так же, как вполне реальное понятие «день пути» не имел и не мог иметь постоянно и повсеместно один и тот же линейный эквивалент. В одних условиях «день пути» равнялся 20, а в других 50 и больше километрам. Точно так же и протяженность фарсаха была различной в зависимости от условий передвижения: в горной, пересеченной местности одна, а на ровной степи – другая 8. Это была не мера длины в нашем смысле слова, а мера усилий, затрачиваемых на преодоление пространства, стоящая ближе к исчислению времени, чем линейного расстояния. Поэтому совершенно безнадежно определение хазарского фарсаха путем сопоставления с длиной арабского фарсаха, которая также колебалась от 6 до 9 и больше километров9. Ввиду этого при определении размеров Хазарии Иосифа надо идти не тем путем, которым пользуется Б. А. Рыбаков, не прикидывая на карте расстояния в фарсахах, произвольно приравненных к тем или иным мерам длины, да еще от искусственно подогнанного центра, а принимая за основу те реальные признаки, которые известны для ее границ.