Альманах Array - Триединство. Россия перед близким Востоком и недалеким Западом. Научно-литературный альманах. Выпуск 1

Миссия СССР в Египте информировала 22 января 1944 годаНКИД о британской ноте [218]. Так как до очистки Италии от фашистов было еще далеко, то эта нота определенно явилась лишь «первой ласточкой» , за которой, несомненно, должны были последовать другие уведомления подобного рода. Поэтому Москва приняла решение направить в Каир, в Главный штаб союзников на Ближнем Востоке, офицера связи по репатриации военнопленных. Им стал майор Анисим Васильевич Карасов [219].

В конце мая 1944 года, после нескольких неудачных попыток, союзники наконец прорвали оборону противника на линии Кассино—Ортона и начали продвигаться на север. 4 июня они освободили Рим. К Новому году практически весь итальянский «сапог» был очищен от фашистов, они контролировали лишь северную часть страны.

С конца августа 1944 года бывшие советские военнопленные начали прибывать из Италии в Египет в массовом порядке. Об этом свидетельствует переписка посольства Великобритании в Каире с миссией СССР. Согласно моим подсчетам, основанным на архивных документах, всего были доставлены в Египет до конца 1944 года 5694 человека [220]. Двое из них скончались – рядовой В. Зимберинг (8.10.1944) и сержант Е. Красин (20.10.1944) [221].

Однако во время моего последнего посещения кладбища в Восточной Кантаре в ноябре 2008 года на надгробном камне все еще было написано «Kracci». Останки обоих покоятся в польской части английского военного кладбища в Восточной Кантаре, на берегу Суэцкого канала. Это единственные захоронения советских военнослужащих в Египте. Бывших советских военнопленных размещали в транзитных лагерях. Воспоминания азербайджанского писателя Сулеймана Велиева, репатриированного из Италии через Египет, содержат интересные свидетельства того, какова была обстановка в транзитном лагере № 307, который находился в местечке Джинейфи (Гинейфа) на берегу Малого Горького озера [222].

В день прибытия репатриантов в лагерь из них при участии майора Карасова был сформирован полк. 7 ноября личный состав полка устроил военный парад на плацу перед штабом по случаю очередной годовщины Октябрьской революции. Немцы из находившегося по соседству лагеря военнопленных кричали и бросали в участников парада камнями. Карасов отправился к коменданту немецкого лагеря, американскому офицеру, и через несколько минут пленные успокоились. После парада состоялся концерт художественной самодеятельности. Такие концерты, как и литературные вечера, устраивались потом каждое воскресенье.

Еще до праздника репатрианты, среди которых, вероятно, было немало азербайджанцев, поставили в лагере известную музыкальную комедию У. Гаджибекова «Аршин мал алан». Постановка имела шумный успех не только среди самих репатриантов, но и среди египтян. «На наши спектакли приходили жители из близлежащих деревень, – отмечал С. Велиев. – Мы слышали, как на улицах арабы распевали арии Аскера и Гюльчохры. Даже ребятишки мурлыкали себе под нос мелодии популярной азербайджанской оперетты».

Судя по воспоминаниям писателя, репатрианты не были изолированы от местного населения. По пути в лагерь из Порт-Саида, куда они прибыли из Италии, их поезд долго стоял в Исмаилии, и они успели осмотреть город. Египтяне наблюдали за парадом 7 ноября. Они также «ежедневно приходили в одиночку и группами, завязывали с нами беседы, забрасывали нас вопросами». Когда подошло время отъезда, на железнодорожную станцию проститься с русскими пришло множество людей.

8 декабря 1944 года репатриантов лагеря № 307, среди которых был и Велиев, отправили поездом в Суэц, а оттуда на пароходе в иракский порт Басра. Через две недели после прибытия в Басру они отбыли оттуда поездом в Тегеран, а затем, после краткой остановки в столице Ирана – также поездом в порт Бендершах на берегу Каспийского моря. Оттуда на пароходе «Туркмения» репатриантов доставили в Баку.

Следует, однако, учесть, когда были опубликованы эти воспоминания. Не исключено, что они, в отличие от воспоминаний Б.Н. Фридмана, подверглись некоторой лакировке.

Член редколлегии «Правды» Павел Епифанович Демченко (некогда известный журналист-арабист) в это время тоже служил в Иране. Он рассказывал мне, что в 1944 году лично встречал английский воинский эшелон, в котором репатрианты следовали из Северной Африки домой

Что представлял собой батальон, сформированный из бывших советских военнопленных [223]? Видимо, это была одна из групп репатриантов, освобожденных союзниками из плена в Италии.

Среди репатриантов 1944 года было много партизан, сражавшихся в интернациональных отрядах в Италии, где в силу обстоятельств им приходилось осваивать иностранные языки. Поэтому в контактах с египтянами, среди которых традиционно распространены английский и французский языки, наши соотечественники не ощущали языкового барьера.

Велиев приводил разговор с египетским учителем, интересовавшимся положением мусульман в СССР. Вспоминая отъезд из лагеря, он писал: «Арабы молились за нас, за наше благополучное возвращение на родину, за наше счастье. Они раздавали нам хурму, инжир, а тому, кто, смущаясь, отказывался, чуть не насильно всовывали свертки в руки, клали в карманы» [224].

В конце Второй мировой войны интерес к СССР был в Египте очень большим, а отношение египтян к советским людям отличалось искренней симпатией. 26 августа 1943 года между СССР и Египтом были, наконец, установлены дипломатические отношения, и в ноябре того же года в Каир прибыла советская миссия. 15 мая 1944 года показом документального фильма «Сталинград» в каирском кинотеатре «Опера» был дан старт кампании по сбору средств в помощь гражданскому населению СССР. На просмотре присутствовал весь цвет египетской политической элиты во главе с королем Фаруком [225].

В глазах египтян репатрианты были представителями державы-победительницы в великой войне. «Они говорили, что мы для них – это советский народ и, выказывая свои добрые чувства к нам, они выражают свою любовь к советскому народу, к нашей стране», – отмечал С. Велиев [226]. Наверняка египтяне, имевшие возможность общаться с советскими людьми, рассказывали об этом потом своим родным и близким.

Но и тысячи репатриантов, прошедших транзитные лагеря в Египте, определенно делились на родине своими впечатлениями от этой страны. «Мы старались поближе познакомиться с жизнью арабов, – отмечал С. Велиев. – Она была тяжелой. Мы глубоко сочувствовали им, и они это понимали и были за это глубоко признательны нам. Мы полюбили этих людей, простосердечных, гостеприимных» [227]. Под впечатлением пребывания в Египте (и в меньшей степени – в Ираке) Сулейман Велиев написал «Арабские рассказы». Некоторые из них («Инжирное дерево», «Мечты феллаха», «Кувшин воды») были впоследствии переведены на русский язык [228]и пополнили наши знания о стране на Ниле и ее народе.