Теодор Моммзен - История римских императоров

Римско-персидские отношения были поначалу хорошими. Персы не заняли Месопотамию. 669 В Армении ситуация складывалась особым образом. Армения предпочитала стать скорее персидской, нежели римской, но еще больше она хотела самостоятельности. Свою национальную независимость она пыталась сохранить с помощью политики приспособленчества, которую она проводила в отношении конфликта между обоими великими соседями, каждый раз поворачиваясь лицом к тому, кто в настоящий момент был сильнее. Таким образом, в отношении этих государств лишь в малой мере можно говорить о римской и персидской партиях и в большей степени — о национальной партии, поддерживающей то римлян, то персов. Поначалу римляне воздерживались от вмешательства в дела Армении. Сапор захватил верного римского союзника, царя Арсакеза, ослепил его и затем велел казнить. 670 Между тем персы этим актом насилия добились немногого. Вдова Арсакеза Олимпия, дочь Аблавия, который при Константине Великом был praefectus praetorio и погиб во время резни после его смерти, [MH. III 199] и ее сын Парас 671 оказали решительное сопротивление персам и одержали верх. Сапор послал против них войско. Однако его военачальники перешли на сторону армян, и тогда вмешались римляне. К ним за помощью обратился Парас. Валент отклонил план прямого захвата Армении! На Кавказе персами также был устранен царь Савромак и посажен на трон другой. Тамошняя национальная партия тут же склонилась на сторону римлян. Римляне послали туда Теренция и снова царем в Армении назначили Параса, однако потребовали, чтобы он не слишком возносился.

Сапор, озлобленный этим противоречащим мирному договору римским вмешательством, перешел к более жестким мерам. Римляне все решительнее переходили на сторону Олимпии и Параса, и наконец прозрачный покров, за которым скрывался персидско-римский конфликт, был сорван. Мы располагаем отчетом от 373 г., из которого становится ясна вновь усилившаяся позиция римлян; в нем рассказывается о трех экспедициях против кавказцев, иберийцев и армян. 672 Таким образом, нарушение договора о заключенном на 30 лет мире произошло уже через несколько лет. Нарушителями договора были римляне, но наступление начали персы, однако неудачно. Король алеманов Вадомарий был главной опорой римской власти и вместе с comes Траяном энергично повел войну. 673 Вследствие этого Парас тут же склонился на сторону персов, играя в излюбленную игру — «флюгер». Римляне воспользовались с некоторых пор все чаще применявшейся тактикой, по которой [MH. III 200] неверного союзника под каким-либо предлогом заманивали в римский лагерь, где с ним обращались поначалу дружелюбно, а затем предательски убивали. Постепенно подобная тактика стала системой, как в алеманских войнах Валентиниана, так и в персидских войнах Валента. 674 Хотя римская политика с давних пор не отличалась чистотой, однако возведение этого безусловного коварства в простое средство правления, пренебрежение обычнейшими приличиями как принадлежностью аппарата правления — это показатель того, как сильно эллинизировался Рим. Сапор еще раз начал мирные переговоры, потребовал нейтралитета обеих сторон и в ответ предложил беспрепятственное возвращение отрезанных римских отрядов. 675 Это не привело ни к какому результату, и Валент снарядил большую экспедицию, чтобы вместе со скифами пойти против персов. И вдруг, расстроив все планы, случилась готская катастрофа.

Восточный поход Юлиана отразились на Западе, поскольку лучшие отряды погибли, благодаря чему варвары получили власть на Рейне и Дунае. Об этом времени мы осведомлены лучше, чем о многих других, и имеем возможность бросить взгляд на периферию и на потайной механизм управления подобными провинциями. Проблемы везде были одинаковы: недостаток войск, беспрепятственное хозяйничание варваров. Так было в Британии, так было в Africa. К тому же дурной режим, а произвол чиновников свирепее, чем когда-либо. За попытку Юлиана еще раз в одиночку навести порядок пришлось поплатиться. [MH. III 201] Взгляд монарха не мог охватить всего, и поэтому всюду в экономике царил сугубо чиновничий произвол, так что провинции страдали больше от наместников и армии, чем от варваров. Так обстояло дело в Британии: пинты и скоты, все пограничные народы, частично приверженные каннибализму, 676 заполонили страну, и ее жители отчасти делали с ними общее дело. На юге вторглись саксы, и благосостояние, еще позволявшее во время правления Юлиана обеспечивать провиантом Галлию, 676a быстро понизилось. Валентиниан послал старшего Феодосия, который оказал существенную помощь. Мы снова и снова сталкиваемся с одним и тем же: как только вмешивается знающий свое дело генерал, и прежде всего порядочный человек, дела устраиваются сами собой. Феодосий даже снова расширил Империю на Севере и между стен основал названную в честь императора провинцию Валентин). 677 Пираты также были уничтожены и был даже организован поход в землю франков, 678 что было необходимо, чтобы разорить само разбойничье гнездо.

Затем Феодосий отправился в Africa. Дела там обстояли подобно сегодняшним. Если пограничная охрана обнаруживает свою несостоятельность, страна открыта для нападений племен из пустыни. Но хуже всего было в Триполи. Здесь прибрежная полоса совсем узкая, пустыня тесно прилегает к морю. Аммиан подробно сообщает об этой распре в Триполи, наглядной и поучительной для тех ужасных обстоятельств: невообразимые требования к населению приводят его в отчаяние, в данном случае таким требованием были 4000 верблюдов, которых не имелось во всем Триполи [MH. III 202] и которые здесь упоминаются впервые. 679 К императору были посланы гонцы, чтобы подать тому жалобу на comes Романа, худшего угнетателя. Император был исполнен самых благих намерений, он послал уполномоченных людей во главе с секретарем кабинета Палладием для расследования этого дела. Но Роман подкупил его, и тот стал с ним заодно. Его сообщения были не в пользу жаловавшихся, с которыми обращались, как с ложными обвинителями, а наказанием их посланникам была смерть. На этом примере хорошо виден механизм всей государственной машины: вмешательство императора только усугубило зло. Было невозможно получить объективную оценку из-за не знавшей границ коррупции, а чудовищное судопроизводство не признавало никакого другого наказания, кроме как смерть. Непостижимо, как государство с таким управлением вообще держалось.

Войны с мавретанским царевичем Фирмом 680 живо напоминают Югуртинскую войну. Он принял пурпур, но не как август, а как царь Africa. На борьбу за эту исключительно важную провинцию Феодосий смог собрать всего 4000 человек. Фирм отважно сопротивлялся, однако в конце концов был побежден из-за предательства. Сами по себе эти события неинтересны, зато типичны.