Юлия Кудрина - Императрица Мария Федоровна

Русская церковь Александра Невского в Копенгагене

В ноябре 1925 года умерла английская королева Александра, сестра Марии Федоровны. На протяжении всей жизни они питали друг к другу нежные сердечные чувства. Уход сестры означал для Марии Федоровны огромную невосполнимую утрату. В 1925 году императрица в последний раз посетила Русскую церковь в Копенгагене, чтобы присутствовать на молебне, состоявшемся в связи с передачей по решению Верховного суда Дании Русской церкви в собственность церковной русской общины, хотя советская миссия в Копенгагене выдвигала свои претензии по этому вопросу.

И.Н. Крамской

Молитва Александра Невского перед битвой со шведами Русская церковь в Копенгагене

В начале 20-x годов газеты всех стран облетела весть о появлении спасшейся в Екатеринбурге младшей дочери царя – Анастасии. На одной из берлинских улиц были найдена молодая женщина, которая пробовала свести счеты с жизнью. История ее чудесного спасения, выглядела следующим образом. Ее вместе со всеми убитыми членами семьи повезли к месту захоронения, но по дороге ее, полуживую, спрятал какой-то солдат. С ним она добралась до Румынии, там они поженились, а что было дальше – провал. Самое странное, что Анастасию в ней признала Татьяна Боткина-Мельник, вдова доктора Боткина, погибшего в Екатеринбурге, а также сгоряча некоторые зарубежные родственники царской семьи, правда, впоследствии отрекшиеся от этого родства.

По воспоминаниям современников, вдовствующая императрица Мария Федоровна высказала по этому поводу большие сомнения. В январе 1926 года Берлин посетила младшая дочь Марии Федоровны великая княгиня Ольга Александровна с мужем. После свидания с мнимой Анастасией – «племянницей», которой она приходилась еще и крестной матерью, много общалась с ней и потому прекрасно ее знала, Ольга Александровна наотрез отказалась признать ее.

И.Н. Крамской

Пострижение в схиму князя Александра Невского Русская церковь Александра Невского Копенгаген

Из письма великой княгини Ольги Александровны – другу семьи Александру Александровичу 2/15 января 1926 года, Амалиенборг. «А вот пришлось нам съездить в Berlin, смотреть одну особу, о которой настойчиво говорят еще, что она моя младшая племянница. Газеты полны. Я не нашла ни малейшего сходства… ужасно жаль этой бедной особы, она искренно верит, что она А.Н. (Анастасия Николаевна – Ю.К. ) и все вокруг нее поддерживают это. Пока никак нельзя доказать, кто она, а толков много, вы наверно, слыхали об этом или читали всякую чепуху». Однако история с Лжеанастасией еще долго занимала первые полосы мировых газет. С 1933 года проходили судебные процессы, на которых Анна Андерсен (Лжеанастасия) с переменным успехом отстаивала право называться Анастасией Романовой. В 1970 году Верховный суд ФРГ поставил в этой истории точку. В 1984 году портрет Анны Андерсен обошел мировую печать в траурной рамке.

А.П. Боголюбов

Хождение Христа по водам

Русская церковь Александра Невского

Копенгаген

И.Н. Крамской

Александр Невский в конце жизни при принятии им схимы

Русская церковь Александра Невского

Копенгаген

Долгие часы просиживала теперь императрица в Видере, держа в руках Библию – ту Библию, которую она когда-то получила от своей дорогой матери, королевы Луизы. «Я завидовал своей теще, – писал Александр Михайлович. – Ее слепая вера в истинность каждого слова Писания давала еще нечто более прочное, нежели просто мужество. Она была готова ко встрече с Создателем; она была уверена в своей праведности, разве не повторяла она все время «На все Воля Божья!»

В 1928 году в адрес вдовствующей императрицы из Праги поступило письмо от русского инженера Николая Ипатьева, владельца того дома, где провели последние дни император Николай II и его семья. В письме содержалась просьба дать ему заем в пятьсот британских фунтов стерлингов. Автор письма сообщал также, что направил в адрес императрицы две акварели, найденные им в доме после убийства царской семьи, которые, как он полагал, принадлежали кисти великой княжны Ольги Николаевны. Письмо это хранится в Датском Государственном архиве.

Императрица Мария Федоровна во дворце Видёре

1920-е годы

Удивительная реликвия вернулась к Марии Федоровне незадолго до смерти – икона Божьей Матери «Троеручица», свидетельница кровавой трагедии в Екатеринбурге. Перед этой иконой незадолго до смерти молился ее сын Николай и вся его семья в доме Ипатьева. После совершенного преступления убийцы выбросили икону с поврежденным киотом. Нашел ее случайно один гвардейский офицер, попавший в Екатеринбург после ухода большевиков и хорошо знавший великую княгиню Ольгу Александровну и ее мужа.

После смерти Марии Федоровны икона находилась у Ольги Александровны, а затем перешла к ее внуку Т.Н. Куликовскому-Романову. Незадолго до своей кончины Тихон Николаевич в «Открытом письме соотечественникам» завещал икону русскому народу для возвращения в «Храм-Памятник», «долженствующий быть воздвигнутым как покаянная лепта за великий грех, допущенный в нашей истории, грех, за который и поныне страдает наша Родина и мы все с ней, где бы на земле мы ни находимся».

Завещание внука Марии Федоровны было выполнено. Супруга Тихона Николаевича, О.Н. Куликовская-Романова, возглавляющая благотворительный фонд «Великой княгини Ольги Александровны» передала икону «Троеручницу» настоятелю воздвигнутого в Екатеринбурге на месте разрушенного Ипатьевского дома Храма.

В конце сентября 1928 года здоровье Марии Федоровны ухудшилось. Понимая, что ей осталось жить совсем недолго, она соборовалась и стала прощаться со своими родственниками и преданными людьми. Она вспоминала, как ушел из жизни ее супруг дорогой «Саша», когда она последние часы его жизни сидела рядом с ним и держала его голову на своем плече. Он тоже тихо простился со всеми и тихо ушел без стона и ропота. Мария Федоровна говорила близким, что умирает без страданий.