Джон Дикки - Масоны. Как вольные каменщики сформировали современный мир

Неожиданный удар масонству нанесли его же информаторы — те из масонов, кто с радостью предал свою верность братству в обмен на благосклонность режима. Они поведали нацистам обо всех делах, что ведут ложи. Многие масоны стали покидать братство. Неизвестно, делали они это из любви к нацизму или же из страха перед ним. В городе Хамельн, что в Нижней Саксонии, мастер одной из лож явился на очередное собрание в форме СС (чем сильно удивил собратьев) и приказал распустить ложу. Высшие эшелоны масонства стали постепенно терять всякую уверенность, и уже к весне 1933 года немецкое масонство почти окончательно развалилось.

Решив, что с таким положением дел нужно что-то делать, три Старые прусские ложи объединились и решили обратиться лично к Гитлеру. Письмо было написано и отослано 21 марта 1933 года, в День Потсдама — торжественной церемонии по случаю установления нового режима. В письме масоны заверяли Гитлера в верности национальным традициям и в непоколебимом повиновении правительству. Авторы письма надеялись, что за поддержку политического режима получат официальное покровительство. В апреле того же года великим мастерам все-таки удалось сесть за один стол с Германом Герингом. К сожалению, все пошло не по их сценарию. Геринг лишь хватил кулаком по столу и прорычал: «Свиньи, так бы и бросил вас всех в кипящий котел! В национал-социалистическом государстве нет места масонам».

Это был конец. Вскоре нацисты последуют примеру итальянских фашистов и также окончательно упразднят масонство.

После встречи с Герингом одна из лож сделала свастику своим символом. Члены другой ложи выбрали более простой способ, попросту сделав свою ложу не масонской. Ее члены сменили старое название «Великая национальная ложа масонов Германии» на «Немецко-христианский орден». В своем уставе они указали, что членами ордена могут стать «лишь немцы арийского происхождения». Не разрешалось упоминать евреев и масонство и использовать любую лексику, связанную с ними. В одном из документов сообщалось, что члены ордена «больше не масоны». Позже к ним присоединились оставшиеся Старые прусские ложи.

Действия Гуманистических лож были менее слаженными. Три из них, расположенные в Дармштадте, Дрездене и Лейпциге, последовали примеру Старых прусских лож и изгнали евреев из своих рядов, а после перестали называть себя масонами. Другая Гуманистическая ложа — Франкфуртский эклектический союз, прекратила свое существование примерно в этот же период, вскоре вновь возродившись в арийском изводе. Возродилась она, скорее всего, потому, что ее члены боялись конфискации недвижимости ложи. 12 апреля 1933 года Великий мастер еще одной Гуманистической ложи, Байройтской Великой ложи солнца, объявил, что ложа теперь только для арийцев, и вежливо попросил своих еврейских собратьев покинуть ее, заранее поблагодарив их за самоотверженность. Шесть дней спустя Великий мастер понял, что подобное решение было бесполезным, и пошел на целесообразный шаг, который позволил бы сохранить гордость ложи в сложившихся обстоятельствах: он распустил Великую ложу, попросив малые ложи последовать его примеру.

К осени 1933-го от масонства в Германии не осталось и следа, хотя официально правительство страны не вводило на него тотального запрета. Оставшиеся великие ложи, которые тогда приняли статус Немецко-христианского ордена, чтобы соответствовать арийской идеологии, по-прежнему подвергались разного рода нападкам, а их имущество — конфискации. Они все еще питали надежду, что, раболепствуя перед государством, они заслужат признание с его стороны. Подобная уверенность (а также то, почему нацисты, в отличие от итальянцев, не покончили с масонством сразу) была прямым следствием решения Гитлера в 1925 году в стенах Bürgerbräukeller избрать для Германии единого врага. Длительные поиски масонов и немасонов сбивали бы всех с толку.

В глазах нацистов создание Немецко-христианского ордена выглядело лишь хитрой масонской уловкой. Сложность заключалась не только лишь в вопросе закрытия масонских лож. Встал вопрос о том, что же делать с бывшими масонами. Многие из них были членами различных организаций, которых взяло под крыло нацистское государство. Стоит ли изгнать их из этих организаций или отстранить от государственных должностей? Как их разграничить? На приверженцев бывших Старых прусских и Гуманистических лож или на тех, кто отрекся от масонства задолго до прихода нацистов к власти, и на тех, кто отрекся позже? Кое-где гестапо приостанавливало лекции против масонства, поскольку полагало, что они привлекают нежелательных последователей престарелого генерала Людендорфа.

Все стало еще сложнее, поскольку различные ведомства, включая СС и гестапо, а также отдельные лица в госаппарате нацистов боролись за право разобраться с так называемым масонским вопросом и, следовательно, за право разграбить их. В январе 1934 года фюрер на какое-то время даже приостановил меры против масонства, чтобы унять грызню внутри нацистского движения. Старые прусские ложи, верные государству, решили, что это добрый знак. Их также успокаивало то, что бывший масон Ялмар Шахт занимал в правительстве Гитлера пост председателя Рейхсбанка, а затем и пост министра экономики.

Равно как и в 1925 году, политическая расчетливость Гитлера временно оказалась выше ненависти к масонству. Многие рядовые масоны понимали, что конец близок. Одним из них был Вальтер Плессинг, чей отец и дед также были членами Старой прусской ложи в порту Любек, что на Балтийском море. В сентябре 1933 года он покинул ряды ложи и вступил в нацистскую партию, а позже с успехом поступил в ряды штурмовых отрядов. Спустя несколько месяцев его выгнали из партии, узнав, что он — бывший масон. В марте 1934 года он узнает, что его также собираются выгнать из штурмовых отрядов, и совершает самоубийство, завещав все свои деньги Гитлеру. В предсмертной записке он указывает, что не хочет, чтобы его считали предателем и «третьесортным немцем», и что ни он, ни бывшие члены ложи никаким образом «не связаны с евреями».

В июле 1934 года нацисты пришли к единому мнению относительно масонов. Произошло это после «ночи длинных ножей», жестокой чистки в рядах руководителей штурмовых отрядов и иных врагов режима. Впоследствии СС вплотную занялись решением масонского вопроса. В октябре 1934 года Адольфу Айхману, недавно поступившему в разведку СС, было дано задание для проверки его управленческих навыков: он должен был составить единый реестр масонов. Руководство осталось довольно его навыками и перевело его в отдел СС, занимавшийся евреями. Именно на этой должности он обеспечит логистику «окончательного решения еврейского вопроса».