Игорь Иванов - Русское подполье. Пути и судьбы социал-христианского движения.

Не сработал излюбленный приём советских спецслужб и на этот раз: законы подлинного рыцарства во все века были выше идеологических разногласий.

И.В. Огурцов и Ю.Р. Шухевич никогда не видели друг друга, но были наслышаны о бескомпромиссной борьбе, которую оба они вели в заключении. Узнав, что в соседней камере держат лидера ВСХСОН, Юрий Шухевич морзянкой передаёт через стену, что знает об Огурцове и считает для себя большой честью находиться рядом с ним. Игорь Вячеславович отвечает взаимным приветствием: ему известно, что Шухевича-младшего мучают по лагерям и тюрьмам с пятнадцатилетнего возраста...

Между соседними камерами устанавливается связь, узники делятся новостями и в течение нескольких месяцев морально поддерживают друг друга...

Во время одной из прогулок Юрия Шухевича жестоко избили тюремщики... От полученных травм у него, по всей видимости, началось отслоение сетчатки глаза... В тюремных условиях об оказании квалифицированной медицинской помощи - не могло быть и речи... О случившемся Шухевич сообщает морзянкой в соседнюю камеру. Добавляет: «Я слепну...»

Игорь Огурцов и Сергей Ковалёв осознавали, что в такой ситуации необходима срочная операция, иначе возможна полная потеря зрения. Вдвоём они объявляют голодовку с требованием незамедлительно отправить Шухевича самолётом в Москву. В письменном требовании к администрации тюрьмы и к прокурору они даже указывают адрес знакомого московского врача, специализирующегося на проведении подобного рода сложных операций на глаза.

На положительную реакцию тюремного начальства - надежды мало, но Игорь Огурцов и Сергей Ковалёв категорически отказываются от пищи, настаивая на срочной помощи Шухевичу.

И каратели дрогнули... Через несколько дней становится известно, что Юрий Шухевич отправлен к специалисту-офтальмологу. Только после получения этого известия, голодовка прекращается. (Увы, зрение политзаключённому сохранить всё же не удалось: ходили слухи, что операция была сделана, но сделать вторую - чекисты помешали...)

Состояние здоровья самого Игоря Вячеславовича в это время - близко к критическому. Условия содержания в Чистопольской тюрьме и без того максимально тяжелы, но по отношению к Огурцову тюремщики действуют с показным озверением: важного политического узника раз за разом держат в карцере...

Особенно жестоко истязают лидера ВСХСОН в начале лета 1981-го. В те дни мир с тревогой обсуждал сенсационную весть: 13 мая в Ватикане, на площади Святого Петра, террорист из турецкой организации «Серые волки» стрелял в папу Иоанна-Павла II; глава римско-католической церкви тяжело ранен... Зарубежные средства массовой информации терялись в версиях и догадках об истинных причинах и заказчиках грянувших в Ватикане выстрелов. А для многих советских политзаключённых, близко знакомых с методами своих врагов, с самого начала были ясны и откровенно политические мотивы этого покушения и то, что без коммунистических спецслужб здесь не обошлось...

И православный христианин Игорь Огурцов демонстративно отправляет из Чистопольской тюрьмы телеграмму главе римско-католической церкви Иоанну-Павлу II, с выражением соболезнований и пожеланием скорейшего выздоровления... *34 *34 Заключённым Чистопольской тюрьмы, разрешалось отправлять на волю, в том числе и заграницу, не более одного письма в два месяца. И.В. Огурцов воспользовался этой официальной возможностью для выражения соболезнований папе Иоанну-Павлу II. Разумеется, все письма заключённых тщательно просматривались чекистами, поэтому шансов дойти до адресата посланная И.В. Огурцовым телеграмма имела не много. Гэбисты в ярости бросают Огурцова в карцер.

«Обычный лагерный карцер - расскажет потом Игорь Огурцов, - по сравнению с тем, что был в Чистополе - это почти санаторий! Там, в чистопольском карцере, впервые за все годы заключения, меня стала оставлять надежда выйти из тюрьмы живым...»

* * *

А пока чекисты тянули время с освобождением главы ВСХСОН, во Франции прошли выборы, новым президентом республики стал Франсуа Миттеран. Андроповцы решили этим воспользоваться и окончательно замять советско-французские договорённости относительно И.В. Огурцова. Однако замять не получилось...

В 1982 году Французская Коммунистическая Партия готовилась проводить свой XXIV съезд. От КПСС с визитом во Францию собирался отправиться К.У. Черненко - в то время второй по значимости человек в партийном руководстве. И кремлёвские старцы желали «сохранить лицо» перед французскими властями.

Накануне визита Черненко во Францию чекисты попытались инсценировать «освобождение» Огурцова. Узника вновь спецсамолётом доставили в Ленинград. Уже зная, что просить о помиловании Огурцов не станет, комитетчики на сей раз предложили ему писать заявление с просьбой о приостановлении (?!) наказания: «Пишите, что хотите, например, сошлитесь на состояние здоровья родителей...»

Это был новый обман, с помощью которого КГБ пытался ввести в заблуждение мировую общественность, намереваясь изобразить дело так, будто И.В. Огурцов освобождён. На самом деле не предусмотренное законодательством «приостановление наказания» означало, что выпущенный на свободу заключённый должен был оставаться под неусыпным надзором и пребывать в постоянном напряжении и страхе: в любой момент его могли возвратить в места лишения свободы. Причём срок заключения на время такого «отпуска» как бы замораживался, а по возвращении в неволю — возобновлялся.

Игорь Огурцов вновь категорически отказался от предложения КГБ, и андроповцы отправили его на северо-восток страны. Там, в небольшом городке Микунь Коми АССР, ему предстояли пять долгих лет ссылки под надзором спецслужб и изнуряюще тяжёлая работа машиниста-кочегара на паровозных котлах в микуньском локомотивном депо...

Образующая нация должна быть погашена.

13 мая 1982 года в Москве, прямо на улице, неожиданно арестовали Леонида Ивановича Бородина...

Видимой причины для этого повторного ареста не было. Отсидев по делу ВСХСОН шесть лет и выйдя из Владимирской тюрьмы ещё в 1973-м, Бородин долго скитался по «большой зоне» в поисках работы: за девять лет - шестнадцать переездов! Лишь в конце семидесятых ему удалось перебраться в столицу и устроиться сторожем и дворником Антиохийского подворья: на большее бывший директор школы, судимый по 70-й статье, рассчитывать не мог...

Одно время Л.И. Бородин выпускал самиздатовский журнал «Московский сборник» (в 1975 году вышло три номера) - без выпадов против режима, но на христианской и патриотической позиции. Сборник был объявлен «антисоветским», а сам редактор-издатель вызван в КГБ для «последнего предупреждения»... Дальнейшее издание пришлось прекратить.