Михаил Басханов - История изучения восточных языков в русской императорской армии

Н. Н. Стромилов на рубеже 1909–1911 гг. разработал концепцию трансформации целей и задач военного востоковедения в связи с общим прогрессом в развитии военного дела и изменением характера задач, решаемых русской армией на Востоке. Развивая идею о необходимости сместить акцент с теоретического на практическое востоковедение, Стромилов пошел дальше и указал на связь военного востоковедения с оборонными задачами государства. Он рассматривал офицеров-восточников в качестве «глашатых», оповещающих государство о новых военных урозах и геополитических вызовах России на Востоке. Он выступал за «милитаризацию» (его словами) деятельности всех русских специалистов по делам Востока – дипломатов, ученых, журналистов и пр. – и подчинение этой деятельности единому плану и одной общей цели «охранения безопасности государства». В качестве общей «патриотической задачи» всех восточников (особенно состоящих на государственной службе) Стромилов называл «разведку в Азии». По мысли Стромилова, в ближайшем будущем социально-политическая природа войн претерпит значительные изменения, войны будут представлять собой не столько столкновения государств, сколько конфликты цивилизаций [1409]. В качестве основных потенциальных угроз для России Стромилов называл усиливающуюся мощь государств Восточной Азии – Китая и Японии («желтая опасность») – и рост влияния панисламизма [1410].

Применительно к деятельности военных востоковедов Н. Н. Стромилов считал, что основным направлением должна стать разработка вопросов разведки в Азии. В своей программной работе «Письмо к восточникам» он отмечал: « Необходимость (здесь и ниже в цитате курсив Стромилова. – М. Б .) заставляет восточников в своей деятельности на первый план поставить РАЗВЕДКУ , в широком смысле этого слова. Нужно проникнуться убеждением, что дело разведки – дело государственной самообороны » [1411].

Стромилов считал, что в успехе вооруженной борьбы кроме экономической и военной мощи, передового военного искусства необходима всесторонняя осведомленность о противнике. Последний фактор давал в руки командования контроль над обстановкой и позволял уменьшить влияние элемента случайности. «С тех пор как существует война, – отмечал Стромилов, – войска фактически борются со случайностями, но принципы этой борьбы не объединены в отдельную науку и особое искусство, в каковое они должны были бы вылиться ввиду первостепенной великой важности их для военного дела» [1412]. Под наукой и искусством борьбы со случайностью (с «обстановкой – повелительницей») на войне Стромилов как раз и понимал разведку.

Стромилов разделял разведку на две составные части – разведку мирного и военного времени – и полагал, что основная деятельность по изучению противника должна быть проделана в мирное время. Он отмечал: «<���…> в мирное время заранее должно быть изучено все имеющее общий характер, все более или менее постоянные, маломеняющиеся данные будущей обстановки (здесь и ниже в цитате курсив Стромилова. – М. Б .). Должна быть выяснена вся мощь противника, слагающаяся из суммы духовных, физических и материальных средств исследуемого государства (понимая последнее как власть, народ и территорию в политическом и военном смысле).

Само собой понятно, что при выполнении такой огромной задачи необходимо, прежде всего, как фундамент, изучение истории и географии, в частности военных, данного народа и страны, и духовного склада, и принципов жизни противника (отсюда связь разведки с соответственными науками); далее необходимо изучение всего современного государственного строя этой страны в частности и подробно – организация ее вооруженных сил (здесь связь разведки с военными науками), а также и текущей военной жизни.

Словом, в мирное время разведкой должны быть добыты решительно все сведения о факторах, проявляющихся во время войны в виде “обстановки”.

В военное время, при идеальной разведке мирного времени, осталось бы только разведывать намерения и действия противника в данный момент и наблюдать игру окружающих стихий, т. е. учитывать те данные обстановки, которые создались в данный момент и не могли быть учтены заранее.

Все эти данные, добытые еще в мирное время путем наблюдений и выводов, настолько важны для дела, что можно смело сказать, что разведчик дает полководцу ключ к победе » [1413].

В период подготовки курса разведки для Ташкентской офицерской школы восточных языков штабс-капитан Стромилов столкнулся с проблемой отсутствия научных работ, которые могли бы быть использованы при разработке курса [1414]. «Что касается материалов для чтения курса, – отмечал Стромилов, – то: 1) готовых систематических пособий для чтения курса разведки не существует, так как такого курса нигде до сих пор не читалось; 2) ни одного сборника военно-исторических примеров, могущего помочь делу, на каком-либо из знакомых мне языков до сих пор найти не удалось, хотя по этому вопросу я снесся с несколькими крупнейшими книжными магазинами; 3) сочинений, отчасти касающихся некоторых отделов разведки, в русской литературе очень немного, и они, как чисто беллетристические и вовсе лишенные научного характера, могут быть использованы лишь отчасти; 4) в военных сочинениях по различным вопросам можно почерпнуть местами лишь отдельные штрихи по некоторым отделам разведки, почему время, затраченное на прочтение огромного количества материала книг, не окупается крохами почерпнутых в них сведений» [1415].

В период работы над курсом разведки Стромилов использовал секретный «Отчет о деятельности разведывательного отделения Управления генерал-квартирмейстера штаба 1-й Маньчжурской армии» и опирался на положения соответствующей главы «Полевого устава». При разработке программы курса разведки он также использовал опыт ведения разведки в Туркестанском военном округе.

В разработанной программе курса разведки Стромилов особое внимание уделил вопросам агентурной (или негласной, по терминологии того времени) разведки. Это было обусловлено, как он отмечал, следующими соображениями: 1) тайная разведка, как показал опыт последней войны, играет ныне гораздо большую роль, нежели войсковая, которая служит лишь дополнением первой <���…>; 2) отдел тайной разведки, как единственно возможной в мирное время – период преимущественного изучения соседей, – должен составить главную часть курса, усвоившие которую обучающиеся приступят к изучению войсковой разведки с более широким взглядом» [1416].

Представленный штабс-капитаном Стромиловым в штаб округа «Проект пробной программы курса разведки в окружной подготовительной школе Туркестанского военного округа» состоял из предисловия и пяти разделов: разведка, тайная разведка, войсковая разведка, воздухоплавание, контршпионство, часть особенная (разведка в Средней Азии) [1417].