Array Array - БРЕСТСКАЯ КРЕПОСТЬ Воспоминания и документы

Также несколько вражеских танков пытались сломать наш темп наступления. Однако, когда они понесли потери и поняли невозможность своих начинаний, то медленно удалились. Если время от времени сквозь плотный покров чада и дыма над нами проглядывал кусок синего неба, мы видели, как небольшими эскадрами тянут к востоку бомбардировщики и эскадры пикирующих бомбардировщиков свой ревущий строй.

Над нами в том числе развивались и сильные воздушные бои между немецкими и русскими истребителями. С немецкой стороны для района действий нашего корпуса действовала истребительная авиационная эскадра Мёльдерса, которая пришла как раз с французского побережья канала. Поэтому русские летчики попали в тяжелое положение и таким образом сбивались дюжинами.

Но русские пилоты были вырезаны из жесткого дерева. Качаясь под парашютами — как сообщается во многих случаях, — они стреляли по нам вниз из пистолета–пулемета [216] Вряд ли большинство советских летчиков имело в качестве личного оружия пистолет–пулемет. Скорее всего, речь идет об одном и том же случае, описанном в том числе и священником 45–й дивизии Рудольфом Гшопфом: «Фанатизм русских летчиков иллюстрирует маленький случай. Примерно в 100 м перед перевязочным пунктом батальона, на котором я находился, опу­стился русский с парашютом. Так как он больше не поднимался, мы предпо­ложили, что он ранен. 2 наших санитара с носилками хотели прийти на по­мощь противнику, однако при приближении обстрелянные им из пистолета–пулемета были вынуждены залечь в укрытие. Русский летчик отказался от нашей санитарно–медицинской службы с оружием в руках». (Gschopf R. «Меіn Weg mit der 45 Infanterie Division» Linz, 1955, s.150). и не думали о сдаче в плен.

Между 07.30 и 08.00 ч. мой батальон, установленный как батальон участка главного удара на город Брест–Литовск, уже держал твердо в своих руках первую цель наступления, так называемую «высоту 140», на восточной окраине города. Также удалось получить (не разрушенными) в свои руки все важные дорожные и железнодорожные мосты, уличные виадуки. Таким образом, уже к полудню передовой отряд корпуса смог пройти город и приступить к своему продвижению на восток по направлению к Кобрину, Барановичам и соответственно Пинску.

На горизонте мы видели лишь могучие грибовидные облака, которые объединялись в огромную стену дыма. Там всю работу выполняли наши штурмовики и бомбардировщики, забрасывая откатывающиеся русские колонны бомбами и таким образом освобождая дорогу нашим моторизованным силам.

Источник: ВА–МА MSG 2 5384 Walter Loos.

№ 58. «3 дня в цитадели Брест–Литовска» (воспоминания командира отделения штурмовой группы 1–го взвода 10/I.R.135 ефрейтора Ганса Тойчлера (описание событий 22.06.41).

10/I.R. 135 с другими ротами батальона располагалась в Тересполе, ее 1–й взвод под командованием лейтенанта Вильча на самой окраине местечка, напротив Брест–Литовска. Когда прибыл приказ о нападении, лейтенант Вильч сформировал из взвода сильную штурмовую группу, в составе которой я, как имевший тоща звание ефрейтора, должен был повести отделение. Используя ящик с песком, мы досконально обсудили проведение нашей операции и в ночь на 22 июня выдвинулись в исходный район, старый русский бункер [217] Пкт 260 или 264. примерно в 30 м по эту сторону реки Буг. В 03.15 ч. начался настолько мощный огневой налет артиллерии, какого я никогда больше не испытывал во время всей Второй мировой войны: от бесчисленных огней разрывающихся снарядов всех калибров пылало небо, страшный грохот, треск, тарахтение и вой, как будто бы поистине на землю пришел ад. Зловещее предчувствие овладело нами. Около 03.19 ч первая волна штурмовой группы спустила надувные лодки на Буг. В течение 4 минут артиллерийский огневой вал был переносен вперед приблизительно на 100 м. Вторая волна, к которой принадлежал и я, пошла к реке на 4 минуты позже. В полном составе мы достигли противоположного берега, взобрались на крутой склон, устранили скудное проволочное заграждение и теперь лежали, готовые к бою, в высокой почти с метр траве. И тут командир взвода поднялся, и вслед за ним встала и штурмовая группа. Без существенных трудностей мы смогли прочесать лежащий перед нами сад и несколько конюшен, до тех пор, пока не была достигнута проходящая по высокой дамбе улица, которая вела через мост [218] Тереспольский мост. к большим воротам [219] Тереспольские ворота. во внутреннюю часть цитадели. Рядом с этим единственно возможным входом стояло длинное здание со множеством больших ворот, за которыми русские, которые уже преодолели свой первый испуг и собрались в группы, расставили на постах пулеметчиков и стрелков. Ворота одни за другими должны были забрасываться ручными гранатами. Площадь перед ним была заполнена густым дымом, частично изрыта снарядами и покрыта обломками стен, единственной незначительной возможностью укрытия. Снова мы пробегали как раз мимо ворот [220] Трехарочные ворота. , как вдруг откуда–то прямо на нас загромыхали 2 русских танка. Я лишь успел крикнуть: «Приготовить пули повышенной бронебойности, открыть огонь!», как мы уже очутились в их поле обстрела. Тем не менее после короткого боя танки были вынуждены свернуть и отступили [221] На фото виден подбитый (брошенный?) Т–38 у Трехарочных ворот. . Это были еще те времена, когда таким образом можно было отгонять вражеские танки — разумеется, только легкие. Так мы пробивались до тех пор, пока не достигли вторых больших входных ворот [222] Трехарочные ворота. , где уже собирались другие части нашей штурмовой группы и батальона, которые наносили удар справа от церкви [223] Бели Тойчлер стоит у Трехарочных ворот, то «справа от церкви» может обозначать либо улицу вдоль ограды Инженерного управления, либо улицу между Инженерным управлением и Белым дворцом. Из текста можно сделать вывод, что «атака Матевосяна» еще не состоялась, иначе как бы очутились у Трехарочных ворот те солдаты III/I.R. 135, что наступали возле 84 сп (т.е. у Холмских ворот)? Только в двух случаях — либо спасшиеся бегством, либо благополучно прошедшие мимо Холмских, не встретив какого–либо сопро­тивления. Последнее представляется наиболее вероятным, ибо в противном случае они должны были бы в эти минуты сражаться с бойцами 84 сп. .

Здесь произошел перерыв между столкновениями. Но это скопление мне не нравилось, тем более что сразу же снова начались потери. Я закричал: «Кто–нибудь пойдет со мной добровольно?» С 6 рядовыми, имевшими в том числе и два IMG, я галопом пересек лежащий за упомянутыми входными воротами мост [224] Мост через Мухавец у Трехарочных ворот (т.н. Северный мост). , который снова вел через широкий канал. Там мы успели как раз вовремя, чтобы поддержать залегшие здесь группы нашей 12–й роты, ведущие бой с русскими противотанковыми пушками. Беглым шагом, пройдя по левой руке от каземата и лежащего перед ним большого палаточного городка, мы шли до тех пор, пока не захватили лежащую на возвышении окопанную огневую позицию русской зенитной артиллерии [225] Позиции зенитных орудий 393 озад на оконечности внешнего вала Вос­точного форта. . Этим быстрым ударом мы так быстро и неожиданно зашли во фланг русской противотанковой пушке, что её расчету пришлось обратиться в бегство с большими потерями. Внезапно на каземате, лежащем перед нами примерно в 300 м [226] Вероятно, бойцы 98 опад, занявшие позиции на внешнем склоне главно­го вала. К этому времени (до 5 утра) подразделения I.R.130 еще не перепра­вились через мосты Мухавца, и, залегая на главном валу, можно было эффек­тивно обороняться против проникших в крепость подразделений I.R.130. , показалось трое солдат, сначала их принадлежность не могла точно устанавливаться. Я уже разрешил было открыть огонь, как гауптман [227] Командир III/I.R.135 Роберт Пракса. , который приблизился между тем с подразделениями своей части, начал оживленно протестовать, предположив, что это немцы. Скоро, однако, оказалось, что это были все же русские, и к тому же достаточно опытные снайперы. Они ложились на край каземата, где их подстрелить можно было только при большом везении, и прямо–таки с удовольствием устроили «охоту на зайцев», при которой смерть начала богато пожинать свои плоды.