Павел Кочемаров - Энергетика истории. Этнополитическое исследование. Теория этногенеза

С тех пор на протяжении двух с половиной столетий единство Китая поддерживалось чужеродной силой иноземных завоевателей. Династия Цин опиралась в первую очередь на маньчжуров и до самого конца своего существования оставалась чуждой для китайцев. С падением династии Цин Китай опять погрузился в междоусобицу, осложнённую агрессией японцев. После нескольких десятилетий нашлась сила, централизовавшая страну и организовавшая новый подъём Китая. Этой силой явились коммунисты, опиравшиеся на китайское крестьянство. Возникла химерная конструкция – коммунистический Китай, существующий до сих пор (феномен этнической химеры рассматривается ниже).

Наблюдение над китайским этногенезом даёт несколько важных выводов. Во-первых, о длительности существования этноса, – в исключительных случаях оно может продолжаться несколько тысячелетий. Во-вторых, китайский этногенез показывает важное свойство этногенеза вообще, благодаря которому и открывается возможность столь долгого существования, – преемственность этнических ритмов. Речь идёт о том, что новый этнос, родившийся в пределах старой суперсистемы, может унаследовать её ритмы и таким образом продлить её существование. Именно таково было отношение между этносами Чжоу и Хань, Хань и Тан.

Чтобы показать, что это не исключительно китайский феномен, коснёмся подобной же ситуации в Иране.

Как известно, этнополитический подъём Ирана (Персии) в Новое время был связан с приходом к власти династии Сефевидов. Эта династия политически централизовала Иран, восстановила его как великую державу Востока. Династия Сефевидов была по этническому происхождению тюркской, азербайджанской, и естественно, что первое время политическую элиту государства составляли её соплеменники. Отсюда некоторые историки, придерживающиеся лингвистической теории этноса, представляют дело так, что государство Сефевидов первоначально было азербайджанским и лишь впоследствии переродилось в иранское. Это совершенно не соответствует действительности. (Этот пример лишний раз свидетельствует, к каким искажённым результатам в историческом плане можно прийти на базе формального этнолингвистического подхода.)

Сефевиды были ардебильскими шейхами. Они правили Южным Азербайджаном (территория на северо-западе современного Ирана), а столицей их был город Ардебиль. Этот город находится недалеко от южного берега Каспийского моря, в соседстве с иранскими провинциями Гилян и Мазендеран, которые узкой полосой тянутся между берегом моря и мощным горным хребтом Эльбурс. Обе провинции издавна были оплотом шиизма в Иране. Шиизм стал идеологическим знаменем Сефевидов. Завоевание ими Ирана и распространение шиизма шли рука об руку. Но шиизм тюрки переняли у коренного населения Ирана – гилянцев. Значит, новый этнос, объединивший Иран, возник на основе этнического контакта тюрок-азербайджанцев и древнего иранского этноса, а тюркские племена были его главной движущей силой на первом этапе.

Шиизм – одно из двух главных течений ислама. Шииты среди всех мусульман составляют значительное меньшинство. Иран единственная страна, в которой шииты абсолютно преобладают. Другие крупные массивы шиитского населения сосредоточены в странах, прилегающих к Ирану. Многие из этих территорий некогда входили в его состав и, видимо, до сего времени находятся в сфере влияния иранского суперэтноса: Ирак, Курдистан, Афганистан, Азербайджан, Пакистан. За пределами крупного скопления шиитов в Иране и вокруг него существуют только сравнительно небольшие общины, всюду составляющие меньшинство. Такое явное тяготение шиизма к иранскому этносу не может быть случайным. Шиитское движение с самого своего начала наибольшую поддержку обрело на территории Ирана и в прилегающих районах Ирака (входившего в ту пору в Иран). Правда, за многие века господства в Иране суннитских правителей большинство его населения было обращено в суннизм. Так что Сефевидам пришлось заново насаждать шиизм на большей части Ирана.

Однако в Иране была одна особая область, где шиизм господствовал на всём протяжении его мусульманской истории. Это прикаспийская область Гиляна и Мазендерана. От остальной страны она была в значительной степени изолирована каменной стеной Эльбурса. Сюда, под защиту высоких гор, бежали уцелевшие иранские пассионарии ещё в эпоху арабского завоевания. Горцы Эльбурса издавна славились как лучшие воины. Здесь, в этой изолированной области, древнеиранский этнос сохранился в наибольшей чистоте, сохранил свою национальную религию – шиизм и передал эстафету новому этносу, возродившему величие Ирана.

Догматические и обрядовые различия между шиизмом и суннизмом совсем не велики и не оправдывают острого противостояния между ними. Главный пункт их противоречий в том, что если сунниты признают право на верховную власть над мусульманской общиной за любым мусульманином, то шииты отстаивают это право только за потомками пророка и его зятя Али. Иначе говоря, шииты верят, что в роду пророка присутствует и передаётся по наследству особая благодать. Таким образом, отличие шиитов от суннитов коренится не в религиозной догматике, а скорее в особенности мировосприятия. В этой связи следует вспомнить, что в доисламском сасанидском Иране право на царский престол признавалось только за представителями рода Сасанидов, как носителей особой божественной благодати – царского фарра.

Получается, что со сменой религии персидский этнос сохранился. В новом исламизированном Иране он проявил своё своеобразие через оригинальное учение шиизма. Посредством приверженности этому учению иранцы отстояли свою национальную самобытность. Арабы передали персам ислам и оказали на них большое культурное влияние, но не смогли их ассимилировать, как население многих других стран. Древнеиранский этнос просуществовал долгие века в мемориальной фазе, а затем смог передать свои ритмы новоперсидскому этносу и как суперэтническая система до сих пор скрепляет полиэтнический Иран.

По марксистской теории, феодализму предшествует рабовладельческая формация. Проблема выделения данной формации вопрос спорный в исторической науке. Но в нашу задачу не входит обсуждение этой проблемы. Феномен рабовладения интересует нас с точки зрения его места в процессе этногенеза.

Рабовладение в прежние эпохи существовало у всех народов по всему миру. Но наиболее распространены, высоко развиты и резко очерчены эти отношения были в Античности – в древнегреческом и римском обществах. На их примере мы и рассмотрим данный феномен.