Денис Козлов - Во главе действующего флота

Вот лишь некоторые примеры. В сентябре 1905 г. морской министр поставил перед Советом принципиальный вопрос: нужно ли иметь на Черном море и в Тихом океане самостоятельные флоты с соответствующей инфраструктурой или же следует по-прежнему считать Балтийский флот ядром военно-морских сил, способным по мере надобности выделять корабельные группировки на другие театры и располагающим достаточной для этого судостроительной базой и системой тылового и технического обеспечения. Кроме того, вице-адмирал А. А. Бирилев просил Совет государственной обороны определить, какие задачи на каждом из морских театров флот должен решать самостоятельно и какие — совместно с сухопутными войсками. Эти вопросы остались без ответа [178] Флот в первой мировой войне. Том 1. С. 31. .

На заседании Совета 9 (22) апреля 1907 г. морской министр адмирал И. М. Диков представил «малую программу» судостроения, в основу которой были положены следующие взгляды на задачи воссоздаваемого флота: « Балтийскому флоту — оборонять Финский залив и вместе с тем представлять собою свободную морскую силу для поддерживания интересов Империи во внешних водах ». Программа была подкреплена резолюцией царя: « Рассмотреть в Совете государственной обороны основания доклада Морского генерального штаба. В основу средств, необходимых для выполнения задач Балтийского флота, должен быть поставлен линейный флот » [179] Цит. по: Петров М. Подготовка России к мировой войне на море. С. 119. . Однако, несмотря на недвусмысленную поддержку проекта главой государства, великий князь Николай Николаевич, подводя итоги прений, заявил, что в законодательные учреждения должна быть представлена единая программа развития вооруженных сил, а распределение средств между морским и военным ведомствами должно быть поставлено в зависимость от важности каждого из них для обороны страны. (Важно иметь в виду, что сам великий князь Николай Николаевич являлся безусловным сторонником приоритетного развития армии и, по мнению большинства исследователей, весьма скептически относился к «цусимскому» ведомству [180] Грибовский В. Ю. Флот в эпоху Николая II. С. 88. .) Начальникам генеральных штабов было предложено создать «план обороны побережья», на основе которого следовало разработать программу последовательного и постепенного строительства морских сил. По уместному замечанию Н. Б. Павловича, это было « очередное бюрократическое решение », которое откладывало « вопрос о строительстве флота в долгий ящик » [181] Павлович Н. Б. Предисловие к первому тому // Флот в первой мировой войне. Т. 1. С. 35. .

Следует, однако, признать, что несогласованность планов военного и морского командования не позволила и самому Морскому генеральному штабу реально оценить значимость вклада армии в исход будущей войны. Декларируя приоритетность сухопутного фронта в предстоящем европейском конфликте, офицеры генмора на деле проводили узковедомственную политику, выражавшуюся в стремлении к чрезмерному финансированию морских сил, несопоставимому с действительным «удельным весом» задач флота. При этом, как отмечает К. Б. Назаренко, « пренебрежительное отношение моряков-профессионалов, особенно генштабистов, к любым мнениям посторонних, особенно «штатских», почти не оставляло возможностей для учёта пожеланий со стороны » [182] Назаренко К. Б. Морское министерство России в 1905–1914 гг. Дис… канд. ист. наук. СПб., 2001. С. 19. .

При этому существенную поддержку усилиям генмора оказывали такие весомые политические фигуры, как председатели правительства П. А. Столыпин и В. Н. Коковцов, руководители внешнеполитического ведомства А. П. Извольский и С. Д. Сазонов, видевшие в мощном флоте действенный инструмент внешней политики [183] См. например: Игнатьев А. В. П. А. Столыпин и воссоздание военно-морского флота после Русско-японской войны // Россия: международное положение и военный потенциал в середине XIX — начале XX века. С. 169–190. . Достаточно сказать, что по решению правительства в 1910 г. программы строительства флота и развития армии получали почти равные ассигнования. Однако при этом эффективность использования средств бюджета морского ведомства (последний превышал расходы министерств сельского хозяйства и юстиции, вместе взятых) была не слишком высокой: в 1912 г. строительство кораблей на российских верфях обходилось в среднем на 60 % дороже, чем в Англии [184] Lieven D. С. Russia and the Origins of the First World War. London: Basing stone, 1983. P. 12. .

Совет государственной обороны, безусловно, вполне отдавал себе отчет в том, что Россия была не в состоянии одновременно проводить коренную модернизацию армии и создавать полноценный сбалансированный флот. Поэтому Совет упорно настаивал на необходимости тщательного согласования планов военного и военно-морского строительства, ложащихся на государственную казну тяжелым бременем. В 1909–1913 гг. только прямые военные расходы составили 3,3 млрд. руб., к которым нужно добавить большую часть «чрезвычайных» расходов (1,3 млрд. руб.), т. е. в общей сложности 4–4,5 млрд. руб. В эти же годы акционерные капиталы русских обществ, новых и действовавших, выросли всего на 2,1 млрд. руб. Таким образом, военные расходы вдвое превысили объемы финансовых вложений в народное хозяйство [185] См. подробнее: Сидоров А. Л. Финансовое положение России в годы первой мировой войны (1914–1917). М., 1960. С. 47, 48. .

Так, 25 декабря 1907 г. (7 января 1908 г.) председатель Совета обратился со специальным письмом к П. А. Столыпину, В. Н. Коковцову, И. М. Дикову и военному министру А. Ф. Редигеру, в котором обрисовал тяжелое положение армии и предлагал премьеру и министрам « решить, в какой доле для России, по ее положению, успех обороны зависит от армии сухопутной и от флота », и с учетом этого решения составить судостроительную программу. Кабинет высказался за необходимость подобного плана, царь согласился с мнением правительства. « Общий план обороны государства, — написал он 2 (15) марта 1908 г. в особом журнале Совета министров, — должен быть выработан короткий и ясный, на одно или два десятилетия. По его утверждению он должен быть неуклонно и последовательно приводим в исполнение » [186] АВПРИ. Ф. 138. Оп. 467. Д. 290. Л. 6. .

Однако решить эту задачу не удалось. Морской генеральный штаб, во многом благодаря высокому профессионализму и качеству своей работы, сумел найти пути и возможности воздействовать на Николая II. Последний же своим авторитетом подавлял голоса тех, кто предлагал признать Россию «сухопутной державой» и сосредоточить основные усилия государства на усилении армии. Император, не будучи компетентным военно-морским специалистом, уклонялся от роли арбитра в дискуссиях о направленности развития флота, однако неизменно поощрял все программы военно-морского строительства. По свидетельству В. Н. Коковцова, к вопросу воссоздания морской мощи империи « государь относился с далеко не свойственным ему вниманием » и прямо говорил: « Этим делом я интересуюсь больше всего » [187] Коковцов В. Н. Из моего прошлого. Воспоминания. 1903–1919 гг. Кн. 2. М.: Наука, 1992. С. 45, 56. .