Валентин Рунов - Полководцы Первой Мировой. Русская армия в лицах

Генерал А. Е. Эверт проводит инструктаж по порядку преодоления проволочных заграждений противника.

В августе 1915 года в структуре высшего военного руководства России произошли перемены. Все началось с того, что на третий день этого летнего месяца на совещании высших должностных лиц Ставки и Северо-Западного фронта в Волковыске было принято решение о разделе последнего на Западный и Северный фронты. Командование Западным фронтом принял генерал М. В. Алексеев, а Северным – оправившийся от болезни генерал Н. В. Рузский. 25 августа в Верховное командование вступил Николай II, пригласив к себе начальником штаба генерала М. В. Алексеева. На освободившуюся должность командующего Западным фронтом был назначен генерал Эверт.

В Минске, где находился штаб фронта, его встретили начальник штаба генерал-лейтенант М. Ф. Квецинский и генерал-квартирмейстер штаба генерал-майор П. П. Лебедев. Они ввели нового командующего в оперативную обстановку. Фронт состоял из пяти армий: 10, 1, 2, 4-й и 3-й. В составе этих объединений насчитывалось около 70 пехотных и 15 кавалерийских дивизий, в рядах которых состояли 414 тысяч человек личного состава, из которых 370 тысяч были пехотинцы. Морально-боевое состояние войск было невысоким. Так, начальник штаба 1-й армии докладывал, что «по имеющимся сведениям многие нижние чины 26 корпуса, самовольно оставившие строй, бродят вблизи Полесской железной дороги, направляясь к Лиде. Командующий армией приказал принять самые энергичные и крутые меры по возвращению указанных нижних чинов в свои части». Не в лучшем состоянии были и другие соединения. 25 августа командир конного отряда генерал Тюлин докладывал командиру Гвардейского корпуса генералу Олохову: «Считаю долгом службы доложить вам о состоянии входящего в мой отряд 496 пехотного полка. По заявлению его командира, в настоящее время полк насчитывает шестьсот штыков. За короткое время он потерял убитыми, ранеными, пропавшими без вести и больными около четырехсот человек. В боевом отношении полк ненадежен. Нижние чины почти исключительно латыши, уроженцы Ковенской губернии. Склонны к дезертирству, так как имеют возможность скрываться среди местного населения».

Войскам Западного фронта противостояли три германские армии, объединенные в группу под командованием генерала П. Гинденбурга. В составе этих сил имелось 37 пехотных и шесть кавалерийских дивизий, в рядах которых, по сведениям русской разведки, насчитывалось около 300 тысяч человек пехотинцев и 12 тысяч кавалеристов. На первый взгляд могло показаться, что при таком соотношении сил противник не решится на активные наступательные действия. Однако Гинденбург рассудил иначе. Германское командование, скрытно перегруппировав войска на виленское направление, в конце августа 1915 года начало наступательную операцию, получившую название «Свенцянский прорыв». Она проходила на стыке Северного и Западного фронтов. Там в полосе, не превышавшей 30 километров, были сосредоточены 10 пехотных и четыре кавалерийские дивизии противника. Они нанесли внезапный удар против конного отряда генерала Тюлина, состоявшего из трех кавалерийских и двух пехотных дивизий. Добившись более чем трехкратного превосходства в силах и средствах, 27 августа (8 сентября) противник начал теснить русские войска. Между Северным и Западным фронтами образовался разрыв в 60 километров. Устремившись в него, германские соединения к исходу дня наступления продвинулись на 8 – 10 километров. В последующие три дня они, прорвав оборону на глубину до 75 километров, вышли на подступы к Подбрадзе, нависая над правым флангом 10-й армии.

Происходившие события застали Эверта что называется врасплох. Не успев даже познакомиться с войсками и командирами, он был вынужден решать задачу по отражению наступления противника. Алексей Ермолаевич с головой окунулся в это нелегкое дело. Он решил немедленно усилить группировку войск на правом фланге фронта, направив туда 2-ю армию генерала В. С. Смирнова. Однако для ее выдвижения и развертывания на новом направлении требовалось не менее пяти суток, которые противник использовал в своих интересах. 2 сентября германская кавалерия появилась в районе Молодечно в глубоком тылу 10-й армии, создав угрозу ее окружения. На следующий день в Ковно прибыли кайзер Вильгельм и начальник германского генерального штаба Фалькенгайм. Это лучше всего говорило о важности событий, происходивших в полосе Западного фронта.

7 сентября 2-я армия начала наступление в районе Молодечно и через два дня форсировала реку Вилию. На стыке фронтов по предложению Эверта Ставкой было создано объединение конницы, состоявшее из трех кавалерийских корпусов, под общим командованием генерала В. А. Орановского. Это был первый случай в отечественной военной истории объединения под единым командованием больших масс конницы (41 кавалерийский полк) с целью развития успеха в оперативной глубине обороны противника. Однако Орановский не смог выполнить поставленной задачи. Расстроенный этим обстоятельством, в середине сентября Эверт писал генералу: «Действия вашей конницы за минувшие три дня до крайности вялы и нерешительны. От семи дивизий можно было ожидать, что они разобьют отходившие разрозненные конные дивизии противника, прорвутся в направлении Свенцяны… Но пехотные корпуса уже догнали вашу конницу…»

Наступательная операция русских войск постепенно затухала. Видя это, Алексей Ермолаевич решился на очередной смелый шаг – переброску в район Свенцяны с гродненского направления 1-й армии генерала А. И. Литвинова. После некоторых колебаний Ставка одобрила это предложение. 17 сентября корпуса этой армии, совершив 150-километровый марш-маневр, вышли на рубеж действий кавалерии В. А. Орановского в районе Поставы. Но и эти меры желаемых результатов не дали.

Ввод в сражение 1-й армии происходил на широком фронте и неодновременно, наступление проходило крайне вяло. А. Е. Эверт вынужден был учить командарма элементарным азам военного искусства. 20 сентября он писал А. И. Литвинову: «… противник занимает сильную по природе и укрепленную позицию. Ваше равномерное на всем фронте наступление едва ли может привести к успеху. Между тем, удерживая вас небольшими сравнительно силами, противник через некоторое время может подвезти подкрепления. Поэтому необходимо решительное наступление и сосредоточение сильной артиллерии и кулака там, где будете наносить удар. Без этого вы не достигнете успеха».

Литвинов не выполнил указаний командующего фронтом и продолжал атаковать противника, имея практически равномерное распределение сил и средств в полосе наступления. В результате этого большинство атак завершались неудачно, а наступавшие войска понесли большие потери. Особенно сильно пострадали соединения 1-го Сибирского корпуса, потерявшие до 50 % своего личного состава. Значительными были потери и в других соединениях. И поэтому, когда наконец 23 сентября Литвинов решился на ввод в сражение 14 армейского корпуса, до тех пор остававшегося в его резерве, наступательные возможности армии уже были утеряны. Продвинувшись всего на несколько сот метров, ее корпуса застыли на месте и самостоятельно начали закрепляться на достигнутом рубеже. За шесть дней боев потери 1-й армии превысили 20 тысяч человек.