Александр Ачлей - Битва гловальных проектов Часть 2

Первый считается основателем даосизма, а второй — конфуцианства. Первый раскрыл перед китайцами тайны мироздания, а второй научил их, как сохранить достигнутое и добиться процветания в будущем. Первый дал народу и его правителям знания о Духе, а второй закрепил в устоях сознания китайцев нормы морали. Сплав этих двух учений, впитавший впоследствии буддистскую этику, и стал духовнонравственной основой китайского общества, обеспечившей его самобытность и единство на протяжении тысячелетий.

Некоторые историки считают, что Лао—Цзы был старшим современником Конфуция (551–479 годы до н. э.).

По мнению Сыма Цяня, они даже встречались и вели философские беседы:

«…Когда Конфуций находился в Сиу, то он посетил Лао—Цзы, чтобы услышать мнение его относительно обрядов.

— Обрати внимание на то, — сказал Лао—Цзы Конфуцию, — что люди, которые учили народ, умерли, и кости их уже давно истлели, но слова их доселе существуют. Когда мудрецу благоприятствуют обстоятельства, он будет разъезжать на колесницах; когда же нет — он будет носить на голове тяжесть, держась руками за края ее. Я слышал, что опытный купец скрывает свой товар, как будто ничего не имеет. Точно так же, когда мудрец имеет

высокую нравственность, то наружность его этого не выражает. Ты брось свою гордость, вместе со всякого рода страстями; оставь свою любовь к прекрасному, вместе с наклонностью к чувственности, потому что они бесполезны для тебя. Вот что я говорю тебе, и больше ничего не скажу.

Удалившись от нашего мудреца, Конфуций сказал своим ученикам:

—Я знаю, что птицы умеют летать, — рыбы умеют плавать в воде и животные умеют бегать. Также знаю, что бегущих можно остановить тенетами, плавающих — сетями, а летающих — силками. Но что касается дракона, то я не знаю ничего. Он несется по облакам и поднимается на небо. Я сегодня видел Лао—Цзы. Не дракон ли он?..»

На смену блистательной эпохе развития китайской культуры пришел кровавый период истории, когда страна, раздираемая братоубийственными войнами, шла к своему объединению. В соответствии с китайской традицией и эту эпоху впоследствии опоэтизировали, присвоив ей звучное имя Чжаньго(« Сражающиеся царства»). Завершилась она в 221 году до н. э., после того как правитель царства Цинь Чжэн–ван, усмирив хаос семи сражающихся царств, объединил Китай под своей властью и взял себе тронное имя Цинь Шихуанди, став первым императором единой державы. При Цинь Шихуанди (родился в 259 году, правитель царства Цинь с 246–го, император Китая с 221–го, умер в 210 году до н. э.) были унифицированы письменность и денежная единица, система мер и весов, стандартизировано делопроизводство.

Фундаментом его успеха стали административная и военная реформы, проведенные в царстве Цинь за 100 лет до рождения самого Цинь Шихуана, а также блестящие победы великого полководца древности, главкома циньской армии Бай Ци(умер в 257 году до н. э.). В 260 году до н. э. в сражении у Чанпина тот одержал победу над армией царства Чжао и захватил в плен 400 тысяч чжаоских солдат, которых, опасаясь возможного бунта, якобы приказал заживо закопать в землю. Эта не слишком достоверная история, служит прекрасной иллюстрацией того, как происходило объединение страны. Кстати, циньские власти своеобразно отблагодарили своего верного слугу: в 257 году до н. э. Бай Ци по ложному обвинению был приговорен к смерти, после чего покончил жизнь самоубийством.

Сам Цинь Шихуанди тоже не отличался мягкостью характера, его дела свидетельствуют о крайней жестокости и коварстве, что впрочем, роднит его со многими историческими персонажами, сумевшими создать великие империи. Обуреваемый манией величия, он превратил страну в грандиозную строительную площадку. О масштабах строительства свидетельствуют как сохранившаяся до наших дней Великая Китайская стена, первый камень в ее основание был заложен в 215 году до н. э., так и поражающая воображение огромная терракотовая армия, раскопки которой все никак не завершатся.

Воплощая в жизнь идеи абсолютной тиранической власти, разработанные придворным советником Ли Сы, Цинь Шихуанди сосредоточил в своих руках все рычаги законодательной, исполнительной и судебной власти. Отменив уложения всех предшествующих царств, он ввел новые порядки казарменно–армейского образца — малейшая провинность, как представителя элиты, так и простолюдина, влекла за собой суровое наказание. Используя механизм массовых репрессий, циньское правительство сгоняло на «стройки века» миллионы людей, обрекая их на рабское существование. Пытавшаяся противостоять административному беспределу интеллигенция была до смерти запугана показательными актами демонстрации силы. В 213 году были сожжены многие философские трактаты, а годом позже — 460 конфуцианских ученых, обвиненных в подстрекательстве населения к выступлению против императорской власти, заживо закопали в землю.

Режим террора и вертикаль власти поначалу способствовали быстрому экономическому росту, возрастанию военной мощи, развитию инфраструктуры. Однако к концу правления кровавого диктатора страну сотрясали смуты и восстания, что сразу же после его смерти привело к крушению династии Цинь.

В этой связи трудно удержаться от одного замечания: приходится только сожалеть о том, что ни Иван Грозный, ни Иосиф Сталин не были знакомы с китайской историей. Будь они в курсе, вряд ли стали бы с таким энтузиазмом насаждать свой стиль правления в стране, которая как после гибели одного, так и после смерти другого рухнула в хаос смутных времен, перечеркнув все, в том числе и положительное, что им удалось сделать. Это лишний раз подтверждает тезис о невозможности создания устойчивых систем государственности на беззаконии, страхе, репрессиях и жесткости.

Китай, около 300 года до н. э.

После смерти Цинь Шихуанди его младший сын Эр Шихуанди не смог противостоять интригам придворных и заговорам бюрократии, что ослабило центральную власть, на которой все и держалось. По стране волной прокатились восстания, приведшие к гибели самого Эр Шихуанди и всей династии Цинь. У восставших же появился новый харизматический лидер Лю Бан, который и стал основателем очередной династии Хань.

Выходец из деревенской семьи, Лю Бан/ Гао–цзу(родился в 256 году, император с 202–го, умер в 195 году до н. э.) с детства усвоил, как важны главные конфуцианские добродетели — справедливость и великодушие. Крестьянская смекалка, природная храбрость, незаурядный ум и сумасшедшее везение довершают картину чудесного вознесения простолюдина на высшую ступень государственной власти. Примкнув к антиправительственным силам с относительно небольшим отрядом, он очень быстро завоевал авторитет среди своих соратников и возглавил оппозицию.