Коллектив авторов - Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы)

Война обусловила смену занятий части будущих городских «лишенцев». Например, женщины, потерявшие кормильца семьи, были вынуждены заняться торговлей или работать по найму, лица, служившие до войны в государственных учреждениях, чтобы не идти на фронт, поступали в полицию и жандармерию и благодаря этому освобождались от призыва. Однако смена занятий могла быть и не связана с войной. Так, по данным о сельских «лишенцах», более половины ранее учившихся, а также треть торговавших занялись крестьянским трудом.

В годы войны, как и прежде, постоянными занятиями оставались ведение домашнего хозяйства (ему были верны 96,5 %) и хлебопашество (им занимались 60 и 85,8 % городских и сельских «лишенцев» соответственно). Торговлей и предпринимательством продолжали заниматься 57 % городских и 9 % сельских «лишенцев», работали на фабриках и железных дорогах 54 % горожан. В селе продолжали работать при церкви 85,7 % от численности трудившихся здесь и ранее.

Нельзя не отметить, что в этот период служба в карательных органах, торговля и предпринимательство, а также работа в церкви не стали более привлекательными для будущих как городских, так и сельских «лишенцев». В целом до 1917 г. видами деятельности, за которые впоследствии будут лишать избирательных прав, занимались лишь 4,5 сельских и 5 % городских «лишенцев».

Анализ документов позволяет сделать вывод, что Февральская революция не внесла радикальных изменений в судьбы большинства людей, впоследствии лишенных избирательных прав в городе (Прил. I, табл. 3). Деятельность лишь 16 чел. (1,3 % от всей группы) напрямую была связана с революцией, установлением новых порядков, работой в учреждениях Временного правительства. Четверо из пяти приговоренных к ссылке и различным наказаниям в этот период были освобождены. Поскольку мировая война продолжалась, некоторые граждане, ранее не участвовавшие в ней (в первую очередь выпускники учебных заведений, служащие государственных учреждений и разных коммерческих фирм и кампаний), были мобилизованы. Происходил и обратный процесс – демобилизация из-за тяжелых болезней, ранений; в 1917 г. было демобилизовано около 12 % от участвовавших в войне. После выздоровления люди возвращались к своим обычным занятиям.

В феврале – октябре 1917 г. большая часть будущих городских «лишенцев» (81 %) не переменила рода своей деятельности и продолжала заниматься тем, чем занималась и в годы Первой мировой войны: служить в армии, полиции, работать в школах и больницах, частных кампаниях и на заводах, в мастерских, при церкви, трудиться в сельском хозяйстве и т. д. На занятиях сельских «лишенцев» Февральская революция вообще никак не отразилась.

Октябрьская революция (октябрь 1917 – конец 1918 г.) по-разному повлияла на судьбы городских и сельских «лишенцев». После революции изменились занятия почти у половины будущих городских «лишенцев». В связи с выходом России из войны началась демобилизация из армии. Некоторые вчерашние фронтовики вернулись к своим прежним занятиям – хлебопашеству, торговле, работе в мастерских, единоличному труду и т. п. (Прил. I, табл. 4). Приход к власти большевиков поставил перед непростым выбором демобилизовавшихся некадровых офицеров царской армии, тех, кого называли офицерами военного времени – бывших специалистов, работавших как в частных компаниях, так и состоявших на государственной службе. Одни из них приняли новую власть и устроились в советский аппарат, другие оказались мобилизованными в Красную армию, третьи примкнули к Белому движению. Однако в 1918 г. менее 5 % представителей рассматриваемой группы являлись непосредственными участниками Гражданской войны.

В заявлениях о восстановлении в правах многие «лишенцы» подчеркивали, что их нельзя считать противниками советской власти, поскольку они признали советскую власть и перешли на службу к большевикам. Действительно, немало специалистов, служивших до Октябрьской революции в государственных учреждениях, приступило к работе в только создававшемся советском аппарате. Из служивших в карательных органах одни остались на прежней работе – надзирателями в тюрьмах, другие стали служащими советского аппарата или трудились по найму. Треть из тех, кто ранее был занят в учреждениях Временного правительства, перешла на работу в советский аппарат, половина поддержала Белое движение (они были либо чиновниками при белых правительствах, либо офицерами белых армий). С уверенностью можно сказать, что приход к власти большевиков поставил перед непростым выбором прежде всего представителей интеллигенции.

Более половины лиц, ранее занимавшихся торговлей или имевших собственное дело, продолжили свою деятельность и в 1917–1918 гг. Относительно стабильными оставались следующие занятия: хлебопашество, кустарный и единоличный труд, работа при церкви и домашнее хозяйство. В 1918 г. крестьяне, наемные работники в незначительной степени оказались втянутыми в Гражданскую войну, лишь единицы из них служили в 1918 г. в белых или Красной армиях (Прил. I, табл. 5).

Если в 1918 г. многие стояли перед необходимостью определиться, на какую из противоборствующих сторон встать, то в 1919 г. они оказались лишены этого выбора из-за проводимых насильственных мобилизаций как белыми, так и Красной армиями. В 1919 г. значительная часть солдат и офицеров, демобилизованных из царской армии в 1918 г. и только вернувшихся из плена, госпиталей, вновь оказалась мобилизованной. Мобилизация коснулась крестьян, наемных работников, кустарей, вчерашних студентов, гимназистов и служащих учреждений. Если из всей группы «лишенцев», как отмечалось выше, служившие в Красной и белых армиях в 1918 г. составляли лишь 5 %, то непосредственные участники Гражданской войны – 25 %. В белых армиях в 1919 г. в изучаемой группе служило в 3 раза больше лиц, чем в Красной.

В течение 1919 г. 43 % будущих «лишенцев» поменяли свои занятия. В какой-то мере это было связано с Гражданской войной, например, из-за закрытия предприятий часть рабочих вернулась в деревни. Однако не сменили род деятельности 75 % крестьян-хлеборобов, продолжали заниматься торговлей 61 и работать по найму 67, на фабриках и железных дорогах 62, заниматься кустарным трудом 87, единоличным трудом 74 % лиц, которые в будущем будут лишены избирательных прав (см. Прил. I, табл. 6).

В 1920 г. почти треть всей изучаемой группы вынуждена была сменить свои занятия (Прил. I, табл. 6). Этих перемен не смогли избежать в первую очередь солдаты и офицеры белых армий. Лишь четверть тех, кто оказался в 1918–1919 гг. в белых армиях, продолжала в них служить и в 1920 г. После поражения армии Колчака (именно в ней служило подавляющее большинство офицеров и солдат в рассматриваемой нами группе) значительная часть (47 %) белых офицеров перешла на сторону Красной армии, многие после плена; некоторые отбывали наказание в концентрационных лагерях. В эмиграции оказались единицы. Некоторые (10 %) уже в 1920 г. вместо службы в Красной армии выбрали работу в советском аппарате, что впоследствии создало у них как не служивших в Красной армии наиболее серьезные проблемы с восстановлением в правах. Чиновники, работавшие при белых правительствах, а также служившие в милиции Колчака в 1920 г., пополняли ряды Красной армии либо служащих советского аппарата. Рядовые белых армий возвращались к своим традиционным занятиям – хлебопашеству, кустарному, единоличному труду и т. п.