Валентин Рунов - Все Кавказские войны России. Самая полная энциклопедия

В качестве одной из мер нормализации обстановки в крае Ермолов приказал перенести город Аксай в новое место. Место для города было выбрано на речке Таш-Кечу и во всех отношениях было выгоднее прежнего, так как позволяло заниматься и хлебопашеством и скотоводством в больших масштабах. Для охраны города и наблюдения за его жителями на его окраине было начато возведение укрепления, которое строилось на возвышенности, позволявшей контролировать всю прилегавшую местность на много километров. Жители старого Аксая не без труда и не сразу, но согласились на переселение, которое затем было завершено довольно быстро. Выгодность нового места и перспективы заниматься мирным трудом под охраной русского гарнизона была слишком очевидной…

Между тем огонь восстания продолжал время от времени вспыхивать в различных районах Чечни. Резиденцией «посланца Пророка» на этот раз стал населенный пункт Хан-Кала, превращенный в укрепленный район, в котором, по сведениям агентуры, находилось около четырех тысяч вооруженных чеченцев.

Для разгрома очага восстания 26 октября к Хан-Кале был направлен из Грозной отряд полковника Сарочана в составе 700 человек пехоты и незначительного количества казачьей и чеченской конницы. Он был встречен и атакован противником на подступах к населенному пункту. Мятежникам удалось опрокинуть русскую конницу, но, увлекшись погоней, они нарвались на стройные шеренги пехоты, попали под мощный ружейный и артиллерийский огонь и были отброшены с большими потерями. Повторив атаку еще дважды и убедившись в стойкости противника, горцы отступили обратно в Хан-Калу. Русские, также понесшие значительные потери, были вынуждены прекратить экспедицию и вернуться в Грозную.

Одной из главных задач, которые ставили перед собой вожди восставших, было уничтожение или захват Ермолова. На генерала была устроена настоящая охота, которая однажды едва не достигла цели. 20 ноября, выехав их станицы Червленной в станицу Калиновскую, он узнал, что для его захвата на левый берег Терека переправилась группа из 400 чеченцев. Сопровождавшие офицеры советовали Алексею Петровичу немедленно повернуть обратно, но он, видя, как над землей быстро сгущается туман, приказал продолжать движение. Под этим природным прикрытием небольшому русскому отряду удалось благополучно миновать опасный участок и достичь цели путешествия.

В Калиновской генерал А.П. Ермолов узнал, что чеченцы, не найдя его в тумане, решили компенсировать неудачу грабежами и пленением местного русского населения. Он приказал конвою, состоявшему из 120 гребенских казаков, попытаться перехватить противника на переправе в районе Казиорского Шанца. Замысел удался. Организовав засаду, казаки метким огнем рассеяли противника, отбили их богатую добычу и освободили всех пленных.

Но, как показала практика, мелкие стычки с горцами, которые также действовали небольшими отрядами и группами одновременно на различных участках, практически не давали существенных результатов. Бои, что называется, велись на равных. Русская сторона, располагая значительными силами и средствами, не могла их использовать против противника, не признававшего классических законов войны и предпочитавшего действовать исподтишка.

Поняв это, на следующий год генерал А.П. Ермолов составил четкий план военных и политических действий, которые, по его мнению, должны были привести к уничтожению или пленению «посланца Пророка» и главных его помощников. В рамках этого плана наместник подписал специальную прокламацию к чеченцам, в которой он изложил свои требования к ним, а также порядок действий русских воинских начальников по отношению к горцам. Она начиналась словами: «Вошедши с войсками Великого моего Государя на землю вашу, наказал я возмутившихся и нарушивших присягу, но в то же время охотно дарую я пощаду тем, кои, почувствовав преступление свое и желая спокойствия, просили прощения». Далее Ермолов выдвигал свои требования: возобновить присягу о подданстве России; не принимать в селения «мошенника, называющего себя имамом»; возвращать пленных русских и угнанный скот. Русские воинские начальники, в свою очередь, должны были обеспечить хорошие условия содержания заложников, выделенных «покорными» селениями; «по бедности народа штрафов денежных ни за что не взыскивать»; отменить практику круговой поруки жителей селения в случае воровства, «но за убийство, сделанное в границах российских, схватить если не самого убийцу, ибо таковы злодеи обычно спасаются бегством, то ближайших родственников убийцы».

В начале года войска, предназначенные для похода, начали сосредоточиваться у границ с Чечней. В Грозной и других населенных пунктах, где были базары, посещаемые горцами, вывешивалась и периодически зачитывалась прокламация. Но начинать военные действия Ермолов не торопился. Свою медлительность в докладных военному министру А.И. Татищеву и начальнику Главного штаба И.И. Дибичу он объяснял следующими тремя моментами. Во-первых, Алексей Петрович считал, что «ожидание наказания, вид предстоящей опасности и меры осторожности необыкновенной ослабляют их (чеченцев. — Авт. ) единодушие и готовят нам успех с меньшими пожертвованиями». Во-вторых, с наступлением весны русские ожидали помощи от некоторых горских народов, которые ради добычи готовы были выступить против своих единоверцев. В-третьих, нужно было дождаться прекращения дождей и улучшения дорог.

Реализуя данный план, 22 января 1826 года русские войска большой силой при 16 орудиях выступили в поход, который поначалу складывался успешно. 26 января войска подошли к Хан-Кале, где засело до 200 чеченцев. После непродолжительной перестрелки горцы оставили селение и отошли на юг. Вечером того же дня русские заняли Большие Атаги, где «войска нашли роскошное продовольствие для себя и для лошадей. Жителей застали весьма немногих, ибо спаслись они в ближайшие леса, в домах осталось много имущества».

Мятежники не смирились с потерей селения и начали собирать силы для его захвата. Их скопища были замечены в Малых Атагах, куда прибывали пополнения из окрестных аулов. Отряды чеченцев были разведаны и в других селениях.

Ермолов решил не дожидаться объединения сил противника и нанес удар первым. 30 января он послал отряд, который захватил и сжег селение Чахкери, служившее базой одному из чеченских отрядов. На обратном пути в густом тумане отряд подвергся нападению больших сил противника. Завязался ожесточенный бой. «Часть чеченской конницы, проскакав мимо наших стрелков, столкнулся с казаками, но была опрокинута ими. От силы столкновения несколько человек чеченцев и казаков опрокинуты были на землю. Редко видят сие кавалеристы, хотя нередко говорят о шоке. За сим большие толпы атаковали нашу пехоту. Артиллерия действовала картечью и не далее пятидесяти шагов, так что отрываемы члены и раздираемы тела. Бросавшиеся спасти тела по обыкновению в свою очередь истреблялись.