Николай Платошкин - Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.

Именно после встречи в Дрездене Кольдер и Биляк стали выражать открытые сомнения в правильности линии на «безграничную демократизацию». На пленуме ЦК КПСС в апреле 1968 года Брежнев отмечал: «В доверительных беседах с советским послом товарищи Кольдер, Биляк и другие говорили, что Дрезден является для них большим уроком, что советские товарищи были абсолютно правы, когда предупреждали об угрозе контрреволюции». Кольдер вспоминал: «Для меня Дрезденская встреча явилась большой школой. У меня открылись глаза… я понял, какие опасные препятствия стоят на нашем пути» [536].

Явно стал колебаться и Черник (впрочем, для него это было естественное состояние), немного притих и как будто задумался Смрковский. Дубчек же извлек совсем другие выводы: именно после Дрездена в конце марта – начале апреля были сменены почти весь Президиум ЦК и все правительство.

На встрече в Дрездене Дубчек уже сильно не понравился Брежневу тем, что юлил, уходил от прямых ответов и вообще избегал конкретики.

Характерно, что Дубчек предложил членам чехословацкой делегации не информировать партийные организации КПЧ об итогах дрезденского совещания. Мол, все ясно, исправим ошибки, и тогда уже можно что-нибудь и сказать. Члены президиума с ним согласились – видимо, публиковать критику в свой адрес «реформаторы» не очень хотели. А когда сразу после Дрездена сменили фактически весь Президиум ЦК, то ни о чем не проинформировали и новых его членов.

ЦРУ следующим образом оценивало итоги саммита стран ОВД в Дрездене: «Если новое руководство в Праге будет действовать осторожно и шаг за шагом, оно добьется хорошего прогресса… С учетом ее (Чехословакии) политической и экономической важности для СССР и советского блока, ЧССР не может начать осуществлять антисоциалистическую или антисоветскую политику. СССР этого не позволит… но нет антисоциалистического или антисоветского движения, которое было бы вовлечено в новую политическую эволюцию ЧССР… а есть всего лишь сильное движение за либерализацию и демократизацию системы» [537].

ЦРУ приходило к выводу, что СССР не считает Дубчека антисоветским политиком. Это было абсолютной правдой, но уже в апреле 1968 года в Москве стали сомневаться, руководит ли реально Дубчек всеми процессами, которые он сам запустил.

По сути, ЦРУ становилось на точку зрения таких пражских «центристов», как Млынарж, считая, что только постепенные реформы в рамках социалистического выбора и при крепком союзе с СССР в Варшавском договоре могут привести к успеху. К сожалению, этого не понимали «радикалы» в чехословацком руководстве вроде Цисаржа и Кригеля. Дубчек это понимал, но уже ничего не мог сделать (или не хотел – здесь ни ЦРУ, ни КГБ не могли прийти к единой точке зрения): примерно с апреля 1968 года его авторитет существовал уже только на бумаге и в его собственном воображении.

В СССР решили, что после Дрездена, как Дубчек и обещал, Президиум ЦК КПЧ возьмет СМИ под контроль и все успокоится. Но еще до совещания в ГДР 23 марта 1968 года Политбюро приняло решение отослать в ЦК компартий союзных республик, крайкомам и обкомам КПСС секретную информацию «О событиях в Чехословакии». В документе говорилось: его создание вызвано тем, что «в последнее время события, происходящие в Чехословакии, привлекают все большее внимание партийных работников, коммунистов и советской общественности» [538].

В целом усилия Дубчека по устранению Новотного с поста первого секретаря ЦК КПЧ в документе оценивались положительно, так как «т. Новотный не видел истинного положения, которое создалось в ЦК КПЧ и не сумел дать ему правильной оценки». «Однако в последнее время события развиваются в отрицательном направлении. В Чехословакии ширятся выступления безответственных элементов, требующих создать „официальную оппозицию“, проявлять „терпимость“ к различным антисоциалистическим взглядам и теориям… В стране идет безответственное все обостряющееся обсуждение пригодности или непригодности значительной части руководящих деятелей партии и государства (президент республики, председатель правительства, министр иностранных дел, национальной обороны и др.)… Следует отметить, что безответственные выступления в прессе, по радио и телевидению под лозунгом „полной свободы“ выражения мнений, дезориентирующие массы, сбивающие их с правильного пути, не получают отпора со стороны руководства КПЧ…

Происходящие события в Чехословакии стремятся использовать империалистические круги для дискредитации политики КПЧ и всех достижений социализма в ЧССР, для расшатывания союза Чехословакии с СССР и другими братскими социалистическими странами…

Центральный Комитет КПСС внимательно следит за ходом событий в Чехословакии, поддерживает постоянные контакты с руководством КПЧ, а также с руководителями других братских партий социалистических стран Европы… принимал и принимает все зависящие от него меры, чтобы оказать поддержку чехословацким товарищам в этой сложной обстановке».

Между тем после основательной «чистки» Президиума ЦК КПЧ и правительства в конце марта – начале апреля Дубчек решил укрепить свои позиции принятием программного документа партии, в котором закреплялся бы новый курс КПЧ. Так 5 апреля 1968 года появилась Программа действий КПЧ, рассчитанная на период до следующего съезда партии – то есть до 1970 года.

Формально написать программу как можно быстрее поручили комиссии президиума во главе с Кольдером. Но, как вспоминал Млынарж (автор одного из разделов программы), документ составляли сотрудники ЦК и журналисты, а Кольдер лишь попросил, чтобы в нем было не больше 10 страниц.

Однако программа получилась объемной и состояла их пяти частей:

– «Путь Чехословакии к социализму» (здесь излагалась версия послевоенной истории страны);

– «За развитие политической демократии, за новую систему политического руководства общества» (этот раздел писал Млынарж);

– «Народное хозяйство и жизненный уровень»;

– «Развитие науки, образования и культуры»;

– «Международное положение и внешняя политика ЧССР».

Программа получилась довольно противоречивой, и при желании в ней могли найти приемлемые для себя положения и «консерваторы», и «центристы», и «либералы».

В историческом разделе признавались героические усилия Советской армии в освобождении Чехословакии от нацистов [539]. Подчеркивалось, что Чехословакия была первой в мире промышленно развитой страной, строившей социализм. Путь страны после февраля 1948 года характеризовался как «сложный», при этом правильно указывалось на тяжелую международную обстановку холодной войны. Критиковались догматизм и централистско-административные методы. «Во внутренней жизни республики появились сектантство, подавление демократических прав и свобод людей, нарушение законности, элементы произвола и злоупотребления властью, что вело к подавлению инициативы людей. Все это постигло очень многих граждан, коммунистов и некоммунистов».