Array Array - БРЕСТСКАЯ КРЕПОСТЬ Воспоминания и документы

Большие деревья, которые окаймляют Буг, сгибались в диких движениях туда–сюда, как от невидимой силы, охваченные плесками атмосферного давления от разрывающихся снарядов. 03.11 ч., за 4 минуты до нападения пехоты, еще раз наступило усиление огня, который достиг тогда своего апогея. В течение 4 минут на русский берег из стволов батарей метательных установок вылетели 60 000 снарядов, которые, тогда впервые в бою, использовали электрическое воспламенение. Подобно кометам они — в узелках лучей 6—12 снарядов —тянули свои пламенные дороги, и их вой заставил умолкнуть бушевание «обычного» артиллерийского огня. Было чувство, как если бы на их удочках [208] Судя по кадрам кинохроники, инверсионный след реактивных снарядов тянулся примерно до половины траектории полета, т.е. до высшей её точки. Таким образом, он действительно напоминал гигантскую удочку, заброшен­ную над вражескими позициями. поднялся мир, стараясь держаться в этом аде и сохранять ясную голову.

Точно в 03.15 ч. — как только был закончен огонь батарей метательных установок, сформированные штурмовые группы выпрыгнули из своих укрытий, быстрыми перебежками пересекли несколько метров до Буга и, подтащив малые надувные лодки, спустив их на воду, гребли из всех сил в сторону вражеского берега.

Предшествовавшая нападению артиллерийская подготовка была настолько продолжительной и мощной, что наши штурмовые группы на противоположном берегу не натолкнулись на какое–либо существенное сопротивление противника. В то время как наш огневой вал был передвинут далее вперед, штурмовые группы и штурмовые роты следовали за ним следом. На русском берегу собиралось все больше и больше пленных [209] Неясно — какие советские подразделения были в полосе I/I.R.130 и, соответственно, что за бойцы могли попасть там в плен в первые же минуты боя, как это следует из рассказа Лooca. Насколько мне известно, никаких под­разделений (кроме, быть может, пограничного наряда и строителей укрепле­ний) там быть не могло. Вряд ли там могли оказаться и бежавшие из цитадели или военного городка «Южный». От цитадели полосу наступления батальона Лооса отделял передовой ров, а от «Южного» — обширные болота. с бледными от ужасов страшного артиллерийского огня лицами. Страх явственно читался на их лицах. Они стояли, неспособные к какой–либо речи и ответам, и их, остававшихся безучастными, можно было отводить в тыл.

Уже через полчаса после начала нападения — 03.45 ч. — в батальон прибыло сообщение, что первый важный дорожный мост между крепостью и городом Брест–Литовском, проходящий над каналом Мухавца, вопреки сильному вражескому сопротивлению взят штурмом (и притом неповрежденным) штурмовой группой лейтенанта Лера [210] Лейтенант Лер погиб в феврале 1943 г. во время большого оборонитель­ного сражения в районе юго–восточнее Орла. (Прим. автора воспоминаний.) . Еще и сегодня доска у этого моста напоминает о смелом офицере и его людях.

Но в этом случае я не хотел бы оставить неупомянутым еще и другого офицера — лейтенанта Кремерса, который был тоща же с признательностью упомянут в сообщении вермахта.

Лейтенант Кремерс, командир штурмовой лодки, имел задачу с началом общего наступления пехоты опустить свои лодки на воду и, идя с ними вниз по течению Буга, проникнуть в один из рукавов, которые омывали цитадель.

Затем оттуда он — предоставленный только себе самому — должен был пойти дальше, по водному пути в крепость, а именно — идя по фарватеру Мухавца, проникнуть далеко во вражеский глубокий тыл. На этом участке пути он должен был пройти еще хорошее расстояние по реке — до 2 больших мостов (дорожного и железнодорожного [211] Мосты «Гипп» и «Холм». ) — овладение ими (причем невредимыми!) имело решающее значение для дальнейшего хода боевых действий.

Еще в исходном положении три его лодки (из девяти) были разбиты недолетом собственных реактивных установок, однако оставшиеся шесть он успешно спустил на воду. Загрохотав, взвывая моторами, штурмовые лодки устремились к цитадели и повернули в ранее намеченный рукав [212] Р. Мухавец. .

Внезапно лейтенант Кремерс заметил, что киль его лодки захрустел на песке, но слишком поздно — и другие лодки неслись сюда и застряли на коварной песчаной отмели. Русский [213] Бойцы 84 сп или 132 обкв. , отойдя от своего первоначального ужаса, взял лодки под достаточно меткий огонь из стрелкового оружия с берега. Лейтенант Кремерс и его люди попрыгали в воду и объединенными силами сорвали лодки с песчаной отмели, толкая их до тех пор, пока они снова не имели достаточной глубины под килями. Под сильным вражеским огнем лейтенант Кремерс ушел назад до Буга, чтобы оттуда взять курс на другой рукав [214] Ему пришлось сделать изрядный крюк, идя по передовому рву. . И на этот раз он имел большее везение, несмотря на то что три из еще оставшихся у него шести лодок, получив пробоины от вражеского огня, затонули.

С последними 3 лодками ему удалось достичь Мухавца, но на этом последнем участке ему пришлось оставить еще одну, так как она приняла слишком много воды и поэтому была полузатоплена. Достигнув, лишь с 2 лодками, Мухавца, он продолжал идти к ранее упомянутым мостам, все приближаясь, — пока снова не попал под огонь вражеской пехоты. Сразу же, решительно, он подошел к берегу, высадился и атаковал своими, еще оставшимися у него людьми оба моста с суши. В ходе атаки удалось достигнуть обоих мостов над крутыми склонами и вывести из строя вражеский гарнизон. Обозначая овладение моста в целости и сохранности, лейтенант Кремерс хотел поднять на его перилах, наверху, флаг со свастикой, там и настигла его вражеская пуля, ставшая для него смертельной. Он умер несколькими минутами позже, среди своих солдат, с сознанием полностью исполненного долга.

Между тем штурмовым ротам, обтекая цитадель по южному краю, как предписывалось задачей, удалось проникнуть в город Брест–Литовск. Теперь здесь развился жестокий бой [215] О каком–либо жестоком бое на улицах Бреста (кроме обороны облвоенкомата (ул. Дзержинского, д. 19) с наступающими с юга подразделениями 1–го батальона 130–го полка мне неизвестно. Ничего не упоминают об этом ни немецкие, ни советские источники. Однако в КТВ 34–й дивизии говорится о «жестоком бое», который пришлось выдержать в городе пробивающему­ся на соединение с дивизией подразделению 201–го дивизиона штурмовых орудий. . Из подвалов, окон, слуховых оконцев, от деревьев, новостроек, бункеров бил по нам огонь. Несколько наших, пораженные им, упали на землю. Среди дыма, чада и пыли, разрывающихся снарядов и горящих домов мне было очень тяжело засечь вражеских стрелков. Тут грузовики — полностью набитые русской пехотой — снова пытались достичь цитадели или же найти выход из города на восток. В большинстве случаев они были расстреляны пулеметами или противотанковым орудием в упор.