Олег Сувениров - 1937. Трагедия Красной Армии

Кого же именно судили в такой тайне, под столь большим секретом? Состав военных, осужденных в 1937–1938 гг., по служебным категориям (или хотя бы по военным званиям) до сих пор не только не изучен, но, насколько мне известно, даже вопрос об этом еще не ставился. Да и не мудрено, если и поныне не выявлены точные цифры насильственно умерщвленных военнослужащих РККА в эти годы. Наряду со всякими привходящими обстоятельствами здесь сказывается и сравнительно незначительная еще историческая дистанция. Другое дело – во Франции, где жуткая волна потрясшего цивилизованный мир страшного террора прокатилась более двух столетий тому назад. Долгое время считалось, что петля террора захлестнула прежде всего феодальных господ. Ведь и в «Марсельезе» звучал призыв: «На фонари аристократов!» И надо сказать, что аристократам тогда перепало изрядно. Но, как показали новейшие исследования, от террора пострадали и народные массы и не в меньшем, а гораздо большем числе.

В преддверии празднования 200-летия Великой Французской революции, с помощью ЭВМ во Франции был проведен анализ социального состава жертв якобинского террора в 1793–1794 гг. Согласно результатам этого анализа, «враги нации» – дворяне составляли всего 9 % погибших, остальные 91 % – рядовые участники революции, в том числе 28 % – крестьян, 30 % – рабочих 71. В одной из работ недавно скончавшегося крупнейшего российского специалиста по французской истории Н.Н. Молчанова в эти цифры внесено еще одно важное уточнение: истинных виновников голода, спекуляции, мародерства среди этих 58 % «врагов нации» оказалось лишь 0,1 % 72.

Поскольку до сих пор не установлено с достаточной степенью достоверности общее количество военнослужащих РККА, осужденных в 1937–1938 гг. «за контрреволюционные преступления», то естественно, и анализ их по различным категориям – дело будущего. (Полагаю, что лет через двести и у нас во всем разберутся.) Но можно попытаться нарисовать эту картину по данным одного из военных округов. В процессе исследования удалось выявить «Обзор работы военных трибуналов Киевского Особого военного округа и судимости в воинских частях округа за 1938 год» 73. Обзор этот подписан временно исполнявшим должность председателя ВТ КОВО бригвоенюристом Галенковым и 5 февраля 1939 г. был отправлен председателю Военной коллегии Верховного суда СССР Ульриху. В обзоре содержится немало данных и о 1937 годе. Хотя в разных данных имеются «нестыковки» на одного-двух человек (очевидно, по небрежности составителей), в целом этот документ представляется мне довольно достоверным, позволяющим более-менее полно представить себе картину о том, кого и за что судили в 1937–1938 гг. в Киевском военном округе.

Согласно этому официальному обзору, всего за 1937 и 1938 годы за контрреволюционные преступления в КОВО было осуждено 1097 военнослужащих. (Сразу же необходимо заметить, что в данном случае речь идет об осужденных лишь военными трибуналами – лицах от красноармейца до майора включительно. Командиры и политработники в званиях от полковника (полкового комиссара) и выше подлежали, как правило, суду Военной коллегии Верховного суда СССР и здесь не учтены.) Поскольку в те годы то или иное отношение военнослужащего к ВКП(б) имело очень большое значение, рассмотрим сначала, как обстояло дело с партийной принадлежностью осужденных (см. табл. 3).

Таблица 3 [51]

Таким образом, данная таблица неопровержимо свидетельствует о том, что среди всех осужденных в КОВО в 1937–1938 гг. «за контрреволюционные преступления», члены и кандидаты в члены ВКП(б) составили менее 10,4 % всех осужденных, комсомольцы – чуть более 15 %, а почти три четверти осужденных «контрреволюционеров», это – беспартийные. А если в разряд беспартийных включить и комсомольцев (которые, строго говоря, не принадлежали к числу партийных), то доля беспартийных среди осужденных возрастает до 90 %. Это позволяет сделать вывод о том, что основной удар в антиармейских репрессиях 1937–1938 гг. был нанесен не столько по партийному активу (хотя и ему досталось преизрядно), сколько по массам беспартийных воинов, по разным причинам обвиненных в совершении «контрреволюционных преступлений». По крайней мере, именно так обстояло дело в Киевском военном округе.

Значительный интерес представляет распределение осужденных по их военным званиям. Из 1097 военнослужащих КОВО, осужденных «за контрреволюционные преступления» в 1937–1938 гг., лиц старшего начсостава оказалось 86 (менее 8 % от общего числа), среднего – 218 (около 20 %), а младшие командиры и красноармейцы составили более 72 % всех осужденных военнослужащих. Более детальное распределение осужденных лиц начсостава (включая младший) показывает табл. 4.

Таблица 4 [52]

Характерной чертой всего судопроизводства Военной коллегии Верховного суда СССР и руководимых ею военных трибуналов был явно выраженный обвинительный уклон. С далеких античных времен дошел до нас миф об абсолютно беспристрастной Фемиде, которую и изображали всегда с завязанными глазами. Не то было в советских военных судах с первых дней их возникновения. По недавно опубликованному сообщению доктора юридических наук Ю. Стецовского, уже 4 февраля 1919 г. ЦК РКП (б) в своем поручении предписал партийным и советским органам печати дать в ряде статей точное понимание о ревтрибунале как органе расправы в отличие от суда как такового 74. Непоколебимо верное этой линии ЦК руководство Военной коллегии и в последующем не скрывало своей категорической нетерпимости к любой попытке вынесения оправдательного приговора «по контрреволюционным преступлениям». И эту свою совершенно неправовую позицию оно неоднократно выражало в официальных приказах, изданных еще до фабрикации так называемого «военно-фашистского заговора в РККА».

Уже 20 февраля 1937 г. Ульрих издает широко тогда известный в военной судейской среде приказ № 002… «В целях усиления контроля за правильностью разрешения Военными трибуналами дел о контрреволюционных преступлениях

Приказываю:

1. Все дела о контрреволюционных преступлениях, по которым выносятся оправдательные приговоры или производство по которым прекращено в подготовительном или в кассационном заседании, в случае опротестования прокурором данного приговора или определения – представлять в 7-дневный срок со дня вынесения приговора или определения непосредственно в Военную коллегию Верховного суда СССР для рассмотрения в порядке судебного надзора независимо от того, каким военным трибуналом данное дело рассмотрено (дела, рассмотренные в касзаседании, представлять вместе с каспроизводством).