Игорь Иванов - Русское подполье. Пути и судьбы социал-христианского движения.

Столь «взрывоопасный контингент» чекисты разбавили менее беспокойными в их понимании людьми, осуждёнными за различные «государственные преступления» и, конечно, не преминули наводнить новые лагеря своей агентурой - из числа завербованных ими зеков... Но в целом состав заключённых на 35-й «зоне» подобрался политически активный: громкие протестные акции то и дело сотрясали лагерь, противостояние политузников с коммунистическим режимом в лице лагерной администрации и местных чекистов никогда не прекращалось...

Так, например, однажды большая группа заключённых лагеря «Пермь-35» обратились с письмом в Верховный Совет СССР с требованием создать государственную комиссию для расследования фактов беззакония и преступного произвола, творимых в местах лишения свободы (подобная комиссия была создана в СССР после смерти И. Сталина). Одним из инициаторов этой акции был И.В. Огурцов.

Обращаться куда-либо из советского концлагеря - дело непростое и опасное: копии всех подобных обращений и заявлений нужно было переправлять на волю по нелегальным каналам, иначе дальше ящиков столов местной лагерной администрации никакие протесты и заявления не доходили. Ответа из Верховного Совета заключённые не получили: депутаты не желали ни говорить, ни слышать о каких-либо нарушениях и произволе в тюрьмах и лагерях СССР...

В 1976 году в 35-м лагере группа политзаключённых разных национальностей (всего около тридцати человек), протестуя против попрания элементарных человеческих прав, - заявила об отказе от советского гражданства. Этим символическим персональным «самоопределением» узники выразили формальный отказ от гражданской причастности к поработившему Родину политическому режиму. А дабы подтвердить серьёзность своего заявления и не оставить его голословным, «отказники» обратились к правительствам стран, подписавших с СССР Хельсинские соглашения - Бельгии, Великобритании, Германии, США, Франции и других - с просьбами о предоставлении гражданства.

Ни официального ответа «отказникам» от советских властей, ни каких-либо юридических последствий отказа от гражданства, конечно, не было... Но реакция карателей на очередную массовую протестную акцию не замедлила: по телефону в пермскую зону поступил истерический приказ: «Тащите всех за ноги так, чтобы мордами о камни бились!»

Одним из самых ярких проявлений длительного политического противостояния в лагере стала бессрочная забастовка, объявленная в апреле 1979 года большой группой заключённых. Забастовщики отказались от выполнения требований режима, прекратили какую-либо работу. В зоне остановилась часть производства...

В отличие от голодовок, массовая забастовка - редкое, исключительное явление в условиях советских концлагерей. Для подавления «беспорядков» были предприняты самые жёсткие меры. Руководителей забастовки спешно изолировали от других политзаключённых. Игорь Огурцов почти на три месяца был заключён в БУР (с символическими перерывами: формальности инструкции соблюдались...). За участие в организации этой массовой акции неповиновения административный «суд» ужесточил ему наказание, переквалифицировав режим содержания на более жёсткий: к уже проведённым Огурцовым в тюрьме семи годам каратели добавили ему ещё три года тюремного заключения - вместо содержания в колонии строгого режима...

24 июля 1979 года Игоря Огурцова из пермского концлагеря перевели в одну из самых страшных тюрем Советского Союза - Чистопольскую (Татарская АССР). Об этой тюрьме писали, что по условиям содержания и степени издевательств над узниками её даже «вряд ли можно сравнить с худшими тюрьмами гитлеровского времени» 136 136 136. Единение. 31.07.1981, № 31 (1595). . И в этом утверждении не было преувеличений... Условия содержания заключённых и бесконечный конвейер физических и моральных издевательств над ними были таковы, что нервы не выдерживали даже у самих карателей. Так, в 1980 году, не выдержав беспрерывных истязаний людей, покончил жизнь самоубийством (повесился) заместитель начальника Чистопольской тюрьмы по режиму майор Николаев...

В Чистополе Игорю Огурцову предстояло провести около трёх лет...

За «железный занавес» весть об аресте участников ВСХСОН и готовящейся над ними расправе долетела довольно быстро. Уже в конце 1967 года в странах Свободного мира стали раздаваться голоса в защиту социал-христиан: к их судьбе попытались привлечь внимание видные общественные деятели, писатели и учёные.

В начале декабря группа из одиннадцати известных французских писателей и учёных направила председателю советского правительства Косыгину Открытое письмо, текст которого опубликовала газета “Le Monde”. Авторы письма заявили:

«Глубоко встревоженные арестом 28 сотрудников ленинградского Университета в феврале 1967 года и полной тайной, окружающей их процесс, мы просим вас употребить ваше влияние, чтобы подсудимым были предоставлены все гарантии защиты, предусмотренные законом. Мы безоговорочно склонны верить слухам, согласно которым, большей части подсудимых в ходе суда были вынесены тяжкие приговоры, вплоть до высшей меры наказания для некоторых из них. Будьте уверены в том, что наше обращение не обусловлено никакими политическими мотивами: оно продиктовано чувством солидарности, связывающей западных интеллектуалов со своими советскими коллегами» 137 137 137. “Le Monde”. - 1967. - 7 décembre (перевод с фр.). .

Среди тех, кто поставил подпись под этим текстом, был известный католический писатель, классик французской литературы Франсуа Мориак (1885-1970) - один из немногих людей на Западе, понимавших трагедию России и русского народа. «Если я откуда и вижу свет, - говорил Мориак, - то это свет из России, ибо в России - Голгофа, а где Голгофа, там - Воскресение» 138 138 138. Наши Вести. - 1978. - № 369. - С.2. .

Заявление видных деятелей французской науки и культуры дало понять коммунистическому руководству, что международная научная общественность знает о процессе над ВСХСОН и заинтересованно наблюдает за судьбой арестованных подпольщиков. А это, несомненно, заставляло экзекуторов несколько сдерживать себя: кровавая расправа над социал-христианами или заточение их в психиатрическую «больницу» уже явно не обошлись бы без широкой международной огласки...

В то время ВСХСОН был загадкой для Запада: ни состав организации, ни её программа, ни обстоятельства деятельности в точности известны не были. Это открывало для КГБ широкие возможности для дезинформации и дезориентации общественного мнения в отношении социал-христиан. Не будучи в силах скрыть факт существования опасного для себя явления, чекисты прибегли к традиционному для них приёму информационной войны - распространению клеветы...