Анатолий Фоменко - Дон Кихот или Иван Грозный

В книге «Крещение Руси» мы показали, что на страницах летописей отмечено два Крещения Руси-Орды. Первое произошло во второй половине XII века и было дано самим Андроником-Христом. Второе Крещение имело место в конце XIV века и было осуществлено императором-ханом Константином I Великим, то есть Дмитрием Донским, в конце XIV века, после победы в Куликовской битве. Напомним, что это грандиозное сражение было религиозным. В нем сошлись сторонники царского христианства и апостольского, народного христианства. Апостольские христиане во главе с Дмитрием Донским победили царских христиан, возглавлявшихся ханом Мамаем, то есть Иваном Вельяминовым (Веньяминовым). В результате, апостольское христианство было сделано государственной религией всей Великой Ордынской Империи, а царское христианство объявили «плохим язычеством», и оно заняло подчиненное положение. Поскольку Русь-Орду крестили дважды, то хронисты иногда путали события второй половины XII века и конца XIV века.

В Библии Дмитрий Донской = Константин Великий описан, в частности, как царь Давид, а его противник Мамай-Вельяминов – как великан Голиаф. Куликовская битва отразилась на страницах Ветхого Завета как хорошо известная победа

Давида над Голиафом. В «античных» римских источниках Иван Вельяминов = хан Мамай = Голиаф отразился также как римский император Максенций, разбитый в битве Константином I.

Далее, в книге «Царь Славян» мы показали, что библейское жизнеописание царя Давида тоже состоит из двух слоев. Первый – это евангельское жизнеописание Андроника-Христа. А второй слой происходит из XIV века.

Следовательно, есть все основания ожидать, что в летописной «биографии» римского императора-хана Константина Великого тоже появится четкий евангельский след, то есть описание событий, связанных с Андроником-Христом. И это действительно так. Мы уже приводили такие свидетельства-дубликаты. Сейчас мы предъявим еще одно такое свидетельство. Оказывается, русский Лицевой Летописный Свод XVII века, повествуя о рождении Константина Великого в значительной степени воспроизводит известную евангельскую историю о рождении Иисуса. Судите сами.

Вот что говорится о рождении Константина. Его будущий отец император Константий (Коньстя в оригинале Свода) вместе с соратниками дошел <<���до города Серпа, Дакинского града, который впоследствии был назван Градом Елены. И вошли они туда, и нашли хорошее место в гостинице… и поставили они там шатер свой для отдыха, и, устав от путешествия, поселились там. И разжегся Константий от похотливого вожделения соединиться с женщиной… и рассказал хозяину гостиницы о сластолюбии. Хозяин же, увидев силу мужа, обрадовался и, взяв свою дочь Елену, не знавшую мужа, отдал ему на наслаждение плотской похоти… И, взяв похотью отроковицу, Константий сошелся с ней и дал ей багряницу, ризу царскую, для ее постели, когда они были вместе. И когда все объяла ночь, наступил вдруг как будто день, и явилось некое преславное видение (рис. 2.79 – Авт.). Ибо солнце, наперекор природе, возвратилось от ложа Океана и внезапно испустило лучи, озаряя четверочастно тот дом, где пребывал Константий с девицей.

Рис. 2.79. Чудесное небесное явление как бы бога Аполлона ночью, в спальне, где были Константий и дева Елена. Русский Лицевой Свод. Взято из [490:4], Всемирная История, книга 6, лист ЛХ-58 оборот, с. 128.

Удивился видению Константий… подумав, что в них (в этих лучах) сам Аполлон, хранитель юности его, и оставался без сна, так как убоялся, и обещал женщине соединиться (с ней) в браке. И не понял он, что это за сверхъестественное видение, и думал, что это гнев за происшедшее с ними, и ожидал дневного света, чтобы уйти с того места. И была для него оставшаяся часть ночи двойным томлением.

Когда же воссияло солнце, он призвал отца отроковицы, большим страхом охваченный, и, дарами его успокоив, вернул ему отроковицу и упросил его хранить ее для него чистой, словно сосуд честный и великий. «Если же случится тебе по прошествии времени принять новоржденное дитя, сохрани его, – сказал он, – как зеницу ока, ожидая в будущем исхода ночного видения».

А некоторые пустословы говорят, что (Константин Великий) от блудницы родился. (Хотя) они говорили так, (ныне они) ясно обличаются различными свидетелями как суемудрствующие злословы>> [490:4], Всемирная История, кн. 6, лист ЛХ-57 оборот, лист ЛХ-58… лист ЛХ-59 оборот, с. 126–130.

Сравнение с Евангелиями обнаруживает заметное сходство. Скорее всего, здесь в Летописном Своде описано Непорочное Зачатье. Хотя, с одной стороны, вроде бы царь Константий оказывается в спальне с девой Еленой, однако этой же ночью неожиданно происходит чудо, появляется некое преславное видение в виде бога Аполлона, снизошедшего в ту же спальню. Причем произошло это «наперекор природе». В результате, Константий сильно напуган. В общем, из данного рассказа не очень понятно – кто на самом деле стал отцом Константина Великого. То ли царь Константий, то ли «преславное видение» в виде Аполлона, явившееся «наперекор природе». Вероятно, так на страницах Лицевого Свода здесь описан Дух Святой. Ордынский летописец попытался объяснить Непорочное

Зачатье одновременным присутствием в спальне как Духа Святого, так и реального мужчины – Константия. Здесь евангельский Иосиф описан как римский царь Константий.

Далее. Недаром в Лицевом Своде сказано, что потом некоторые люди стали говорить, будто Константина Великого «родила блудница». Это хорошо знакомая нам скептическая точка зрения, например, звучащая в иудейско-раввинских старинных текстах [307]. Деву Марию (здесь Елена) обвиняли в распутстве, будто бы она забеременела от некоего РИМСКОГО СОЛДАТА Пантиры. Подробно мы анализируем все эти негативные версии и источники в книгах «Царь Славян» и «Царский Рим в Междуречье Оки и Волги». Отношение авторов Лицевого Свода к этим скептическим высказываниям – явно отрицательное: «пустословие и злословие».

Далее происходит следующее. Константий (евангельский Иосиф?) «забыл» о Елене. Прошло какое-то время, и его провозгласили императором. Но при этом он «не знал», что у него уже родился сын Константин. Случайно это обнаружилось, когда Елена стала доказывать скептически настроенным окружающим, что родившийся у нее ребенок – сын самого царя Константия. Об этом поразительном событии тут же донесли Константию. Тот удивился, «вспомнив видение, которое видел с Еленой: темная ночь, освещенная солнечными лучами», лист ЛХ-82 оборот. Царь призывает к себе Елену с сыном и благожелательно относится к ним.