Николай Платошкин - Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1938–1968 гг. Часть 2. Осень чехословацкого социализма. 1948–1968 гг.

По иронии судьбы, сторонник укрепления связей ЧССР с Западом Шпачек по дороге из Брно в Прагу едва не погиб от рук американцев. В его «татру» врезался «фольксваген» американского туриста, совершавший обгон по встречной полосе. Машина Шпачека была полностью разбита, и он сам не погиб только благодаря мастерству своего шофера, отделавшись сотрясением мозга средней тяжести.

Не столь радикальными, как в Праге или Брно, были настроения на областной конференции Среднечешской области (она тоже проходила в Праге). Там многие делегаты требовали прекратить, наконец, бесконечные дискуссии и восстановить идейное единство КПЧ. Самые мощные аплодисменты сорвал один делегат (его имя почему-то «Руде Право» не указала, хотя от ЦК на конференции был главный редактор этой газеты Швестка). Этот делегат сказал, что отчего-то в 1945 году никому не мешало присутствие советских войск в Чехословакии, а сегодня СМИ просто исходят комментариями по поводу скорейшего вывода войск, участвовавших в «Шумаве» [705].

Но и на той конференции критиковали словаков и предложили созвать конференцию или съезд чешских коммунистов. Ян Пиллер – член высшего партийного руководства КПЧ – поддержал идею проведения референдума по вопросу о федеративном устройстве. Причем на это Президиум ЦК КПЧ никаких полномочий ему не давал. Было ясно, что в Словакии никто с идеей референдума не согласится просто потому, что численный перевес чехов над словаками в стране предрешил бы исход референдума.

На конференции словацких коммунистов в Кошице делегат от Восточнословацких металлургических заводов критиковал профсоюзы за предъявление нереальных требований о повышении зарплаты.

Между тем, пражская конференция пыталась задавать тон и при выборах делегатов на съезд КПЧ.

Формально на пражской чрезвычайной конференции предстояло избрать делегатов на съезд, однако неожиданно она провозгласила себя постоянно действующей до съезда. На ней официально огласили абсолютно незаконный «черный список» (его прямо так и называли) из 50 человек, которых как «догматиков» и «консерваторов» нельзя было избирать в состав ЦК на съезде. Список решили разослать всем партийным организациям. Видимо, на этих членов собственной партии «национальное примирение» Шимона не распространялось.

В «черный список» попали члены президиума и секретариата ЦК КПЧ Биляк, Кольдер, Индра, Ленарт, Швестка (главный редактор «Руде Право»). Причем атмосфере на конференции мог бы позавидовать и сенатор Маккарти.

Попасть в «черный список» было легко.

На конференции было много журналистов, и люди боялись «выступать неправильно», чтобы их на следующий же день морально не уничтожили газеты. Популярный «либеральный» журналист Румл, автор термина «социализм с человеческим лицом», обвинил Индру в том, что в начале 50-х годов он был членом так называемой пятерки, утверждавшей политические внесудебные приговоры. Эта откровенная ложь возмутила Млынаржа, и он, взяв слово, спокойно возразил, что когда Индра работал в партийном аппарате, «пятерок» уже не было. Тогда Румл открыто пригрозил Млынаржу, что с такими взглядами он может и не попасть на съезде в новый состав ЦК.

Возмущение некоторых делегатов таким огульным зачислением людей в «консерваторы» без должной проверки игнорировались.

Поразительно, что незаконный не только с точки зрения устава КПЧ, но и обычной морали «черный список» полностью одобрил на конференции член президиума ЦК Смрковский: «…я рекомендовал бы вручить этот список делегатам, избранным на съезд, и обязать голосовать против, выступать против, если возникнет вопрос о ком-либо из них» [706].

Причем, чтобы занесенные в «черный список» люди не могли изложить свою точку зрения, их рекомендовали даже не избирать делегатами на конференции, где выдвигали делегатов на съезд. Так и происходило.

Конференция рекомендовала в новый состав ЦК 70 человек, среди которых было только семь рабочих. При этом рабочие как в партии в целом, так и в пражской организации, составляли большинство. Член пражского горкома КПЧ Ковала саркастично посоветовал: «Товарищи, вычеркивайте монтеров, рабочих, женщин, не предлагайте молодежь… и у нас будет идеальный Центральный Комитет…» [707]. На самой конференции 60 % делегатов почему-то были журналистами, преподавателями вузов и деятелями культуры, в то время как рабочих представляли менее 10 % делегатов.

При выборах делегатов на съезд не обошлось без неприятных для «реформаторов» неожиданностей. На среднечешской областной конференции из 538 голосов делегатов против министра сельского хозяйства Борувки было подано 224, против Гольдштюкера – 128, против Смрковского – 124. Досталось и словакам Биляку и Гусаку, против которых подали соответственно 178 и 140 голосов.

На конференции западночешской областной организации КПЧ в Пльзени из списков кандидатов на съезд вычеркнули Индру и Черника, якобы потому что они баллотировались и от других областных организаций.

На североморавской конференции единственным из всех кандидатов на съезд провалили члена Президиума ЦК КПЧ Кольдера – за него проголосовали 240 делегатов, против – 337. Зато «реформатор» Черник получил 549 голосов «за» и только 28 – «против».

Провозгласила себя в нарушение устава КПЧ «постоянно действующей» конференция пражской организации для того, чтобы оперативно вносить в «черный список» новых «догматиков», если они осмелятся поддерживать позицию других социалистических стран.

Для областных конференций был характерен еще и такой момент: многие их делегаты требовали снизить членские взносы. Это лучше всего характеризовало распространившуюся среди членов партии апатию.

Всего областные конференции КПЧ избрали 1274 делегата на чрезвычайный съезд. Из них было только 80 женщин (5 %) – уровень небывало низкий для чехословацкой компартии. Самой сильной социальной группой среди делегатов были отнюдь не рабочие (17,8 %, то есть в процентном соотношении в два раза меньше, чем в самой партии), а инженерно-технические работники и экономисты – 25,9 %. Среди делегатов было только 7 % членов сельхозкооперативов, зато 14,3 % освобожденных партийных работников, 5,2 % работников национальных комитетов (то есть местных органов власти), 1,6 % научных работников, 1,9 % деятелей культуры и искусства, 1,5 % сотрудников высших органов власти и управления, 3 % врачей, 6 % учителей и преподавателей вузов, 6,35 % военнослужащих и 1,8 % пенсионеров [708].

В члены ЦК и контрольно-ревизионной комиссии (эти органы предстояло избрать на съезде) областные партконференции рекомендовали 907 человек, в том числе 682 – в Чехии и 225 – в Словакии. Среди них была только 41 женщина.