Ю Фельштинский - Крушение мировой революции - Брестский мир

[...] В этом передышка обманула. Хлеба не получили. Передышка

закрыла для советской России хлебные рынки. В этом передышка

тоже обманула. Социалистическое строительство остановилось на

мертвой точке и даже попятилось назад, так как много запреща

лось прямо или косвенно соглашательством с германским импери

ализмом. В этом тоже обманула передышка" (Измаилович. Пос

леоктябрьские ошибки, с. 16).

Вот что писал в рапорте один из солдат, случайно избежавший

расстрела: "К вечеру 21 мая с. г. турецкий отряд с боем подступал

в Ур. Джелал-Оглам, и я [...] решил идти пешком на ст. Калаге

ран, дабы этим избавить себя от турецкого плена {...]. Вся станция

была запружена беженцами и стоявшие два состава были до

невозможности перегружены ими и поэтому мне пришлось со

станции Калагеран идти пешком на ст. Санаин, где с разных

частей [...] нас задержалось [...] 28 человек [...]: 12 человек

русских, 6 грузин и Юармян. 2 июня 1918г. на станцию Алаверды

со станции Садахло прибыл состав турецких войск во главе с

турецким офицером [...]· Видя неизбежность сдаваться в плен

туркам [...] мы [...] делегировали полковника Владимирова к

турецкому офицеру [...] с просьбой довести нас до Тифлиса, если

только не посчитает нас пленными. Турецкий офицер нашу деле

гацию принял любезно и обещал на другой же день довести нас в

город Тифлис [...] в чем и выдал полковнику Владимирову от себя

расписку и честное свое слово. Что же касается плена, то он

сказал: "Пленными я считаю только нации, враждующие с Тур

331

цией, а русских пленными не считаю". 3 июня 1918 года [...] прибыв на ст. Ллаверды, полковник Владимиров представил и отрекомендовал нас турецкому офицеру, который принял нас любезно и тут же приказал своему унтер-офицеру у всех отобрать оружие за исключением русских [...]. Кроме полковника Владимирова, ни у кого не оказалось оружия [...]. В 11 часов вечера [...] повели нас [...] в глухую степь [...] раздев нас наголо подвергли к расстрелу [...]. В момент, когда [...] подалась команда к выстрелу, мы, впереди сидевшие человек семь, бросились врассыпную [...]. Осталось в живых трое [...]". (АИГН, 17/1. В ЗРНС. Доклад члена исполнительного бюро при этапно-транспортном отделе Управления начальника военных сообщений Кавказского фронта солдата Кузьмы Авксентьевича Фомина о происшествии на станции Ашага-Сераль Карсской ж.-д. линии 3 июня 1918 года. Зл.)

13 Лучшим тому примером было известное дело капитана Щастного. Капитан первого ранга Алексей Михайлович Щастный с марта по май 1917 г. был офицером для поручения при штабе командующего флотом. С июня он стал флаг-капитаном распорядительной части штаба, а в 1918 г. был назначен исполняющим обязанности начальника военно-морских сил Балтийского флота. 11 апреля 1918 года Щастный вывел из Гельсингфорса в Кронштадт караван морских судов и транспортов в составе броненосцев "Андрей Первозванный" и "Республика", ледокола "Ермак" и бронированного крейсера "Бирюч" и пр. Второй караван из ста судов, главным образом миноносцы, транспорты и подводные лодки, в тот день успешно миновал шхеры. Вечером 11 апреля из Гельсингфорса вышел третий караван в составе 600 судов (Возрождение, 3 [ 16] апреля 1918г. 69, с. 2). Казалось, столь блестящая военная операция по выводу без потерь судов из-под носа германского флота должна была заслужить благодарность советского правительства. Щастный же через два месяца после прибытия в Кронштадт был арестован по приказу Троцкого. Обвинение гласило: "Щастный, совершая героический подвиг, тем самым создал себе популярность, намереваясь впоследствии использовать ее против советской власти". Свидетелем обвинения выступал Троцкий. Дело слушалось в Верховном революционном трибунале с участием большевиков и левых эсеров 20 - 21 июня. Трибунал вынес Щастному смертный приговор. Очевидно, что в вину капитану ставилась поп ытка срыва Брестского мира путем саботажа при каза о сдаче Балтийского флота Германии на основании очередного германскогоультиматума (Русский солдат-гражданин во Франции, No 211, 9 июня 1918, с. 4). Именно в этом заключалась его "измена". 4 июня 1918 года "Свобода России" (No 63, с. 3)

332

опубликовала предсмертные письма А. М. Щастного от 21 июня к матери, жене и детям (личного характера).

АИГН, 17/5. Закавказский сейм. Тифлис, 10 февраля -- 26

февраля [по ст. ст.] 1918 г. Записано Ю. Ф. Семеновым, с. 6.

Доклад, представленный Сейму, Рамишвили заканчивал так:

"Если, идя на почетный мир с Турцией, мы встретим непреодо

лимое препятствие с ее стороны, если Турция не пойдет нам

навстречу, то все закавказские народности без различия партий и

положений найдут в себе достаточно силы, чтобы общими усили

ями отстоять интересы Закавказья и общие цели. Во всяком случае

закавказские народности, идя на почетный мир с Турцией, сумеют

защитить свои собственные интересы" (цит. по кн. Уратадзе.

Образование и консолидация, с. 46.) Основные положения для

переговоров, выработанные комиссией, сводились к трем пунктам:

"1. Закавказский сейм при создавшихся условиях считает себя

правомочным заключить мир с Турцией. 2. В основание заклю

ченного мирного договора должно лечь восстановление государст

венных границ России с Турцией, существовавших к моменту

объявления войны в 1914 году. Делегация добивается права на

самоопределение для Восточной Анатолии, в частности, автоно

мии турецкой Армении в рамках турецкой государственности"

(там же).

Незадолго до открытия Сейма глава английской миссии полков

ник Пайк сделал предложение председателю Закавказского ко

миссариата о субсидировании союзниками национальных корпу

сов в целях замены ими ушедшей русской армии. Однако ответа

на английское предложение не последовало (АИГН, 17/1).

АИГН, 17/2. Протокол Совещания по вопросам, связанным с

возможностью продолжения войны с Турцией на Кавказском

фронте, 27 февраля 1918 года, в штабе фронта. Первыми заклю

чить перемирие предложили турки. Подробнее об этом см. в кн.

Уратадзе. Образование и консолидация, с. 27- 32.

АИГН, 17/7. Доклад делегации Закавказского сейма по ведению

переговоров о мире с Турцией. Приложение, с. 1-2, 4. Согласно

Уратадзе, протест был послан 2 марта по постановлению Сейма

председателем Сейма и председателем Закавказского комиссари

ата (Уратадзе. Образование и консолидация).

Там же, с. 47.

"Отрезать от Закавказья те области, которые хотят взять, это

значит нанести смертельную рану всему Закавказью в культур

ном, экономическом и политическом отношениях. Батум для нас

-- это то же, что Петроград для России. [...) Мы совершили

великую революцию не за тем, чтобы из одного рабства попасть в