Коллектив авторов - Западная Белоруссия и Западная Украина в 1939-1941 гг.: люди, события, документы

Однако трудно поверить в то, что действия полковника Окулицкого во Львове могли принципиально изменить что-либо в подпольной деятельности поляков на западноукраинских землях. С другой стороны, об эффективности его действий в этот короткий период может свидетельствовать ситуационный рапорт, который в зашифрованном виде связная Вислоухова должна была переправить в Варшаву Главному коменданту СВБ генералу С. Ровецкому. Однако в январе 1941 г., из-за предательства Б. Зимона, ее арестовали во Львове, а рапорт изъяли. Через несколько дней, в ночь с 21 на 22 января 1941 г. сотрудники НКВД арестовали и самого полковника [573].

В изъятом НКВД рапорте полковника Окулицкого содержалось множество секретных данных, касающихся военной, экономической, хозяйственной, политической ситуации как в советских приграничных районах, так и в СССР в целом, в том числе информация о дислокации и боеготовности частей Красной армии, ходе подготовительных работ к приближающейся войне с Германией, настроениях населения в Западной Украине и Западной Белоруссии накануне решающих событий.

Подводя итог своим наблюдениям за подготовкой СССР к войне, полковник Окулицкий, в частности, утверждал, что она, однако, не является свидетельством «… концентрации войск с наступательной целью», что «… вперед выдвинуты лишь передовые части». По мнению полковника, «… Советский Союз боится войны с немцами. Красная армия может пойти на запад только через труп Германии. В случае нападения Германии на Россию следует ждать, что советские войска, численность которых невелика, не выдержат и отступят на восток» [574].

Следует подчеркнуть, что в этот период деятельность польского вооруженного подполья в западных областях Украины находилась фактически под контролем НКВД. Сам Окулицкий в только что упомянутом донесении в Варшаву признавал, что «… работа польских подпольных организаций ничего не стоит, поскольку она достаточно известна советской контрразведке. Условия конспиративной работы очень тяжелы В целом можно сказать, что действия гестапо в сравнении с действиями НКВД — просто детская игра» [575].

Любопытные сведения содержатся в рапорте польского полковника в Варшаву, изъятом чекистами, о положении украинцев в Западной Украине. Он писал: «Украинцы наиболее сильно сплочены и организованы. Руководители обеих течений УНДО бежали. Группа Хомишина (Станиславский греко-католический епископ — И. И. ) не обладает влиянием. На сцене остались ОУН и Ярый (деятель ОУН и активный сторонник ее сотрудничества с Германией — И. И. ), который в нынешнее время является хозяином положения, вследствие чего значительно уменьшаются наши шансы на возможность договориться с ними».

В другом месте рапорта командующий польским подпольем на советской территории утверждал следующее: «Москва лавирует, наибольшую опасность для нее представляют украинцы, против которых в последнее время развернуты массовые репрессии. Поляков стремятся склонить к сотрудничеству и подстрекают со стороны Киева на выступления против украинизации… Между тем ОУН является единственной и очень мощной антисоветской силой. Среди украинцев существует мнение, что им удастся в ближайшее время, при помощи Гитлера, освободиться от советской власти».

Уже во время своего первого допроса, который проводил глава НКВД Украины генерал И. Серов, полковник Окулицкий выяснил для себя, что о нем сотрудники этого учреждения знают все. Как и в случае с Пстроконским, Окулицкому предложили продолжать руководить СВБ под контролем НКВД. Полковник согласился передать всю информацию, что знал о Германии, и обещал способствовать активизации антинемецкой деятельности польского подполья. Но после того, как были расшифрованы его депеши в Варшаву, в которых речь шла об антисоветских действиях, сотрудники НКВД перестали ему доверять и отказались от своих предыдущих замыслов. До августа 1941 г. полковник находился в тюрьме. После освобождения Л. Окулицкий принимал активное участие в создании Польской армии в СССР, занимая должность начальника штаба этой армии.

Арест Вислоуховой и Окулицкого деятели польской конспирации во Львове с самого начала связывали с предательством Зимона. В октябре 1941 г. тайный суд при ГК СВБ в Варшаве рассмотрел личное дело подпоручика и признал его виновным в предательстве многих членов подполья. 21 октября суд вынес смертный приговор подпоручику, а генерал Ровецкий утвердил его. Однако Зимону удалось бежать и приговор не был приведен в исполнение [576].

Вся сохранившаяся за вторую половину 1940 г. корреспонденция, которой обменивались Лондон, Варшава и Львов, свидетельствует о том, что польское верховное командование в этот период не владело информацией ни в отношении личного состава штаба комендатуры Региона № 3 СВБ, ни в отношении численности местного подполья, ни в отношении конкретных его действий, К тому же усложнение курьерской и радиосвязи вследствие изменений, произошедших в военной и политической ситуации в Европе в течение второй половины 1940 г. — первой половины 1941 г., сделало практически невозможным какое-либо влияние с его стороны на положение польского подполья в Западной Украине.

Несмотря на это, Лондон и Варшава продолжали переводить туда большие денежные суммы, предназначавшиеся для конспиративной работы. В начале апреля 1941 г. генерал Соснковский утвердил годовой бюджет расходов для советской зоны в размере 90 тысяч долларов. Эта сумма предназначалась для работающих тут 350 «штатных» офицеров. Из этой суммы 27 тысяч долларов выделялось на организационную работу, 9 тысяч долларов — на расходы по переводу денег через границу, 6 тысяч долларов — на обеспечение конспиративными квартирами и т. д. [577]

Командировка группы Окулицкого во Львов было последней попыткой Главного командования в Варшаве активизировать деятельность СВБ в Регионе № 3 в период присоединения западноукраинских земель к СССР. На протяжении нескольких месяцев 1941 г., до нападения Германии на СССР, антисоветскую подпольную деятельность поляки тут вообще не проводили. Тем не менее, аресты среди причастных и непричастных к СВБ продолжались. Прежде всего, они коснулись представителей политических партий и организаций.

В январе-феврале 1941 г. органы НКВД арестовали во Львове около 100 деятелей польской Национальной партии (в основном молодежь). 12–13 июня 1941 г. руководители этой группы (около 25 человек) были осуждены специальным трибуналом к разным срокам заключения, а 9 из них — к смертной казни. Москва готовила еще один судебный процесс над руководством польской Харцерской организации, и только война не позволила его провести.