Вячеслав Мосунов - Битва за Ленинград. Неизвестная оборона

«Примерно в 13 часов в бригаду приехал командующий фронтом маршал К.Е. Ворошилов и заявил, что лично сам поведет моряков в атаку. Эта весть вызвала подъем духа среди воинов, К.Е. Ворошилов произнес короткую речь, он сказал: «Товарищи! Отступать дальше некуда. За нами Ленинград. Здесь мы умрем или победим». Он вынул из кобуры пистолет и, скомандовав «В атаку! Вперед!», пошел в сторону противника. В атакующих цепях слышались призывы: «Вперед! За Сталина! За Родину!»

Этот же эпизод описывается и в мемуарах Б.В. Бычевского:

«Командующий фронтом стоит перед головным батальоном. Порывистый ветер разносит вдоль шеренг его слова о Родине, о партии, о присяге. Многие моряки, отбросив стальные каски, стоят в бескозырках. Весь их вид – спокойный, грозно сосредоточенный – своеобразный дерзкий вызов врагу.

Командующий на мгновение умолк, потом взмахнул фуражкой:

– А ну, пошли! – И первым молодо зашагал в сторону грохотавшего боя. Громовое «ура!» было ответом ему, и лавина черных бушлатов сразу обогнала шестидесятилетнего маршала. Атака удалась. Бригада вышла на шоссе и в ярости переколола в деревне Коцелево большой фашистский отряд» [70].

Однако в дальнейшем, как оказалось, есть свидетели, утверждающие, что подобного факта в действительности не было. Это утверждает в своих мемуарах бывший младший адъютант К.Е. Ворошилова И.М. Петров. Вот как он описывает события 11 сентября:

«С утра 11 сентября 1941 года противник силами до четырех дивизий, поддержанных более чем двумя сотнями танков, продолжил наступление в полосе обороны 42-й армии в общем направлении на Красное Село. В 14 часов К.Е. Ворошилов и я с Л.А. Щербаковым, тогда еще полковником, выехали из Смольного в Пулково на КП этой армии. Там пробыли недолго, отправились осматривать Красногвардейский УР. И наконец, прибыли в район деревни Кемпелево. Здесь командующий 42-й армией генерал Ф.С. Иванов доложил маршалу, что морская бригада с шестью танками КВ уже перешла в атаку с задачей перерезать шоссе Ропша – Красное Село.

К.Е. Ворошилов с небольшой возвышенности стал наблюдать за действиями этой бригады. Обратил внимание командарма на скученность боевых порядков моряков, а также на то, что второй эшелон бригады расположен слишком близко, в зоне досягаемости артогня противника.

Эти замечания маршала были тут же учтены, что сыграло положительную роль. Бригада выполнила боевую задачу без неоправданных потерь» [71].

Кому из свидетелей доверять – вопрос до сих пор спорный. Что касается итога боевых действий 1-й брмп, то в донесении говорится так: «1-я бригада морской пехоты и батальон танков заняли рубеж, преодолевая сильное сопротивление на участке Коцелово, севернее Михайловка».

Удар морских пехотинцев принял на себя 22-й полк 1-й пехотной дивизии. Полк действовал на правом фланге дивизии. Из документов противника известно, что после захвата Михайловки, около 14 ч. 22-й полк был остановлен заслоном тяжелых танков вдоль Ропшинского шоссе. Под огнем приданной тяжелой артиллерии танки отступили. Немцам удалось еще продвинуться на север. Как указывает история 1-й пд, он был первым контратакован и вынужден был перейти к обороне.

Самая сильная контратака началась около 18 ч. 30 мин. на фланге 22-го полка. При этом, судя по данным противника, нашим танкам удалось нащупать стык полков 1-й пехотной дивизии и прорваться до дер. Мухолово.

Особенно трудной для немцев оказалась борьба с танками, в бою был убит командир 2-го батальона 22-го полка. Понадобилось личное вмешательство командира 22-го полка, чтобы восстановить порядок и отбросить контратакующих. Немцам, по их заявлениям, удалось подбить пять танков. Один из них подорвался на советской же мине, которую успели установить на его пути.

Действия 1-й бригады морской пехоты были даже отмечены в донесении в штаб ГА «Север» как первый крупный контрудар частей Ленинградского фронта. В штабе 18-й армии эти события назвали первым сильным контрударом противника на участке 38-го корпуса.

Как вспоминал Я.С. Жигарев, морские пехотинцы буквально смели противника. В его описании присутствует такой факт: ворвавшись в деревню Михайловская, танки передавили немецкие автомашины с пехотой. Противника удалось задержать, но моряки потеряли до 1/5 части своего личного состава.

На участке 58-й пехотной дивизии немецкое наступление ранним утром 11 сентября развивалось без сильного противодействия. Противник силами правого фланга 58-й пехотной дивизии вышел к деревне Лагола и без особых усилий занял ее. Как указывается в донесении дивизии, самое сильное сопротивление 209-й полк, продвигавшийся от северной оконечности Дудергофского озера, встретил на окраине Красного Села. Полк в ходе наступления уничтожил или захватил 25 дотов.

Далее, правый фланг дивизии начал продвижение в район Дудергофского озера. Один полк дивизии тем временем вышел к дороге Николаевка – Красное Село.

Южнее Красного Села, противник на некоторое время был остановлен у противотанкового рва. После удара пикировщиков и обстрела артиллерией эта позиция была прорвана без особого труда. Противник вышел к южной окраине Красного Села. Там во второй половине дня он встретил достаточно сильное сопротивление, но к 17 ч. 40 мин. оно было сломлено. Полк ворвался в южную часть Красного Села и вышел к церкви в его южной части.

К 17 ч. и на левом фланге дивизии 220-й пехотный полк прорвал оборону у Красного Села с запада. Около 18 ч. противник отразил контратаку советских тяжелых танков. Тяжелые танки оказались для противника «крепким орешком», в отсутствие 88-мм зениток против них пришлось использовать противотанковые пушки и кумулятивные заряды саперов. В донесении говорится, что один из них был подбит случайным попаданием, а еще четыре были подожжены, но продолжали бой. В конце концов танки отошли. К вечеру 220-й пп захватил юго-западную часть Красного Села.

Что касается противника 58-й пехотной дивизии, в донесении штаба ЛФ указывалось что «части 3-й гв. дно отошли между слободой Коломенской и Красным Селом». Противник также отмечает, что наблюдался совершенно беспорядочный отход частей Красной Армии по шоссе на Красное Село.

Интересное свидетельство о борьбе за Красное Село сохранилось в документах отдела Военных сообщений Ленинградского фронта. Это донесение военного коменданта станции Красное Село. В частности, в нем указывается, что комендант уже 11 сентября счел нужным подорвать пути на станции, сделав это на месте путепровода. Исходя из его слов, ясно, что он и его люди оставили Красное Село уже в 15 часов 11 сентября. При отходе комендант отмечал беспорядочное бегство бойцов, люди находились без всякого управления со стороны командиров.