Михаил Мельтюхов - Освободительный поход Сталина

26 марта было решено на основе боевых организаций крестьян создать в Бессарабии беспартийную крестьянскую революционную организацию «под лозунгами освобождения от румынского гнета, раздела помещичьей земли и объединения с СССР». При этом следовало сосредоточиться на пропаганде и агитации и не допускать разрозненных стихийных вооруженных выступлений. Также запрещалось содействовать вооружению местного населения. Соответствующие меры были приняты и по линии Коминтерна. 29 апреля 1925 г. Бессарабская комиссия по национальному вопросу 5-го расширенного пленума ИККИ решила, что Компартии Румынии следовало активнее использовать в своей работе тот факт, что «образование Молдавской Социалистической Советской Республики, как автономной республики в составе Советской Украины, является выражением национальных стремлений молдавского народа и наглядным примером разрешения молдавского национального вопроса». При этом следовало изживать бытующую в Бессарабии пассивность рабочего движения, «ожидающего освобождения… из-за Днестра», и вести пропаганду лозунгов права каждого народа на самоопределение, освобождения Бессарабии от румынской оккупации и ее объединения с Молдавской АССР. Соответственно, в манифесте Союза революционных крестьян Бессарабии указывалось, что его задачей является «в первую очередь освободить Бессарабию из-под ига румынской оккупации путем организации крестьян в Союз, а потом создание рабоче-крестьянского правительства и воссоединение с Молдавской Советской Республикой за Днестром». [219] Борьба трудящихся украинских Придунайских земель… С. 82–98; История Молдавской ССР. Т. 2. С. 261–265; Советская историческая энциклопедия. Т. 14. С. 132.

Со своей стороны, румынское правительство после конференции в Вене начало шумную кампанию в прессе с целью дискредитировать саму идею плебисцита. В Бессарабии был усилен террор. За рубежом румынские дипломаты стремились добиться скорейшей ратификации бессарабского протокола Италией и Японией. Для Румынии весьма важной была поддержка ее позиции в бессарабском вопросе Чехословакией и Югославией. Однако они на конференции Малой Антанты в июле-августе 1924 г. посоветовали румынскому правительству решить с СССР бессарабский вопрос мирным путем. Здесь было решено, что поскольку СССР уже признан де-юре Англией и к этому близка Франция, то для Малой Антанты нет другого выхода, как признать Советский Союз, но спешить с этим шагом не следовало, поскольку пока бессарабский вопрос так и не был разрешен. Не спешила с ратификацией Парижского протокола и Италия, которая предварительно добивалась от Румынии заключения выгодного торгового договора и возмещения ущерба тем итальянским гражданам, земельная собственность которых подверглась отчуждению в Бессарабии.

Англия, еще в 1922 г. ратифицировавшая Парижский протокол, обещала Румынии не обсуждать бессарабский вопрос при переговорах с Советским Союзом. Это не помешало, однако, делегации СССР на советско-английских переговорах после официальных приветствий огласить специальную декларацию Советского Союза по бессарабскому вопросу. «Официально, с точки зрения международного права, Бессарабия остается территорией, принадлежащей Союзу Советских Социалистических Республик, — говорилось в декларации. — Только сам бессарабский народ может изменить этот исторический факт, и ему должна быть предоставлена свобода для выражения своей воли, причем румынские войска и румынская администрация должны быть эвакуированы с территории Бессарабии». От имени советской делегации перед британской делегацией был поставлен вопрос, «что она намерена сделать с целью устранить несправедливость, совершенную по отношению к Союзу Советских Социалистических Республик и бессарабскому народу». [220] Борьба трудящихся украинских Придунайских земель… С. 109–112.

Теперь, когда в течение 1924 г. СССР был признан де-юре Англией, Францией и Италией, Москва могла себе позволить более активную позицию в бессарабском вопросе. Советские дипломаты во Франции и Польше старались добиться отказа правительств этих стран от поддержки захватнических устремлений Румынии. 26 января 1925 г. в беседе с послом Франции в СССР Ж. Эрбеттом заместитель наркома иностранных дел СССР Литвинов заявил, что Советский Союз остается на почве своего заявления о плебисците, сделанного в Вене, подчеркнув, что «мы не собираемся силой оружия решать этот вопрос, а будем выжидать событий…» 16 декабря 1925 г. в беседе с премьер-министром Франции А. Брианом Чичерин отверг выдвинутую Прагой и Римом идею раздела Бессарабии.

В итоге длительных переговоров с Польшей Чичерину 18 февраля 1926 г. удалось добиться от польского посланника в Москве официального заявления о том, «что Польша дезинтересуется по вопросу о принадлежности Бессарабии, но не дезинтересуется по вопросу о ведении войны между СССР и Румынией». 26 марта был подписан новый польско-румынский договор о взаимопомощи, которым стороны обязались взаимно признавать и поддерживать их территориальную целостность против всякого внешнего нападения. В секретной военной конвенции в качестве основных потенциальных угроз значились СССР, Германия, Венгрия и Болгария.

10 июня 1926 г. был заключен франко-румынский договор, которым стороны брали на себя обязательство консультироваться в случае угрозы их национальным интересам и территориальному статус-кво. В приложенном к договору протоколе румынская сторона заявила о готовности «не предпринимать никаких наступлений регулярных войск против России, а также не допускать формирования на своей территории нерегулярных войск для агрессии против России». Еще до детального знакомства с текстом этого соглашения Москва заявила Парижу, что договор произведет в СССР негативное впечатление. 24 августа в беседе с французским послом в Москве Литвинов заявил, что «мы хотели бы мирного соглашения с Румынией, но Румыния от соглашения уклоняется. Еще меньше у нее будет желания приходить к согласию теперь, когда она чувствует мощную поддержку Франции. Таким образом, франко-румынский договор не только не облегчает соглашение, а, наоборот, увековечивает нынешнее неопределенное положение. Следовательно, Франция оказала плохую услугу делу мира и делу разрешения спорных вопросов. Если Франция полагала, что этим договором она нас заставит примириться с захватом Бессарабии и принять статус-кво, то она ошибается».

Советская печать активно критиковала политику Франции в Восточной Европе. Когда французский посол в Москве 22 сентября обратил внимание Литвинова на резкий тон выступлений «Правды» и «Известий», последний ответил, что эти статьи «являются лишь слабым отражением вызванного у нас возмущения». 2 октября 1926 г. Франции была вручена нота, в которой указывалось, что советское правительство рассматривает франко-румынский договор как недружественный акт, направленный против интересов как СССР, так и бессарабского населения. «Французское Правительство должно знать, — подчеркивалось в ноте, — что народы Советского Союза, равно как и все население Бессарабии, никогда не соглашались и никогда не согласятся считать законной оккупацию Бессарабии, а равно и ее аннексию Румынией… Обещая Румынии помощь Франции в случае войны и провозглашая общность интересов Франции и Румынии без всяких оговорок относительно Бессарабии, Французское Правительство поддерживает агрессивные и захватнические тенденции правящих кругов Румынии».