Иван Черников - Гибель империи казаков: поражение непобежденных

«Это хорошо известная банка Девельсей, отмеченная на любой карте. Как обидно!»

Раскольников предложил открыть кингстоны, но они не работали. Подошли англичане и спустили на воду шлюпки.

Военморы «Спартака», переодев комиссара в бушлат и стеганую ватную куртку, заверили, что не выдадут его. Кок «взял на хранение» часы комиссара.

Шедший следом «Автроил» также пленили. Часть моряков расстреляли на острове Нарген. Переданные Эстонии, эсминцы стали первыми кораблями их флота.

Сырым, туманным утром 10 января 1919 г. Раскольникова привезли в Лондон. Понемногу он начал читать газеты, сообщавшие, что в Москве продают мясо людей, а Красная армия это сброд китайцев и латышей.

В парламенте Англии сторонники интервенции возмущались политикой Ллойд Джорджа, учитывавшего настроение утомленных войной крестьян и рабочих. Отбивая нападки консерваторов, он, ссылаясь на пример Наполеона, заявил: «Россия такая страна, в которую легко войти, но из нее трудно выйти».

Красный Крест Дании выгодно обменял пленных. За Раскольникова Москва отдала всех англичан, захваченных до осени 1919 г., в том числе 17 офицеров. Но затем в Москве выяснили, как по приказу иуды Троцкого враг народа Раскольников отдал в руки интервентов 2 эсминца. При этом целомудренно умалчивая о безалаберности командования и неуправляемых бандах матросов. Советские моряки ничего не знали о новых средствах войны на море, в том числе и о торпедных катерах «СМВ».

Англия вооружила в Эстонии корпус генерала Родзянко, который 17 мая 1919 г. прорвал фронт 7-й красной армии и занял Гдов (18 мая), Ямбург (19 мая), Псков (23 мая); подошел к Луге, Ропше и Гатчине. Упоенный успехами, 24 мая в Хельсинки генерал Н. Н. Юденич создал так называемое Политическое совещание Северо-Запада России, а 10 июня верховный правитель Колчак назначил его главнокомандующим войсками в этом регионе, объединенными 19 июня в Северо-Западную армию.

Отступавшие части 7-й армии РККА 27 мая вышли на берег Копорского залива. Белые в предместьях Петрограда наседали на Гатчину и Красное Село.

Действующий отряд флота (линкор «Петропавловск», эсминец «Азард», тральщики «Ударник» и «Клюз», сторожевые суда «Гарпун», «Якорь») 28 мая встал у Шепелевского маяка.

Положение красных ухудшилось. Белые вышли к форту Красная Горка на расстояние 7–8 км. В форту Павел 11 июня загорелись мины заграждения, взрывы за 12 часов разрушили треть казематов. Перешли к белым 1-й, 2-й Кронштадтские и 105-й стрелковый полки.

Ночью 13 июня комендант форта Красная Горка Неклюдов объявил пулеметной команде, что коммунисты не хотят сдаваться. Утром 275 полусонных ленинцев и 100 беспартийных уже сидели в казематах.

Форт, предъявив ультиматум Кронштадту сдаться, открыл огонь. К мятежникам присоединились форт Обручев, батарея Серая Лошадь и тральщик «Китобой», который перешел в бухту Пейпия, где стояли корабли Англии, и передал шифры и коды.

Для обороны Петрограда ЦК РКП(б) послал Сталина, назвавшего мятежные форты ключом Кронштадта. Быстро разнесли весть о мудрых словах лучшего друга Ильича. В Кронштадте и Петрограде за 2 дня сформировали 3 отряда моряков (2100 человек). Два полка 7-й армии, бронепоезд, броневик и батарея тяжелых пушек вошли в Береговую группу по ликвидации мятежа на Красной Горке.

Форт Обручев сдался, 14 июня на Красной Горке вспыхнул пожар. Аэропланы сбрасывали воззвания и мешали мятежникам корректировать стрельбу с аэростата. В 16 часов батарея Серая Лошадь обстреляла красных, но её подавили линкор «Петропавловск» и крейсер «Олег». Форт Красная Горка 16 июня пал.

В этот же день подорвались на минах в Финском заливе тральщики Англии «Джентиан» и «Миртль». Но утром 18 июня крейсер «Олег», стоявший у Толбухина маяка в охранении эсминцев «Гайдамак», «Всадник» и сторсудов, атаковали торпедные катера. По левому борту у носовой кочегарки прогремел взрыв, крейсер затонул.

С 29 июля самолеты финнов и англичан бомбили Кронштадт и корабли флота. 30 июля в Биоркэ доставили из Англии 7 быстроходных катеров. 1 августа эскадрилья английских и финских самолетов атаковала Кронштадт. Но бросали бомбы неточно, о налетах матросы отзывались пренебрежительно. Поэтому воздушную тревогу ночью 18 августа в Кронштадте приняли спокойно. Злые реплики невыспавшихся людей слышались сквозь грохот незашнурованных ботинок, команды разбегались по боевым постам.

Светила луна. На большой высоте медленно плыли облака, похожие на большие льдины, края которых подсвечивались сверху. На земле и воде густой мрак. Кое-где луна пробивалась между полями облаков и, как прожектором, выхватывала отдельный кусок, затем через пол или четверть минуты пряталась опять. Почти штиль. В просветах облаков мелькали самолеты.

Зенитки били ожесточенно, но безалаберно. В лучах прожекторов мелькали пушистые комки разрывов шрапнели и осколочных снарядов.

У носа «Андрея Первозванного» встал громадный, выше фок-мачты, столб воды. Грохнуло тяжелое «ух!», ударила мощная волна, линкор сел на грунт. Катера подорвали торпедами учебное судно «Память Азова».

В походе на Петроград могли участвовать страны Прибалтики, но шовинистическая политика белых оттолкнула их. Общее наступление Эстонии, Латвии и Польши сорвалось после нападения на Ригу частей князя Бермонта-Авалова.

Эта живописная фигура достойна некоторого внимания. В июне 1919 г., когда эстонцы и войско генерала Родзянко наступали на Петроград, фон дер Гольц решил воссоздать Балтийское герцогство руками русских, объединенных в Западный корпус. На роль командира корпуса претендовали многие генералы, но Бермонт, о котором злые язык поговаривали, что батюшка его — ювелир Рафаил Берман, объявил, что находится в родстве с династией Романовых как сын одного из великих князей. Всем сомневающимся он обещал «бить в морду, как в бубен». В августе Бермонт имел около 8000 штыков. Деньги он получал от немцев, пайки — от Антанты, жил в свое удовольствие в тихой Митаве и как бы готовился к «смертному бою» с красными.

В Митаву приехала делегация союзников, уговаривать Павла Рафаиловича идти к Нарве, на помощь Юденичу, сменившему Родзянко. Но воевать не хотелось, и, чтобы продемонстрировать, что никто его это делать не заставит, Бермонт слегка поиграл мускулами, несколько раз прогнав по кругу единственное более или менее боеспособное подразделение своего корпуса — 1-й батальон пластунского полка.

После того как немцы разоружили латвийский гарнизон Митавы, терпение союзников лопнуло. Англия и Франция надавили на Берлин, и вскоре войска Германии оставили Прибалтику. Тогда солдаты и офицеры армии фон дер Гольца перешли на службу к Бермонту.

Западный корпус быстро вырос в армию (50 000 человек, 600 пулеметов, 100 орудий, 50 минометов, 3 бронепоезда, 120 самолетов, 10 бронемашин, 12 танков). В нем воевали многие из знаменитых полководцев Третьего рейха: фельдмаршалы Лееб, Ктохлер, Клейст, генералы Фрич, Гудериан, Арним, Штильпнагель.