Витольд Новодворский - Ливонский поход Ивана Грозного

Гейденштейн , 71 и J. Bielski, 765.

J. Bielski , 765.

Гейденштейн , 71.

Гваньини и Бельский .

Сообщение Д. Германна в Aug. Mosbach, op. cit., стр. 162.

Король в «Эдикте о молебствиях» говорит так: nostri cum ingressi esscnt passim magnum cadaverum insepultorum numerum rcpererunt, tum tormcntorum ac pulveris tormontai’ii globorumque tantam vim dcprehenderimt, quanta in arcc aliqua christiani orbis his rebus instrnctissima posset reperiri. – Relacje nuncjuszów, I, 320.

Сообщение Д. Германна (Aug. Mosbach, op. cit., 162), которому, как очевидцу, следует больше верить, чем Гейденштейну (стр. 71), говорящему, что «по взятии города Москвитяне увезли с собой в Москву все сокровища, оставив немного пожертвований». Если он прибавляет, что надежды солдат на добычу совсем не были удовлетворены, то эта неудовлетворенность происходила от озлобления, вызванного тем, что король разрешил Русским вынести с собой те вещи, которые они будут в состоянии взять. Сообщение Германна подтверждается словами нунция Калигари. Ввиду этого нельзя согласиться с мнением Соловьева (op. cit., 11, столб. 272), который, следуя Гейденштейну, утверждает, что «добыча, найденная в Полоцке, обманула надежды осаждающих; самую драгоценную часть ее составляла библиотека…» и т. д.

Соловьев (op. cit., II, столб. 272) говорит, что все это погибло. Но так ли это?

Так надо понимать осторожные выражения Гейденштейна (72).

Stryjkowali, II, 429.

Гейденштейн, (стр. 62) и Rerum post captain Polociam contra Mosenm gestarum narratio (Relacje nuncjuszow, I, 324). В.Г. Васильевский вполне правильно замечает, что последнее повествование, имеющее официальный характер, очень отчетливо излагает ход военных действий после взятия Полоцка (Журн. Мин. Нар. Просв., 1889, январь, 137, № 6).

Гейденштейн (73) говорит об этом так: между тем в это время Мартин Курц с отрядом казаков предложил свои услуги виленскому воеводе; его-то и послали против Туровли, присоединив к нему Константина Лукомского, начальника в Уле. Стрыйковский (II, 430) называет Лукомского князем.

Стрыйковский (II, 430) говорит, что крепость сожгли «наши», «gdy kniaź Łukomski kazał z więtszych dział pod dobrą myśl strzelać».

По словам Д. Германна, немецкий отряд, находившейся под начальством Христофора Розражевского, состоял из 3000 человек, см. Aug. Mosbach, op. cit., 162.

Такое расстояние указано в Rerum post captam Polociam narratio (Relacie nuncjuszów, I, 324) и у Стрыйковского. II, 429. Starożytna Polska pod względem historycznym, geograficznym i statystycznym, opisana przez M. Balińskiego i Tym. Lipińskiego, IV, 493, определяет расстояние в 30 верст.

См. статью Коркунова в Журн. Мин. Нар. Просв., 1837.

По словам Д. Германна (Aug. Mosbach, op. cit., 162).

Гейденштейн , 62; Narratio (Relacje nuncjuszów, I, 325), перечисляет имена воевод: Феодор Васильевич Шереметев, Борис Васильевич Шеин, Андрей Палецкий, Михаил Юрьевич Лыков (Michael Georgii filius Lycus) и Василий Кривоборский (Basilius Crivoborsius). По Щербатову (т. V, часть 3-я, стр. 33), обычным гарнизоном командовал воевода Иван Кокошкин.

Об этом отряде Narratio сообщает какое-то странное сведение: Accesserat hue etiam Georgius Bullahacus cum duobus millibus sclope tarioium; partim Dunonsium, partim Voliensium, qui ad Dimae et Yolbiae fontuim paludes ob perpetuus cum Tartaris dimicationes, caeteris belli usu ac jaculandi poritia facilo praestant. Почему же эти стрельцы, находясь у истоков Волги и Двины, должны были сражаться постоянно с Татарами?

Гейденштейн (63) упоминает только об экспедиции Хр. Радзивилла, a Narratio (325) и о набеге Волыминского.

Гейденштейн (63) и Narratio , 325.

Случилось это, по словам королевского универсала, 11-го сентября (turn ad undecimam hujus mensis diem); см. Epistola qua Regni Ordines ad comitia convocantur в Relacje nuncjuszow, I, 321; см. также Тургенева, I, № CXCIX. Показание Карамзина (изд. 1852, т. IX, 301) относительно того, что Литовцы осадили Сокол 19-го сентября, а 25-го зажгли башни (то же говорит и Соловьев, II кн., столб. 272), должно быть признано неправильным.

В описании Гейденштейна, 78, этот момент не обозначен, но вообще рассказ его, за исключением нескольких мелких подробностей, согласуется с Narratio; Стрыйковский, II, 430, говорит, что когда огонь разгорелся, Москвитяне, усумпившись в возможности защищать замок, бросились на бой через ворота со стороны Ниссы (przez brame od Nissy).

Воеводу Шереметева, бежавшего с частью конницы по дороге к Пскову, захватил в плен, по словам Гейденштейна, Иван Збаражский.

Narratio (Relacje nuncjuszów, I, 328); см. также письмо из Полоцка от 14-го сентября у Тургенева, I, № CXGIX. Если иметь в виду эти сообщения, тогда придется показание Д. Германна о численности московского гарнизона (5000 чел.) в Соколе признать неточным; он должен был быть гораздо многочисленнее. Калигари говорит, что «было убито 5000 русских (римские портфели, 9, CIV, стр. 295).

Генденштейн , 78.

Гейденштейн , 79.

Описание взятия Сокола у Стрыйковского, не отличающееся большими подробностями, сходно с Narratio; Бельский и Гваньини следуют Гейденштейну, а Одерборн (Starczewski, Scriptores liistoriae ruthenica exteri, II, 243) заимствовал дословно рассказ об этом сражении из Narratio.

Царь посылал грамоты об этом 6-го и 17-го сентября.

Narratio (Relacje nuncjuszów, I, 328–329) и Гейденштейн, 81–82. По словам Стрыйковского, из Суши вышло 6000 человек, a победители взяли 21 больших орудий, 136 гаковниц, 123 длинных ручниц, 100 бочек пороха весом в 400 центнер, 4822 больших железных пуль и множество провианта (II, 430–431 и Сапунов, Витебская Старина, IV, 197).

О Филоне Кмите, см. статью М. Малиновского «Wiadomość о Filonie Kmicie Czarnobylskim» (Źiódła do dziejów polskich wydawane przez M. Malinowskiego i AL Przeździeckiego, Wilno, 1844, t. II, 306–343).

Stryjkowski , II, 431.

Narratio , I, 329 и Гейденштейн , 82–83.

Acta Stephani regis, № CXXI, К Górski, 1. е., II, 112.

См. донесение Калигари у Тургенева, I, 285, № CXCVII.

Epistoła qua regni ordines ad comitia convocantur (Relacje nuncjuszów, I, 321), Narratio (ib., I, 329–330).

С отъездом Батория из Полоцка военные действия не вполне прекратились. 13-го декабря 1579 года полоцкий воевода Дорогостайский сжег замок Нищерду, причем погибло с лишком 2000 Москвитян, мужественно защищавших крепость, и попало в плен около 1000 (в том числе 4 воеводы); см. Stryjkowski , (II, 431). Гейденштейн (96) не сообщает этих подробностей; он говорит, что полоцкие казаки овладели Нищердою при помощи крестьянина Коссонского, который указал им, когда удобнее всего сделать нападение на крепость, причем занять ее оказалось легко, так как окопы не были еще окончены. Тот же Коссонский хотел передать, по словам Гейденштейна (97), баториевым войскам и Заволочье. Но замысел изменника был открыт, и Коссонский, вместе с двумя своими сыновьями, был посажен на кол. Неудачна была также попытка баториевых казаков захватить неожиданным нападением крепость Усвят.