Александр Ачлей - Битва глобальных проектов Часть 3

О праве Ивана Грозного на царствование свидетельствуют следующие факты.

В 1467 году умирает первая жена Ивана III тверская княжна Мария Борисовна. Через два года римская курия, все еще мечтающая о подчинении православия и ратификации со стороны Москвы Флорентийской унии, начинает хлопотать о помолвке находящейся на попечении папского двора Софьи, племянницы последнего византийского императора, с московским государем. При этом невесту представляли как православную христианку, хотя, находясь в Риме, она приняла католичество. С помощью этого «засланного казачка» Ватикан надеялся прибрать со временем к рукам самую перспективную епархию в мире. Непосредственным организатором всего действа выступил известный богослов и ученый, один из идейных сторонников объединения католической и православной церквей под римским началом Виссарион Никейский. Впоследствии он получил за это титул кардинала.

Итак, первый шаг сделал Рим. Согласно русским летописям, Виссарион Никейский направил ко двору Ивана III своего посланника, некоего Юрия–грека, который и поведал потомку Рюрика о прелестях невесты. Ивану на момент сватовства было 29 лет, Софье — 14. Вполне подходящий возраст для вступления в брак. По тем временам, во всяком случае. Как мы помним, и Джульетте из знаменитой трагедии Шекспира было столько же. Что касается Великого князя Московского, то в этой игре с Ватиканом он проявил себя не по годам мудрым и дальновидным. В итоге Иван III одержал явную победу, взяв фактически за просто так козырного туза, который дал «Русскому проекту» возможность заказывать игру на европейском политическом поле.

Правда, не сразу ответил князь согласием на заманчивое предложение папского легата. Думал. Взвешивал. Советовался с духовенством и боярами ближнего круга. С матерью, Марией Ярославной, истинно православной женщиной, дочерью князя Серпуховского, Боровского и Малоярославского Ярослава Владимировича: мудрая и стойкая в своей вере, она не раз помогала сыну добрым напутствием. И, взвесив все «за» и «против», согласился.

С деликатной миссией в Рим был направлен советник князя Джан Баттиста делла Вольпе, искатель приключений из города Винченцы, который за несколько лет до этого совершил путешествие из Италии в Орду, после чего осел в Москве, принял православие, а с ним и новое им — Иван Фрязин. Именно этот «джентльмен» [19]замещал Ивана III на церемонии бракосочетания в соборе Святого Петра в Риме (высочайшее доверие), и он же сопровождал молодую княжну в ее длительном и опасном вояже из папской столицы в Москву.

После пяти месяцев мытарств по дорогам Европы, перехода через Балтику (дорога через Польшу была закрыта из–за враждебных отношений между Москвой и Краковом) и земли эстов Софья со своей свитой и знаменитой библиотекой прибыла в стольный град Великого княжества Московского. Произошло это 12 ноября 1472 года. Кстати, как только Софья пересекла границу государства Московского, она вновь приняла веру отцов, чем и перечеркнула надежды и ожидания ее католических покровителей на унию. Расчет же Ивана III оказался абсолютно правильным. Он получил доступ к цезарскому достоинству без каких–либо уступок Ватикану. Путь к величию «Русского проекта» был открыт. После этого брака потомки Рюриковичей могли претендовать на титул выше княжеского, то есть на царский. И поэтому венчание на царство Ивана Г розного, внука Софьи Палеолог, никаких особых протестов со стороны правителей Запада не вызвало. Но…

Другое дело — Восток. В конце XIV века золотоордынский хан Тохтамыш потерпел сокрушительное поражение от Тимура, и Золотая Орда стала расползаться на отдельные улусы. Уже к середине XV века на ее обширных землях образовался ряд независимых государств: Крымское, Казанское, Сибирское, Астраханское ханства и Ногайская Орда. Постепенно все эти новообразования попали в зависимость от набирающего силу Московского княжества, которое включало их одно за другим в свои владения. С исторической точки зрения, этот процесс шел довольно быстро, что весьма удивительно, так как присоединяемые к Руси земли были населены народами достаточно воинственными и гордыми и к тому же иного вероисповедания.

Для примера: попытки России присоединить Северный Кавказ в начале XIX века вылились в кровопролитнейшую войну, которая длилась около полувека и отголоски которой слышны до сих пор. А ведь Россия XIX столетия была намного мощнее Московского княжества времен Ивана III и Ивана Грозного, не говоря уж о том, что татаро–монгольские государства того периода были во много раз сильнее, многочисленнее и организованнее дагестанских, чеченских и абхазо–адыгских племен.

Ответ на вопрос, почему это все–таки произошло, помогает раскрыть еще одну загадку русской истории периода царствования Ивана IV: как и почему на русский престол был возведен Симеон Бекбулатович — касимовский хан, «Великий князь всея Руси», номинальный правитель Русского государства? Все предлагаемые на сегодняшний день версии этого события малоубедительны, так как лишены элементарной логики. Ну, действительно, зачем сажать на престол татарского «царевича»? С тем, чтобы развязать себе руки для последующих репрессий и закрепить собственную абсолютную власть? Так эта власть уже у тебя в руках! Да и выкованный в междоусобных войнах и закаленный в ордынских набегах железный принцип единоначалия не подвергался уже никакому сомнению ни одним из сословий. Более того, он продолжает оставаться нашим родимым пятном и сегодня, не позволяя нам установить элементарные нормы демократии, принятые во всем цивилизованном мире. Так что эта версия отпадает. Тогда в чем же дело?

По исконному монгольскому праву, ставшему в силу завоеваний Чингисхана международным, только представитель этого рода мог быть ханом, то есть царем. Все остальные родовитые мурзы, такие, например, как Мамай и Тимур, могли называть себя как угодно, но только не ханами («царями»), Тимур до конца жизни оставался эмиром, хотя властвовал над всеми.

Стремительный распад Золотой Орды, впрочем, как и исчезновение других государств, основанных на обломках монгольской империи сыновьями и внуками Сотрясателя Вселенной, был вызван прежде всего притязанием на власть огромного числа мужчин, рожденных от многочисленных жен и наложниц любвеобильных Чингисидов (на сегодняшний день таковых несколько миллионов). А поскольку в Орде не было жесткого и строгого права наследования, каждый из них мог претендовать на верховную власть. В подобных условиях начинает действовать только один аргумент установления своей правоты — это военная сила. Но иногда и этого бывает недостаточно. И тогда враждующие стороны прибегают к помощи посредника, способного либо примирить стороны, либо дать им передышку, предоставить убежище, поддержать морально. В конце XV века эту задачу взял на себя Иван III, чья личность очень недооценена отечественной историей. А ведь именно он своими мудрыми и дальновидными действиями обеспечил признание исключительности московских правителей не только Западом, но и Востоком. И сделано это было очень тонко, с учетом восточной ментальности, традиций и обычаев ближайших соседей.