Александр Маныкин - Всеобщая история

Конечно, это не исключало периодически возникавших политических кризисов. Так в период президентства Э. Джексона (1829–1837) США пережили два острых политических кризиса – вокруг продления полномочий Национального банка и так называемый «нуллификационный кризис», когда группа южан во главе с Дж. Кэлхуном, недовольная политикой президента в вопросе о тарифах, выдвинула доктрину «суверенитета штатов», согласно которой штаты имели право не подчиняться федеральному законодательству, если оно ущемляло их суверенитет. По существу Кэлхун поставил вопрос о праве штатов на сецессию, т. е. о возможности их выхода из состава федерации.

Оба этих кризиса завершились победой президента. Важно иметь в виду, что Джексон не только добился выгодного для себя разрешения спорных вопросов, но и не вызвал раскола общества на непримиримые группировки. Его преемнику М. Ван-Бурену добиться этого было уже сложнее. В самом начале его пребывания на посту президента в 1837 г. в стране вспыхнул очередной экономический кризис. Оппоненты президента в лице вигской партии развернули активную критику всей социально-экономической политики демократов, видя в ней главную причину кризиса. Действительно, с каждым днем становилось все труднее проводить политику, которая удовлетворяла бы все три основных региона США, ибо в каждом из них выкристаллизовывались собственные секционные интересы, не совпадавшие с запросами других регионов.

На выборах 1840 г. вигам удалось добиться победы и прийти к власти. Президентом был избран престарелый генерал Гаррисон. Однако вскоре после инаугурации он простудился и умер. Пост президента занял представитель южного крыла вигской партии Д. Тайлер, имевший отличную от общепартийной позицию по ключевым вопросам развития страны. Внутри партии разгорелись острые фракционные споры, в ходе которых становилось все очевиднее, что Юг занял особую, не совпадавшую с другими регионами позицию, и в этом таилась большая угроза единству Союза.

Тайлер заблокировал основные социально-экономические мероприятия, отстаиваемые вигской партией, – воссоздание Национального банка и массированные ассигнования на «внутренние улучшения», ибо это не устраивало южан. 40-е годы XIX века были отмечены усилением агрессивности южан, которые все решительнее стремились подчинить своему влиянию государственную машину. По их инициативе на повестку дня был выдвинут вопрос об аннексии Техаса. Принятие Техаса в состав Союза, во-первых, вело к обострению отношений с Мексикой, а во-вторых, нарушало баланс сил в Союзе в пользу рабовладельческих штатов.

Раздираемая внутренними дрязгами вигская партия проиграла очередные президентские выборы демократам, которые в центр своей предвыборной кампании поставили проблему аннексии Техаса. Их агрессивный курс привел в 1846 г. к войне с Мексикой. Она закончилась победой американцев и присоединением к США новых крупных территорий на Юго-Западе. Однако победа принесла не только ожидаемые дивиденды, но и серьезные проблемы. С исключительной остротой встал вопрос о статусе новых территорий. Условия Миссурийского компромисса все больше тяготили южан. Ссылаясь на рост аболиционистского движения, требовавшего отмены рабства, южане, в свою очередь, добивались снятия всех ограничений на распространение рабства. Споры принимали все более ожесточенный характер, угрожая стабильности политической системы, подрывая эволюционный характер развития американского общества.

Отражением этих процессов стал рост движения за создание третьей партии. Двухпартийная система уже не могла интегрировать в свою структуру все сегменты общества, ибо их запросы стали принимать взаимоисключающий характер. На Севере и Западе США среди промышленной буржуазии, фермеров, мелких предпринимателей росло недовольство тем, что обе главные партии попадают под контроль южан и в своей политике все более откровенно проводят прорабовладельческую политику. В 1848 г. создалась партия фрисойлеров, требовавшая запретить распространение рабства на западные территории и обеспечить свободного доступа фермеров на западные земли.

Ее появление лишь подстегнуло агрессивность южан, усилило позиции экстремистов в этом регионе. Вновь заговорили о доктрине суверенитета штатов. В свою очередь, на Севере и Западе крепли позиции тех, кто полагал, что необходимо решительно остановить экспансию рабовладельцев. При обсуждении вопроса о статусе присоединенных к США территорий конгрессмен Д. Уилмот решительно потребовал, чтобы они были объявлены свободными. В ответ южане заявили, что их статус должны определять сами поселенцы. При всей остроте дебатов и на сей раз удалось выработать компромисс. Калифорния принималась в состав Союза как свободный штат. В Юте и Нью-Мексико ответить на вопрос, быть или не быть там рабству, должны были сами поселенцы. Чтобы успокоить южан, принимался закон о выдаче беглых рабов.

Однако компромисс этот оказался очень непрочным и недолговечным. Уже через 4 года, в 1854 году, конфликт между свободными и рабовладельческими штатами вспыхнул с новой силой. Поводом послужили события в Канзасе, где по существу установилось двоевластие: одна часть его жителей поддерживала прорабовладельческую администрацию, другая – ту, которая отстаивала свободный статус нового штата. Там в любой момент могла вспыхнуть гражданская война. Ситуация усугублялась тем, что правительство США открыто поддерживало рабовладельческие власти штата. События в Канзасе имели огромный резонанс. Они показали, что возможности достижения компромисса и поддержания в обществе консенсуса практически исчерпаны. Уходить от решения вопроса о судьбе рабства (а именно на этой основе на протяжении первой половины XIX века поддерживалась стабильность американского общества) стало невозможно. Партийно-политическая система США вступает в полосу острейшего кризиса. Его отражением стал кризис вигской партии, превращение демократической партии из общенациональной в организацию, защищавшую главным образом интересы Юга, и, наконец, образование в 1854 г. республиканской партии, ставшей центром притяжения всех антирабовладельческих сил.

Соединенные Штаты стояли на пороге крупных потрясений. Они подошли к одному из самых критических моментов в своей истории, когда предстояло определить дальнейшие магистральные направления развития общества. Если до этого момента страна достаточно уверенно шла по эволюционному пути прогресса, избегая социальных катаклизмов, способных взорвать согласие, то на сей раз разрешить назревший конфликт легитимным путем оказалось невозможно. Это свидетельствовало о том, что эволюционная модель прогресса, формировавшаяся в США на протяжении всей первой половины XIX века, еще не сложилась до конца, не все ее элементы были отработаны и способны эффективно функционировать в любой ситуации.