Коллектив авторов - История России. XX век. Деградация тоталитарного государства и движение к новой России (1953—2008). Том III

Одновременно в кругах KORа разрабатывалась модель диалога между разными течениями польской политической интеллигенции. В состав KORа входили левые (бывшие коммунисты, социалисты, атеисты), но также и консерваторы и глубоко верующие, церковные люди. Процесс выработки общей антикоммунистической линии укрепился после приезда в 1979 г. в Польшу Папы Иоанна Павла II.

Польский католический епископ Кароль Юзеф Войтыла был избран в октябре 1978 г. Папой под именем Иоанна Павла II. Епископ Войтыла ненавидел и нацизм, и коммунизм и с коммунистическим богоборчеством боролся непримиримо, следуя в этом за кардиналом Польши Стефаном Вышинским. Рижский католический митрополит Иоанн рассказывал впоследствии, что в 1975 г. он встретил тогда еще архиепископа Краковского Войтылу в Риме и тот его с подозрением спросил: «Не смирились ли вы случайно с коммунизмом?» – «А это было время, когда все считали коммунизм утвердившимся навсегда», – резюмировал рижский митрополит.

Епископ Войтыла страстно желал и духовного, и политического освобождения своей родины, порабощенной Сталиным в 1945 г. 2 июня 1979 г. в первый свой приезд в Польшу в качестве римского понтифика на варшавской площади Победы он провозгласил: «Я, сын польской земли и одновременно Иоанн Павел II, Папа, взываю из глубины тысячелетия, взываю в преддверии праздника Сошествия Святого Духа, взываю вместе с вами – да снизойдет Дух Твой и обновит обличье земли, этой Земли». Папа объединил всех противников коммунизма, призвал к отваге и бескомпромиссности в борьбе за правду и достоинство. Он не произносил слово «коммунизм», однако все понимали его проповеди однозначно. Тогда же встречать Папу на улицы польских городов вышли миллионы людей, которые увидели друг друга и поняли, что их намного больше, чем верных слуг коммунизма и Советского Союза.

В течение нескольких дней августа 1980 г. польские рабочие с помощью левых польских интеллектуалов и Католической Церкви образовали первый в Восточной Европе свободный антикоммунистический профсоюз «Солидарность» и выдвинули к правительству требования под общим названием «21 пункт». 31 августа, после того как лидер ПОРП Эдвард Герек ушел в отставку, польские власти признали «Солидарность» и подписали с ней соглашение, которое предусматривало право рабочих создавать независимые от режима профсоюзы, отмену цензуры и освобождение политических заключенных. «Мы договорились как поляк с поляком», – сказал своим коммунистическим контрагентам Лех Валенса. В «Солидарность» за несколько месяцев вступило 10 млн поляков, тогда как всё население страны составляло 37 млн человек. Записались даже многие члены компартии, большинство которых сдало партбилеты.

Коммунистический режим в Польше, как и в 1956 г., оказался на грани развала. Появление «второго Гомулки» было исключено. Все варианты «польского пути к социализму» – давно скомпрометированы. Кумиром поляков являлся в этот раз не коммунист-реформатор Гомулка, а Папа Иоанн Павел II. Он всячески поддерживал борьбу свободного профсоюза «Солидарность» и понуждал робеющих польских епископов не оставаться вне политики, но встать на защиту чести, свободы и достоинства людей и поддержать бастующих рабочих. «Сопротивляйтесь всему, что оскорбляет человеческое достоинство», – учил Папа. Следуя его примеру и призывам, преобразился даже старый чешский кардинал Томашек, который на девятом десятке лет становился всё более непримиримым к коммунистическому режиму, утвердившемуся после августа 1968 г. в Чехословакии.

Московское коммунистическое руководство было в ужасе от польских событий. Была образована Комиссия Политбюро по Польше, которую возглавил Суслов. КГБ и партийные лидеры из западных районов СССР докладывали о брожении населения под влиянием происходящего в Польше. Особенно тревожным казалось положение в Латвии, Литве и Белоруссии – районах с многочисленным польским населением.

Были немедленно прекращены туристские поездки советских граждан в Польшу, приостановлена подписка на польские журналы и газеты. Телевидение прекратило даже трансляцию передачи «Кабачок 13 стульев», где использовались польские персонажи. Советские военные справедливо полагали, что выход Польши из Варшавского договора приведет к падению всей советской империи в Восточной Европе. Немедленно началась подготовка к военной интервенции. Лидеры других «социалистических» стран, включая румынского лидера Чаушеску, требовали, чтобы СССР угомонил поляков. Но, к удивлению многих, Суслов с самого начала заявил, что СССР не может пойти на военное вмешательство в Польше. Его поддержал Андропов, который сказал: «Квота на интервенции за рубежом исчерпана». Глава КГБ знал, что Брежнев не хочет получить «второй Афганистан». Кроме того, в Польше в ответ на советское вторжение могло вспыхнуть вооруженное восстание, как в 1956 г. в Венгрии.

На позиции советского руководства оказало сильнейшее воздействие экономическое положение СССР и Восточной Европы. В течение 1970-х гг. Москва тратила все больше экономических ресурсов для удержания региона. В марте 1973 г. Брежнев говорил в узком кругу: «Мы им преподнесли революционный процесс, социализм на штыках, на жертвах советского народа. Вы хотите только слова произносить «дружба, дружба» и за это вас будут целовать? Чепуха. Если вы не дадите нефть, газ, ничего не выйдет» (Вестник Архива Президента. Специальное издание. М., 2006. С. 131–132).

В ноябре 1980 г. Брежнев информировал лидеров ГДР, Чехословакии, Венгрии и Болгарии не о планах интервенции в Польшу, а о том, что СССР будет вынужден сократить поставки дешевой нефти в эти страны, поскольку нуждается в запасах нефти для продажи на «капиталистическом рынке» для выручки валюты, которая могла бы пойти для помощи польскому режиму. Лидеры стран «народной демократии», однако, запротестовали, угрожая, что это вызовет обвал уровня жизни в их странах и, как результат, политические волнения. Советскому руководству и экономистам было прекрасно известно, что СЭВ превратился в механизм перекачки советских ресурсов в страны Восточной Европы, а сами эти страны все больше ориентируются на торговлю с Западной Европой. Набрав за 1970-е гг. западных кредитов на 58 млрд. долларов, страны Восточной Европы попали в полную финансовую зависимость от Запада.

Советское руководство опасалось, что в случае советского вторжения в Польшу страны НАТО объявят экономические санкции. В этом случае СССР, даже при всех резервах нефти и нефтяных запасов, не смог бы «выкупить» у Запада Польшу и другие страны Варшавского договора. А. С. Черняев, один из консультантов Брежнева, записал в дневнике в августе 1981 г. слова Брежнева: «взять Польшу на иждивение мы не можем».