Денис Козлов - Во главе действующего флота

Кроме того, генмор вырабатывал задания для подготовки руководящих документов, исполнение и реализация которых возлагались на другие структурные подразделения министерства или на нижестоящие органы управления — штабы морских сил морей, военных портов, корабельных соединений.

Большая и трудоемкая работа была проделана специалистами штаба при разработке, согласовании и утверждении программ военного судостроения (приложение 8). Особое место среди них занимает проект «Закона об Императорском российском флоте» (приложение 9), разработанный к апрелю 1911 г. и названный контр-адмиралом светлейшим князем А. А. Ливеном « основой всего дела создания морских сил », от немедленной реализации которого « зависит судьба Империи » [129] АВПРИ. Ф. 138. Оп. 467. Д. 303. Л. 23, 26. . Этот уникальный в своем роде документ был призван поставить строительство флота на долгосрочную законодательную основу и вывести его финансирование из-под влияния политической конъюнктуры, которой зачастую руководствовались законодатели. К тому времени подобный подход был успешно апробирован в Германии, где статс-секретарю имперского морского управления (морскому министру) А. фон Тирпицу удалось провести аналогичный законодательный акт через рейхстаг еще в 1898 г. [130] См. подробнее: Жерве Б. Германия и ее морская сила. С. 146. . « Мне нужен был закон, чтобы защитить строительство флота со всех сторон… При наличии партийных коалиций, рассматривавших корабли как объекты торга, невозможно было построить флот, создание которого требовало целого поколения терпеливой и единообразной работы », — писал по этому поводу сам «создатель» («Schöpfer») германского флота [131] Тирпиц А., фон. Воспоминания: Пер. с нем. М.: Военное издательство Министерства обороны Союза ССР, 1957. С. 134. .

В первые пять лет из 22, отводимых на реализацию закона, предполагалось выполнение специальной «Программы усиленного судостроения Балтийского флота на 1911–1915 гг.». После согласования на межведомственном совещании и решения Государственной Думы о выделении ассигнований на ее реализацию программа была окончательно утверждена Николаем II 23 июня (6 июля) 1912 г. Что касается столь же грандиозного, сколь и утопического «Закона об Императорском российском флоте», требовавшего громадных ассигнований (по предварительным расчетам только на судостроение — более 2,1 млрд. золотых рублей [132] Шацилло К. Ф. Последняя военно-морская программа царского правительства // Отечественная история. 1994. № 2. С. 163. ), то до начала войны он так и не был внесен в Государственную Думу [133] В январе 1913 г. Совет министров постановил внести «Закон о флоте» в Государственную Думу не ранее конца 1914 г. Ранее, в июне 1912 г., Думой была вотирована «Программа усиленного судостроения Балтийского флота», являвшаяся первой частью «Закона о флоте». См. подробнее: Шацилло К. Ф. Последняя военно-морская программа царского правительства. С. 161–165; Гаврилов Б. И. И. К. Григорович и большая морская программа // Россия: международное положение и военный потенциал в середине XIX — начале XX века. М.: Институт российской истории РАН, 2003. С. 227–229. . Тем не менее, Морскому генеральному штабу принадлежит немалая заслуга в том, что с 1908 г. начался рост расходов на восстановление флота, а с 1910 г. государственное руководство твердо стало на точку зрения восстановления военно-морской мощи, о чем свидетельствует рост ассигнований, выделяемых морскому ведомству (приложение 10). Показательно, что с 1907 по 1914 гг. по темпам роста военно-морского бюджета (173,9 %) Россия вышла не первое место в мире (для сравнения: в Японии расходы на флот увеличились на 33,7 %, в Англии — почти на 50 %, в Германии — на 61,9 %, во Франции — на 67 %, в Италии — на 79 %, в Австро-Венгрии — на 143 %), а по абсолютному значению «морских издержек» накануне мировой войны Россия уступала лишь Великобритании и США. Более того, планом сметы морведа на 1915 г. предусматривалось оставить позади и Америку [134] Павлович М. (Вельтман М.) Мировая война 1914–1918 гг. и грядущие войны. Л.: Государственное издательство, 1925. С. 209. .

Вообще, информационное обеспечение проведения через Государственную Думу ассигнований на реализацию кораблестроительных программ стало одним из приоритетных направлений деятельности морских генштабистов [135] См. подробнее: Савич В. В. Опыт информационного сопровождения принятия судостроительных программ в Российской военно-морском флоте накануне Первой мировой войны. С. 78–82; Он же. Первый опыт информационной работы в российском военно-морском флоте. С. 15–24. . « Молодые моряки очень убедительно показали нам, что надо в этом отношении сделать, чего добиваться, каковы должны быть условия, при которых отпущенные народные средства пойдут действительно на дело развития мощи государства, а не на кормление береговых и тыловых учреждений », — писал впоследствии октябрист Н. В. Савич, товарищ председателя комиссии по государственной обороне, выступавший докладчиком по морской смете вплоть до начала Первой мировой войны [136] Савич Н. Три встречи (A.B. Колчак и Государственная] Дума) // Архив русской революции, издаваемый Г. В. Гессеном. [T.] X. Берлин, 1923. С. 171. . По нашему мнению, высшим достижением генмора на этом поприще явилось составление «Тактических оснований для установления потребного состава флота» к уже упоминавшемуся проекту «Закона об Императорском российском флоте» (1911) [137] Закон об Императорском Российском флоте и программа усиленного судостроения (проект). СПб.: Типография Морского Министерства в Главном Адмиралтействе, 1911. С. 32–47. . Приложенная к этому документу «Объяснительная записка» (приложение 11) стала если угодно первым полноценным концептуальным документом в области военно-морского строительства [138] Там же. С. 3–11. .

Однако, характеризуя работу Морского генерального штаба по подготовке обоснований программ военного кораблестроения, необходимо отметить, что при разработке планов строительства флота в предвоенные годы ясно обозначилась тенденция к отрыву оперативно-стратегических разработок генмора от реальной экономической и политической ситуации в стране.

Продиктованное опытом Русско-японской войны соображение о необходимости иметь в составе флота не «отряды судов» случайной численности, а однородные соединения тактически обоснованного состава, было реализовано в «Положении о составе и подразделении флота», разработанном Морским генеральным штабом и высочайше утвержденном в октябре 1907 г. В соответствии с документом эскадра должна была состоять из дивизии линейных кораблей (восемь единиц, сведенных в две бригады), бригады линейных (броненосных) крейсеров (четыре единицы), дивизии крейсеров (восемь единиц), дивизии эскадренных миноносцев (36 эсминцев и один крейсер). В основу тактических расчетов было положено удобство управления, совместного маневрирования и использования оружия. Показательно, что заложенный в 1907 г. принцип формирования корабельных соединений сохраняется по сей день [139] «Положение…» было утверждено 8 (21) октября 1907 г. и затем с некоторыми дополнениями и изменениями включено в кн. II Свода морских постановлений издания 1910 года (разд. I, гл. 1). См. подробнее: Павлович Н. Б. Развитие тактики военно-морского флота. Часть II. (От русско-японской до первой мировой войны). М.: Воениздат, 1979. С. 242, 243; Монаков М. С., Родионов Б. И. и др. Указ. соч. С. 47. .