Мартин Гилберт - Первая мировая война

По Voie Sacrée, Cвященной дороге (название в ходе боев придумал писатель Морис Баррес), французы умудрялись ежедневно направлять к Вердену до 6000 грузовиков, перевозивших до 50 000 тонн грузов и 90 000 человек в неделю: снабжение и питание для участников сражения, а также для прожорливых пушек. Это беспрецедентный случай в истории войны. Эквивалент целой дивизии поддерживал дорогу в рабочем состоянии, перекидав лопатами три четверти миллиона тонн металла, чтобы ее не развезло. «Все самые живописные представители французских колоний трудились здесь, чтобы сохранять верденскую дорогу жизни, – написал один историк. – Мощные сенегальцы… орудовавшие кирками рядом с трудолюбивыми маленькими аннамитами  [121], одетыми в желтую униформу».

В конце марта в казарме резерва к северу от Арраса находился лейтенант британской армии Бернард Питт, который до войны преподавал английскую литературу в лондонском Колледже для рабочих. Поэт и любитель английской глубинки, он написал другу: «Не знаю, удивишься ли ты, узнав, что, почитав днем Вордсворта на полянке в девственно чистом лесу, полюбовавшись симпатичными нежными оттенками крыльев очнувшихся от зимней спячки бабочек и их сонными движениями, я почувствовал доходящее до тошноты отвращение к ужасающей безнравственности войны». Несколько раз приняв участие в боевых действиях, он «пока» избежал ранений. «Сейчас я командую минометной батареей и нахожу это дело столь же интересным, как и любое другое на войне. Нам всем очень хочется, чтобы она закончилась – либо миром, либо кровавой бойней, которая должна привести к миру. Верден, безусловно, на месяцы сокращает войну».

Ежедневные атаки и контратаки в равной степени выводили из строя и наступающих, и обороняющихся, но французы были готовы отстоять крепость любой ценой. За месяц боев линия фронта между фортом Дуомон и фортом Во изменялась не более чем на тысячу метров. Жертвами войны на измор становились не только люди, но и лошади. В одном из последних писем домой перед гибелью Франц Марк написал: «Бедные лошади!» Только за один день от огня дальнобойной немецкой и французской артиллерии погибло 7000 животных, причем 97 из них – от одного снаряда, выпущенного из французского корабельного орудия.

На Кавказском фронте русские продолжали энергичное наступление. В ночь на 3 марта, в жуткую метель, в ходе штыковой атаки был взят город Битлис. Тысяча турок оказалась в плену. На побережье Черного моря русские так же настойчиво продвигались на запад и заняли порт Ризе. Политическим достижением России в первую неделю марта стало получение согласия от Британии на расширение к югу русской сферы влияния в Персии, определенной договором 1907 г.

После окончания противостояния на Галлиполи полковник турецкой армии Мустафа Кемаль получил звание генерала с титулом «паша» и был направлен на Кавказский фронт. Ему было тридцать пять лет. Некоторые турецкие части были передислоцированы с Галлиполи в Месопотамию, где британцы 7 марта в очередной раз предприняли попытку прорваться к осажденным в Куте. Постепенно они подошли на расстояние, с которого уже были видны минареты города. Но сражение при Дужайле, всего в трех километрах от города, закончилось неудачей: 3500 атаковавших были убиты или ранены, а генерал Эйлмер отправлен в отставку. Британцы отступили. Осада Кута продолжилась.

Стремясь связать британские и итальянские войска в Северной Африке, турки продолжали помогать восставшим против Британии сануситам в Ливии. Пришлось создать в Александрии специальную армию Западной пустыни для защиты Египта от возможного нападения сануситов. Бронеавтомобильный полк под командованием герцога Вестминстерского и южноафриканская Шотландская бригада отправились в пустыню искать семитысячное войско турок и сануситов. Главной задачей было освобождение 92 британцев, захваченных в плен сануситами, – офицеров и команды патрульного катера «Тара» (бывшего ирландского почтового судна «Хиберния»), который был торпедирован немцами в восточной части Средиземного моря, захвачен ими и передан сануситам. Пленных держали в отдаленном пустынном лагере у Бир-Хакима.

17 марта бронемашины достигли Бир-Хакима. Пораженные пленники на несколько мгновений замерли в изумленном молчании. Большинство из них страдало дизентерией. Им неделями приходилось питаться пустынными улитками и кореньями. Во избежание неблагоприятного поворота событий герцог приказал убить охранников-сануситов  [122].

22 марта британцам сопутствовал успех на море. Они применили новое оружие, глубинные бомбы, и потопили у юго-западного побережья Ирландии немецкую подводную лодку. Но баланс морских побед по-прежнему был в пользу Германии. 23 марта немецкая подводная лодка торпедировала и потопила паром «Суссекс», ходивший между Фолкстоном и Дьепом. Его по ошибке приняли за военный транспорт. Погибли пятьдесят пассажиров, в том числе испанский композитор Гранадос и трое американцев. В этот же день Британия и Франция отказались удовлетворить поданную два месяца назад просьбу американцев не ставить вооружение на торговые суда и пассажирские лайнеры.

В войне на море обе стороны не ставили себе практически никаких ограничений. 28 марта берлинский рейхстаг проголосовал за немедленное начало неограниченной подводной войны. Через два дня немецкая подводная лодка в Черном море потопила русский плавучий госпиталь «Португалия», заявив позже, что по ошибке приняла его за военный транспорт. Погибли 115 пациентов, медсестер и членов экипажа. Через пять недель был потоплен направлявшийся в США лайнер «Кимрик», погибли пять человек. Он стал тридцать седьмым не имевшим вооружения лайнером, потопленным немецкими подводными лодками начиная с «Лузитании».

Столь же безжалостными, как война на море, были репрессии против жителей оккупированных территорий. На рассвете 1 апреля в Бельгии немецкие оккупационные власти казнили бельгийку Габриэль Пети, одну из распространительниц подпольной газеты Libre Belgique. На суде она призналась еще и в том, что помогала бежать через линию фронта молодым людям, собиравшимся воевать в бельгийской армии. После приговора ее две недели продержали в камере, надеясь, что страх смерти заставит ее выдать своих соратников, но ни психическое, ни физическое давление не сломили ее.

На территории Османской империи также находились те, кто считал своим патриотическим долгом бороться с режимом. Не только армяне, но и арабы страдали от желания турок подавить национально-освободительные устремления населявших империю народов. Христианин-маронит Юсуф аль-Хани, житель Бейрута, еще до войны призывал Францию поддержать борьбу за независимость Ливана. Он и еще шестьдесят его единомышленников решили предложить Франции войти в Левант в качестве защитницы Ливии. Не успели они как следует обдумать эту идею, как были арестованы. Когда британский агент связался с ними в тюрьме города Алей, один из них воскликнул: «Где англичане? Где французы? Почему нас все бросили?» 5 апреля Юсуфа аль-Хани повесили в Бейруте.