Григорий Трубецкой - Воспоминания русского дипломата

Полковник Фрейденберг и все французское командование рассчитывало опереться на Украинскую дирекцию [273]. Однако именно украинцы, менее всего были жизненны и, конечно, не могли служить опорой в решении вопросов большого государственного масштаба. Несомненно должно бы было настать время, когда эта убогая опора должна была надломиться и вся постройка рухнуть.

Это тем более должно было быть ясным, что все более или менее значительные политические партии в Одессе, в большинстве, сознавали беспочвенность петлюровцев и бесплодность политики Фрейденберга, поэтому если последнего и поддерживали единичные лица, то они менее всего были заинтересованы в благе России, а преследовали свои эгоистические цели, часто близкие к авантюризму. К сожалению, полковник Фрейденберг сознательно вел политику разрушения и, когда его ставленник Андро, личность весьма сомнительная, сделался главою нового правительства в Одессе, он оказался один – ни одна политическая партия его не поддержала, а генерал д’Ансельм, обманутый в своих ожиданиях, оказался бессильным провести в жизнь намеченные планы и реформы, касающиеся главным образом формирования новой армии.

Уже с первых дней пребывания в Одессе генерала д’Ансельма, французское командование начало постепенно забирать в свои руки гражданское управление района. Началом этого послужило запрещение ввести русскую администрацию в расширенной Одесской зоне и оставление в ней управления Директории. Результаты не замедлили сказаться. Так, в Николаеве началась полная анархия, потому что власть одновременно принадлежала демократической полубольшевицкой думе, комиссару Украинской директории, Совету рабочих депутатов, Совету депутатов германского гарнизона и наконец французскому коменданту. Очевидно, что подобной обстановке и во всем Одесском районе, трудно было рассчитывать на возможность проведения в жизнь каких бы то ни было мероприятий, связанных с вопросами обороны. Указания на это русского командования успеха не имели.

Постепенно обстановка усложнялась и потребовала приезда в Одессу генерала Бертло. К этому времени командующим войсками Юго-Западного края был назначен генерал Санников. 2 февраля 1919 года генерал Бертло назначил генерала д’Ансельма командующим союзными войсками в Южной России. На генерала д’Ансельма возлагалось руководство всеми вопросами военной политики и администрации. Генерала Санникова в делах политических и административных французское командование подчиняло генералу д’Ансельму, который, однако, не имел права вмешиваться в подробности предпринимаемых мер, а должен был всецело согласовать их с вопросами военного характера.

Генерал Санников признавался командующим русскими войсками, но поскольку дело касалось применения этих войск, генерал Санников был всецело подчинен генералу д’Ансельму.

В связи с введением этой новой системы подчиненности в Одесском округе главнокомандующий, телеграфировал генералу Санникову:

«1. Во всех отношениях: военном, политическом, гражданском Вы подчинены мне и только от меня можете получать приказания.

2. Предлагаю Вам всемерно координировать свои действия с французским командованием.

3. В виду численного преобладания союзнических войск, русские части Одесского района только в оперативном отношении подчиняются французскому командованию.

4. Детально взаимоотношения наши будут установлены при свидании моем с генералом Бертло, который сделал это предложение.

8 февраля № 219 Деникин».

Вскоре после получения донесения из Одессы о неразрешении организации гражданской власти на местах, главнокомандующий писал генералу Бертло: «Несогласованные действия в области гражданского управления приведут к нежелательным результатам. Гражданская власть должна быть в руках лица, назначенного мною, которое даст все гарантии нормальной жизни союзным войскам и будет координировать свои действия с союзным командованием. Вынужденный к сожалению отложить мое личное с Вами свидание, считаю необходимым предупредить Ваше Превосходительство о тех непоправимых и грозных последствиях, который повлекут за собой мероприятия, намеченные французским командованием и надеюсь, что они не получать осуществления до выяснения всего вопроса при личном нашем свидании».

Уже в конце февраля 1919 года начали сказываться плоды своеобразной политики французов. Союзные войска понесли поражение под Херсоном.

К этому времени гарнизон Херсона состоял из 1 батальона греков и роты французов при двух горных орудиях. Из этих войск одна рота греков занимала станцию, отделенную от города двухверстным открытым полем. Большевики повели наступление на станцию с фронта и правого фланга со стороны Б. Снегиревки. Греки, утомленные бессонницей и томимые жаждой, долго держались, но обойденные справа, под метким артиллерийским огнем противника устоять не могли, и, чувствуя недостаток в патронах, начали отходить к городу. Видя успех советских войск, местное население, большею частью рабочие, выступили с оружием в руках. Прибывшая на поддержку Херсона рота 176-го французского полка сперва не хотела высадиться, а потом вступив в город, отказалась идти в бой и только после угрозы командира и метких разрывов неприятельских снарядов двинулась вперед. С крейсера был открыт огонь по предместьям, в которых начался пожар.

Союзному командованию стало ясно, что при таком положении наличными силами удержать город не удастся и войскам было приказано отходить к кораблям для посадки.

Большевики, видя это, старались отрезать союзников от реки. Положение их было спасено ротой греков, успевшей высадиться с подошедшего из Одессы транспорта. Тогда большевики открыли ураганный огонь по всей площади перед судами и союзникам приходилось под этим огнем грузиться.

Утром 25 февраля (10 марта) последнее судно под огнем отошло в Одессу.

Неудача эта произвела тягостное впечатление на французов. В этом бою союзники потеряли около 400 человек, из них 14 офицеров.

Потерпев неудачу под Херсоном, Союзники по совершенно непонятным причинам решили эвакуировать и Николаев, и вывезли оттуда все свои войска на судах непосредственно в Одессу, отдав без всякого сопротивления весь богатейший район Херсонской губернии между Днепровским и Телигульским лиманами. В этот район входила крепость Очаков и остров Березань, на котором находился громадный склад артиллерийских снарядов. Лишь энергичным выдвижением добровольческих частей в сторону Херсона удалось временно закрепить за собой Очаков и сохранить Березань.

Положение в Одессе становилось все более тревожным, но французское командование, не сознавая своих ошибок, продолжало проводить в жизнь свою политику сепаратизма в отношении Вооруженных сил Юга России.