Сюзанна Шаттенберг - Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны

От московского периода работы рядом с Хрущевым осталось множество фотографий, которые, однако, после 1964 г. больше не публиковались в Советском Союзе и поэтому их не найти в официальной прессе того периода. Слишком уж наглядно они показывают, как близки были эти люди и как хорошо понимали друг друга. Хрущев и Брежнев рядом на трибуне мавзолея, во время дипломатических приемов, на охоте, вот они в хорошем настроении, сидя рядом, в октябре 1962 г. разговаривают по телефону с космонавтами на орбите, как смеются, шутят и чокаются друг с другом. Наконец, есть ряд снимков, запечатлевших Брежнева на посту главы государства: эти фотографии показывают его в хорошем настроении в Индии рядом с Индирой Ганди, на охоте с Тито в Югославии или обнимающим президента Ганы Кваме Нкрума. Кроме того, есть ряд фотографий, на которых Брежнев вручает ордена и другие награды. Его лицо, как ни странно, редко серьезно. Снимки большей частью отражают, какое очевидное удовольствие доставляет Брежневу эта роль – награждать людей. Его можно видеть в основном смеющимся, обнимающим награжденных и очень редко с серьезной миной. Со своей широкой улыбкой и шевелюрой он напоминает не столько аппаратчика, сколько театральную звезду.

Годы, проведенные рядом с Хрущевым, были для Брежнева и разрывом с прежним курсом, и одновременно преемственностью по отношению к нему. Усилия Хрущева, направленные на повышение жизненного уровня людей, зарплат и пенсий, его впервые прозвучавшее обещание платить крестьянам настоящую заработную плату, дать каждому собственную квартиру – все это весьма вероятно являлось тем, о чем мечтал Брежнев. Для него было большим облегчением больше не прибегать к сталинистскому дискурсу врагов и вредителей, не опасаться за карьеру и безопасность как свою, так и своих товарищей. И все же время, проведенное в Казахстане, было для него не менее напряженным: люди все еще жили в крайней бедности, не хватало буквально всего, ресурсы продолжали централизованно распределяться из Москвы, планы, как и прежде, следовало неукоснительно выполнять. Страх исчез, но большая загруженность работой оставалась.

Хотя Сталин умер и с политикой устрашения было покончено, механизмы борьбы за власть, осуществления политических программ и победы отдельных лиц едва ли изменились. Слова о «коллективном руководстве» Президиума ЦК партии были просто вывеской, за которой в первую очередь Председатель Совета Министров СССР Маленков, первый человек в государстве, и Хрущев, с сентября 1953 г. первый человек в партии, используя давно испытанные средства, продолжали соперничество. Речь шла о реализации определенных тем и занятии высоких постов своей клиентелой 790 790 Taubman W. Khrushchev. P. 261; McCauley M. Khrushchev and the development of Soviet Agriculture. The Virgin Land Programme 1953–64, London, 1976. P. 47–50; Pohl M. From White Grave to Tselinograd to Astana. The Virgin Lands Opening, Khrushchev’s Forgotten First Reform // The Thaw. Soviet Society and Culture During the 1950s and 1960s / Denis Kozlov, Eleanor Gilburd (eds.). Toronto, 2013. P. 269–307. . Это была техника осуществления власти, которую в 1920-е гг. установил Сталин: с помощью лозунгов «революция в одной стране», вместо мировой революции, и «поворота к крестьянству», вместо быстрой индустриализации, он исключил своих соперников в борьбе за наследие Ленина. Такой подход срабатывал согласно простому стереотипу: во-первых, тезис превращался в единственно истинное мнение и достоверную линию партии; во-вторых, лица, представлявшие иную позицию, оказывались дискредитированными и снимались со своих постов; в-третьих, с достижением этой цели можно было снова распространять мнение, противоположное возобладавшей линии партии как единственно верное учение.

В качестве арены своей борьбы Маленков и Хрущев избрали сферу народного хозяйства. Ввиду крайней нищеты населения Советского Союза, все партийные руководители сознавали, что здесь срочно требовалась помощь. Вопрос заключался только в том, какие средства наиболее пригодны для этого. Маленков руководствовался представлением, что это лучше всего сработает при поддержке легкой промышленности, до тех пор находившейся в Советском Союзе на последних ролях. Напротив, Хрущев настаивал на необходимости продолжать содействие тяжелой промышленности и на том, что жизненный уровень населения можно поднять только с помощью расширения возделываемых сельскохозяйственных площадей 791 791 McCauley M. Khrushchev and the Development of Soviet Agriculture. P. 44f, 74; Murphy P. Brezhnev. P. 137. . Так возникла кампания по освоению целины, вовлечению в сельскохозяйственный оборот 43 млн га земли в первую очередь в Северном Казахстане, кроме того, в Западной Сибири, на Волге и Урале, а также Украине и Дальнем Востоке. Эта кампания проходила под знаком борьбы за власть, принципиального столкновения направлений вокруг вопросов хозяйствования.

На сентябрьском Пленуме 1953 г. Хрущев смог отстоять свою позицию. Она представляла собой продолжение экстенсивного хозяйствования, увеличение объема ресурсов вместо более экономичного, более интенсивного применения имеющихся средств производства, сторонником чего обязан был выступать Брежнев позже, в годы своего пребывания в должности генсека. В то же время эта программа предполагала новый этап пропагандистской деятельности, создание нового мифа о завоевании необъятных пространств и духе первопроходцев. Подобно тому как большевики плотиной обуздали Днепр, из ничего создали Магнитогорский металлургический комбинат и заставили зацвести Голодную степь, они подчинят себе бескрайние степи Казахстана и превратят их в новую житницу Советского Союза. Тем самым кампания по освоению целины целиком соответствовала зарекомендовавшему себя стереотипу массовых кампаний сталинского времени, которые рекламировались во всех СМИ, поддерживались якобы всеми трудовыми коллективами и поначалу приводили к большим успехам благодаря предполагаемому энтузиазму молодых искателей приключений, а не применению экономических ресурсов. В свою очередь, они могли использоваться в пропагандистских целях. Таким образом, Хрущев располагал по сравнению с Маленковым преимуществом пропагандистского характера.

Для Брежнева, который в значительной степени организовал Хрущеву кампанию по освоению целины, это стало еще одной вехой его карьеры. Теперь он был ветераном Великой Отечественной войны, восстановившим Днепрогэс, и отцом кампании по освоению целины. В соответствии с этим третий том его «мемуаров» посвящен этой теме и имеет название «Целина». Ценя успехи и лояльность Брежнева, Хрущев пригласил его в 1956 г. в Москву, где он и после отстранения Маленкова от власти в феврале 1955 г. по-прежнему нуждался в поддержке надежных людей против своих соперников, которые в 1957 г. отважились на путч. Брежнев получил тогда, вероятно, один из важнейших для себя уроков относительно того, как создаются стабильные и сильные сетевые структуры и как легко пренебрежение собственной клиентелой может привести к свержению. Брежнев помог предотвратить первое свержение Хрущева, но вторым руководил сам. Для исполнения своих служебных обязанностей он собирал важнейшие эмпирические данные, касающиеся душевного состояния, пределов психологической устойчивости и уязвимых мест членов ЦК.