Анатолий Фоменко - Как было на самом деле. Реконструкция подлинной истории

На первых порах старую символику «корректировали» осторожно и осмотрительно. Двуглавого «монгольского» орла сначала как бы разрезали пополам. Хотели подчеркнуть раскол Империи на западную и восточную части. Интересно изображение четырех орлов на гербе Берлина 1740 года, рис. 99. «Восточный орел» какое-то время сохранялся, как воспоминание о прежнем единстве Империи. А вот центральный, то есть главный орел, уже уверенно смотрит только на запад. «Для усиления», над ним нарисовали еще одного западного орла. Смысл понятен. Германия и Западная Европа откалываются от метрополии. Потом восточного орла убрали вовсе. Когда опасность возрождения Империи сочли уже несущественной. Из четырех берлинских орлов остался один – сегодняшний одноглавый германский орел, глядящий на запад.

Есть западноевропейские гербы, хотя их мало, где одноглавый орел смотрит на восток. Например, на одном из германских баронских (баринских?) гербов [7т1], гл. 5. Может быть, данный род хотел подчеркнуть свою приверженность идее «Монгольской» Империи. Среди военных баварских гербов баронов = баринов мы видим и османские полумесяцы [7т1]. Но потом все эти имперские, верноподданные группировки были раздавлены мятежниками. Уцелевшие приняли новые правила жизни. «Отрубание восточных голов» у орлов-гербов было одним из элементов «нового мировоззрения» в Европе.

Рис. 99. Берлинский герб 1740 года. Центральный орел смотрит на запад. Орел на правом знамени тоже смотрит на запад. Но орел на левом знамени пока еще смотрит на восток [1160], с. 274

Любопытен герб на карте 1634 года города Женевы и Женевского озера. Одноглавый орел смотрит на запад. Но очевидно, что НА ЭТОМ МЕСТЕ РАНЬШЕ БЫЛ ОРДЫНСКИЙ ДВУГЛАВЫЙ ОРЕЛ. Чтобы не тратить много усилий на переделку, реформаторы просто закрасили правую половину орла и нарисовали ключ, рис. 100. Может быть так поступали не только в женевской провинции, превращая двуглавого орла в одноглавого путем воинствующего разрезания пополам. Затем, когда мятежные эмоции спали, стали просто рисовать «западного орла».

Насколько нам удалось выяснить при анализе гербов, карт и т. п., реформаторы всегда закрывали лишь правую, то есть восточную половину орла. То есть закрывали неприятный Восток. Для себя оставляли хороший Запад.

Рис. 100. Одноглавый «женевский» орел – левая половина прежнего ордынского двуглавого орла [1036], с. 101

На карте 1634 года Польши, Силезии и Богемии мы видим одноглавого польского орла, смотрящего на восток, и одноглавого богемского орла, смотрящего на запад, рис. 101. У западного орла, парящего над Богемией и Моравией, ПРЯМО НА ГРУДИ ВСЕ ЕЩЕ КРАСУЕТСЯ ОГРОМНЫЙ ОСМАНСКИЙ ПОЛУМЕСЯЦ [Ут1], гл. 5, [4т1], гл. 10:2. Надо полагать, потом богемские и польские реформаторы спохватились (и осмелели) и неприятный им имперский полумесяц убрали. Дабы забыть недавнее прошлое, когда османско – ордынский полумесяц царил над всей Европой. И не только над ней. Вряд ли сегодня в Богемии кто-либо помнит, что когда-то эта страна была накрыта крыльями орла с османским полумесяцем на груди.

В символике Западной Европы XVIII–XIX веков уцелели кое-где и двуглавые орлы, но преобладают одноглавые, западные. Нам неизвестно ни одного официального западноевропейского герба какого-либо значительного государства XVII–XIX веков, где одноглавый орел смотрел бы на восток. Если таковые и есть, то их очень немного.

Романовы сохранили двуглавого орла как символ своей новой России. Лелеяли мысль восстановить огромную Империю, но уже под своей властью. Во всяком случае, такие замыслы приписываются Петру I [4т2], гл. 2:17.

В эпоху Реформации в Европе сотворили впечатляющий образ «Корабля Дураков» [КАЗ]. Конечно, в обществе всегда обсуждалась тема «умных и дураков». Но только в эпоху Реформации этой теме придали прямо-таки «государственное звучание». В форме иносказаний ее стали пропагандировать, внедряя в общественное сознание. Якобы в 1494 году публикуется книга Себастиана Бранта «Корабль Дураков». При этом у Брандта «идет речь то о "корабле дураков", то о целом "ДУРАЦКОМ ФЛОТЕ"» [93:1], с. 683.

Книга богато иллюстрирована, причем не кем-нибудь, а самим А. Дюрером. Впрочем, мы показали, что произведения, приписываемые ему, созданы, скорее всего, столетием позже, в XVII веке. Но так или иначе, иллюстрации к «Кораблю Дураков» выполнены выдающимися мастерами.

Саму книгу Бранта избрали лишь как предлог для обнародования большого числа гравюр на тему «Корабля Дураков». Поскольку они мало связаны с содержанием книги, их смысл отразили в подписях.

Шумный успех книги обязан именно гравюрам. Теперь понятно – над какими «дураками» призывали издеваться. Над Великой Империей, над ее учреждениями, над православной верой, над казацкими = израильскими войсками.

Рис. 101. Западный богемско-моравский одноглавый орел с османским полумесяцем на груди [1036], с. 46

Впрочем, еще стоявшими гарнизонами в Европе XVI–XVII веков. Мятежники и провокаторы пока еще их опасались, а потому смех и сатиру вуалировали, не указывая напрямую цель нападок. Призывали как бы повеселиться над «дураками вообще». И в самом деле, разве мало вокруг нас дураков – приговаривали «прогрессивные писатели», разрушители Империи. Формально их было трудно обвинить в оскорблении Империи. Как только кого-либо вызывали в местный имперский суд (тоже, кстати, уже погруженный в атмосферу брожения) и указывали на недопустимость издевательств, например, над ордынской армией, то реформаторы увертливо отвечали: «У нас и в мыслях ничего подобного не было. Это мы бичуем "дураков вообще"».

Демагогия была продуманной. Книги, гравюры, брошюры, пропагандистские листовки успешно играли свою роль. Исподтишка внедряемый скептицизм и лишь слегка замаскированные призывы не повиноваться Империи, активно распространялись среди населения. Расшатывали прежнее единство, общность культуры, языка, религии. Попытки далекой центральной власти воспрепятствовать всему этому, лишь подогревали у какой-то части западного населения интерес к «запретному плоду» и наталкивались на сопротивление западных наместников, уже зараженных идеей мятежа. Вероятно, именно тогда и внедрили в психологию людей правило: раз что-то запрещается, значит, это интересно. Подтекст был таков: Мы, ордынские наместники, как бы «запрещаем» вам читать печатаемые нами же, мятежные призывы против Империи. Но на самом деле это и есть «правильная литература».