Александр Зимин - Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV — первой трети XVI в.

Дети П. И. Житова в середине XVI в. служили по Твери. Были у Житовых тогда же владения и в Старице. [1338] Тысячная книга. С. 195; Садиков П. А. Очерки по истории опричнины. М.; Л., 1950. С. 118, 130 и др.

Тверские бояре Коробовы, так же как и Бороздины, возводили свой род к одному из литовских выходцев. [1339] Борзаковский В. С. История Тверского княжества. СПб., 1876. С. 226. К той же семье принадлежал Иван Яковлевич Киндырь, бывший уже в 1452 г. наместником в Кашине. [1340] ПСРЛ. Т. 15. Стб. 495. Выехав в Москву, сын Киндыря Дмитрий сразу же вошел в состав видных военачальников. В 1487 г. он ходил в конной рати на Казань. В войсках, стоявших в 1493 г. на Луках, он возглавлял полк правой руки, а в походе к Рославлю 1500 г. был вторым воеводой левой руки. В Думу он не попал. В середине XVI в. Киндыревы служили по Твери. [1341] РК. С. 21, 23, 30, 31; Тысячная книга. С. 195. См. данную 1524/25 г. «по душе» Петра Васильевича Киндырева на старицкую вотчину: АРГ 1505—1526 гг. № 236.

Василий Данилович (Коробов) еще в 1485 г. ездил с миссией кн. М. Д. Холмского в Москву. [1342] ПСРЛ. Т. 15. Стб. 499.

Андрей Иванович Коробов участвовал в летнем походе на Вятку 1489 г. (второй воевода передового полка) и в походах против «свейских немцев» 1495—1496 гг. В сентябре 1496 г. в судовой рати, отправленной к Казани, он возглавлял передовой полк. Во время сентябрьского похода к Казани в 1498 г. А. И. Коробов командовал полком левой руки. В апреле 1498 г. он на некоторое время был «поиман». Вопрос о политической ориентации Коробова не ясен. С. М. Каштанов считает, что он был связан с княжичем Василием. Нам кажется, что Андрей Иванович входил в окружение кн. С. И. Ряполовского. Позднее в конной рати, отправленной на Казань осенью 1505 г., Коробов был вторым воеводой сторожевого полка. [1343] РК. С. 21, 27, 28, 37; ПСРЛ. Т. 26. С. 291; Каштанов. История. С. 117—118; Зимин А. А. События. С. 96. В середине XVI в. Коробовы служили по Переславлю Залесскому (Тысячная книга. С. 138).

Из рода князей Фоминских, потерявших свой княжеский титул, происходили Карповы и Бокеевы. Они вели свое происхождение от второго сына Константина Юрьевича Фоминского и Березуйского Федора Слепого. Его внук Федор Андреевич «во Тверь пришол». [1344] Род. кн. Ч. 2. С. 211. По Летописной редакции, Андрей носил прозвище «Коробья» (РИИР. Вып. 2. С. 41). У него было два сына — Семен Бокей и Карп. [1345] Карп Федорович был одним из тверских воевод в походе Василия II к Новгороду 1440 г. (ПСРЛ. Т. 15. Стб. 491). Василий Семенович Бокеев в летнем походе на Вятку 1489 г. возглавлял полк левой руки вместе со своим двоюродным братом Семеном Карповичем. В 1495 г. он сопровождал Ивана III во время его поездки в Новгород и назван «тверитином». Его молодые племянники, Михаил Бородатый и Иван Ильич, в этом походе участвовали как постельники великого князя. [1346] РК. С. 21, 26. Михаил Бородатый последний раз в разрядах упоминается на Муроме в 1533 г. (Там же. С. 83). Его сын Михаил в середине XVI в. служил по Мурому (Тысячная книга. С. 158). Другие Бокеевы служили по Можайску, Медыни и Ярославцу. Поземельные связи с Тверью Бокеевы утеряли.

Карповых в изучаемое время было несколько ветвей. Одну представляли дети Ивана Карповича — Федор, Никита, Семен и Иван. Среди них наиболее значительной фигурой был Федор Иванович Карпов. [1347] О Ф. И. Карпове см.: Зимин А. А. Общественно-политические взгляды Федора Карпова // ТОДРЛ. М.; Л., 1956. Т. XII. С. 160—173; Синицына Н. В. Федор Иванович Карпов — дипломат, публицист XVI в.: Автореф. дис. ... канд. ист. наук. М., 1966. Впервые он появляется среди постельников еще в 1495 г., когда вместе с Ю. Д. Греком, Иваном Берсенем, М. Ю. Захарьиным и другими — в будущем крупными деятелямн — участвует в поездке Ивана III в Новгород. [1348] РК. С. 26. Затем он надолго исчезает из источников. Возможно, это связано с тем, что его дальние родичи принимали участие в заговоре 1497 г. в пользу княжича Василия (Афанасий Еропкин и Щавей Травин были даже казнены).

В 1508 г., после прихода к власти Василия III, Федор Карпов снова появляется при дворе. В этом году он под руководством Дмитрия Владимировича Ховрина участвует в переговорах с ногайцами. С тех пор восточные дела становятся важнейшей отраслью его деятельности. В том же 1508 г. он встречал крымских послов и под руководством Д. В. Ховрина вел с ними переговоры. К Ф. И. Карпову как к знатоку восточных дел и влиятельному политическому деятелю обращались с посланиями крымские царевичи. [1349] Сб. РИО. Т. 95. С. 14, 19, 44, 45, 383 (1516 г.). См. также грамоты Сеадат-Гирея к Ф. И. Карпову 1523, 1524 и 1526 гг.

В конце 1514—1515 г. под началом Ю. Д. Траханиота (Юрия Малого) и Г. Давыдова ведет переговоры с турецким послом Камалом, а в 1519 г. в той же комиссии — с крымским мурзой Аппаком. В 1515 г. при Ю. Д. Траханиоте и в 1516 г. самостоятельно Ф. И. Карпов ведет переговоры с крымскими послами. В 1518 г. и самостоятельно, и под руководством Юрия Малого ведет переговоры с крымским послом Кудояром. [1350] Сб. РИО. Т. 95. С. 96, 98, 189, 513, 530, 661—664, 666.

Как консультанта по восточным делам Ф. И. Карпова приглашали для участия в переговорах с имперским послом Ф. да Колло в 1518 г. Еще ранее (в 1517 г.) он присутствовал и на встрече с имперским послом С. Герберштейном, давал необходимые справки по турецкому вопросу. [1351] ПДС. Т. 1. Стб. 259, 268, 360, 374—376, 383 и др.; Сб. РИО. Т. 35. С. 504, 511.

В 20-х годах XVI в. Ф. И. Карпов, как установила Н. В. Синицына, становится фигурой № 1 в восточной дипломатической службе России. Он принимает самое деятельное участие в переговорах с крымскими и турецкими послами (1523, 1524, 1529 гг.). [1352] Синицына Н. В. Указ. соч. С. 11—14; Дунаев. Максим Грек. С. 41, 42, 72, 77, 87, 88.

В западных делах Карпов почти не участвовал. Он только присутствовал на приеме прусского посла в 1518 г. Литовских представителей Ф. И. Карпов принимал (под руководством более старших по рангу лиц, в том числе М. Ю. Захарьина и В. Д. Пенкова) в 1526 и 1529 гг. Возможно, до марта 1525 г. был юрьевским наместником. Еще до 1521 г. Ф. И. Карпов описывал Муром. В 1527 г. он упоминался среди поручителей по кн. М. Л. Глинском. [1353] Сб. РИО. Т. 35. С. 714—720, 725—727, 793; Т. 53. С. 79; АФЗХ. Ч. 1. № 2-а. С. 19 (правда, отчество «Федора Карпова» здесь не упомянуто): АРГ 1505—1526 гг. № 194; СГГД. Ч. 1. № 155. С. 428.

Ф. И. Карпов — один из немногих деятелей, который не попадал при Василии III в сколько-нибудь длительную опалу. Это, возможно, объясняется тем, что в подавляющем большинстве случаев во время переговоров он не выступал на переднем плане, предоставляя представительство более именитым лицам, что и избавляло его от великокняжеского гнева. При Василии III он не имел даже думного чина, получил его уже в малолетство Ивана IV, а после смерти своего брата Никиты (1537 г.) был некоторое время и оружничим. Умер он, очевидно, в 1540 г. [1354] Сб. РИО. Т. 59. С. 65; Смирнов И. И. Очерки политической истории русского государства 30—50-х годов XVI в. М.; Л., 1958. С. 84. По Государеву родословцу, Ф. И. Карпов был окольничим при Иване IV (Род. кн. Ч. 2. С. 211). В описи книг Волоколамского монастыря 1545 г. упоминается «Сава Сербьской по Феодоре по Карпове дали» (Георгиевский В. Т. Фрески Ферапонтова монастыря. СПб., 1911. Прил. С. 15).